в решения. Надо срочно послать домой ещё махары, пока они там кого-нибудь не принесли в жертву, но вроде с тех пор, как я отправляла, прошло не так много времени, не должны были, но, может, всё-таки не стоит этого делать – потому что то, что я замыслила, плохо? Или потому что отец расстроится и будет мной недоволен? И… я никогда раньше не задумывалась, что это могут быть две разные вещи.

Я помотала головой, разбрызгивая воду, которую не вытерла. Сколько раз я за последнее время получала подзатыльники от провидения, когда ломилась вершить правосудие в своём представлении? Каким бы занудным и подозрительным ни был Чалерм, он совершенно справедливо меня отчитывал за мои выходки. И отец бы отчитал. Но сейчас я даже не знаю, куда ломиться. Так, может, проявить наконец сознательность и спросить совета? Понятное дело, здесь я никому ничего не могла рассказать, но я могла хотя бы спросить отца, что он в самом деле думает о моей идее. Пусть он мне сам скажет, что так нельзя, поругает за глупость, и я тогда буду точно знать, что это не мой путь.

Вот только как с ним связаться?.. Не могу же я просто написать письмо и отдать слуге, чтобы отправил. Эти Саинкаеу такие – кто их знает, вдруг и письма лианы проверяют и подделывают, как книги. Нет уж, я не могла так рисковать. Мне нужно было выбраться с горы и найти какого-то посыльного, не связанного с кланом. Поначалу я боялась так сделать, ведь после разгрома на горе любой посыльный бы выболтал, кто и куда его отправил, но раз уж разгром я устраивать не собираюсь – мало ли, зачем пранье из клана посылать письмо в другой клан. Может, у неё там родня или любовник. Похихикают и забудут.

Итак, вот я наконец и определилась, что мне делать дальше: мне надо научиться открывать ворота, чтобы меня выпустили с горы. На этом и сосредоточимся.

Я спустилась обратно вниз и оглядела стопки книг, прикидывая, в какой может быть что-то полезное, но тут мой взгляд наткнулся на меч, который мне вручил Чалерм. Якобы по велению Вачиравита, хотя я сомневалась, что Вачиравит способен на такую предупредительность. Хотя… Мы же с ним фехтовать собрались. Небось не хотел драться против меня с ученическим деревянным мечом. И, если подумать, вечер не за горами, а вечером он мне обещал первую тренировку. Надо хоть оружие к руке прикинуть, понять, на что я могу рассчитывать. Конечно, мне надо будет изображать неумеху, но тем более – надо хоть подумать, как именно её изображать. Я лет десять уже фехтую, не задумываясь, и если Вачиравит сейчас пойдёт на меня с мечом, я, скорее всего, тут же приму стойку, поставлю блок и начну по привычке угадывать его движения, а ведь Кессарин никак не может уметь всё это.

Я вынула меч из ножен и представила перед собой Вачиравита с его снисходительной усмешкой – мол, проспоришь, без вариантов. Оххх как бы я ему залепила… Но нужно строго обратное. Допустим, он сделает верхний выпад. Я должна его пропустить. Хотя бы первый. И что, получить мечом в лицо? Будет ли он сдерживать свою силу и осторожничать? Что-то мне подсказывало, что нет. Остановить удар на середине – это особый навык, которым владели учителя, но Вачиравиту вряд ли приходилось учить. Значит, лучше мне уворачиваться. Или отбиваться как-то нелепо, например, используя меч, как дубину. Да-а, поставила я себе задачку… Но что делать. Я вздохнула и принялась нарочито неумело сражаться с воображаемым противником.

За этим занятием меня и застал Чалерм, пришедший, когда свет невидимого солнца порыжел и косо падал поперёк древодомов.

– Пранья готовится? – спросил он как будто даже без насмешки.

– А что ещё пранье остаётся делать? – пробормотала я, отработанным движением неловко разворачиваясь, якобы случайно едва не задев Чалерма лезвием. У него хватило выдержки – или недальновидности – не отшатнуться.

– Пранур Вачиравит просит вас пройти на тренировочное поле, – всё так же невозмутимо продолжал он.

– О, так он вернулся? – обрадовалась я. – Как Танва?

– Справился, – Чалерм слегка улыбнулся. – Я так понял, отправить его на охоту с прануром было вашей идеей?

– Ну, – я стушевалась, припомнив, что опять привела в исполнение первое, что пришло в голову, – мне не очень нравится, что Вачиравит ходит на охоты один. Это небезопасно.

– Совершенно с вами согласен. – Чалерм галантно открыл мне дверь и придержал её, пока я выходила. Мне стало как-то странно не по себе от этого жеста: в моём клане ко всем охотникам относились одинаково, девушка ты или юноша, двери тебе никто не придерживал, сама справишься как-нибудь. Тем более я наверняка была сильнее Чалерма – даже телом, что уж говорить о духе. Он, конечно, этого не знал и думал, что я нежная прати из города, перед которой на улице специальный слуга стелил ковровую дорожку. И я должна бы почувствовать обиду за то, что приходится выдавать себя за никчёмную слабачку. Но почему-то вместо этого я почувствовала себя… кем-то особенным? Вроде как я не просто боевая единица, а ещё и… кто-то, заслуживающий внимания. Кто? Я не знала и постаралась поскорее отогнать глупую мысль. Наверняка Чалерм просто так воспитан, что считает своим долгом придерживать двери всяческим праньям.

Однако мне стало интересно, Вачиравит правда его прислал или он сам проявил инициативу? Вачиравит вообще помнил, что что-то мне обещал? Или Чалерму зачем-то захотелось зайти ко мне в гостиную? Он же, помнится, в чём-то там меня подозревал… Ах да, в покушении на Нирана. Я невольно оглянулась на свой древодом: если я сейчас пойду махаться с Вачиравитом, Чалерм, чего доброго, воспользуется моментом и обыщет мои покои. Или там барьер его не пустит? Танву пустил, правда, я сама его пригласила. Но что он там может найти? Костюм для ночных вылазок, стопку талисманов и пару зелий в сумке…

– А вы сами не занимаетесь фехтованием? – выдавила я, лихорадочно соображая, как заставить его не отходить от тренировочного поля.

– Есть немного, – неожиданно ответил Чалерм.

Я изумлённо обернулась, и, кажется, это его задело.

– Это не привилегия махарьятов.

– Да, я знаю, – пробормотала я, заново оценивая его фигуру. Значит, забавы учёных и правда недалеки от забав знати. – Так вы и будете нашим секундантом?

Чалерм приподнял бровь.

– Мне казалось, сегодня тренировка, а не поединок.