– Э, – сразу посерьёзнел отец Роман, – это и есть самое сложное. Бог с каждым беседует на языке жизненных обстоятельств, главное правильно их воспринимать. А для этого, в первую очередь, нужно победить в себе животное начало. Любая зависимость, любая страсть искажает восприятие, неважно, от чего зависимость или к чему страсть – к еде, сексу, быстрой езде или новым книгам. Об алкоголе, никотине и наркотиках мы уже с тобой говорили, это вообще недопустимо. А в остальном необходимо придерживаться главного принципа – не надо насиловать обстоятельства. Если ты пытаешься что-то сделать, а у тебя упорно не получается, – оставь, это не твоё. Потому что даже если у тебя и получится, то пользы всё равно не принесёт. Это как у родителя с ребёнком: умный родитель позволит ребёнку набивать неопасные шишки и синяки, чтобы ребёнок научился сам. А потом умный ребёнок научится спрашивать у родителя, как ему поступить. Для того и нужна молитва или медитация, чтобы спросить у Бога совета и помощи. И не забыть потом поблагодарить за урок, – отец Роман лукаво взглянул на Марка.

– Спасибо, отец Роман, – выдавил из себя Марк, поняв намёк. – Значит, если у меня что-то хорошо получается, то для этого Бог меня и предназначил? Ну, например, если у меня абсолютный слух, то мне нужно учиться играть и сочинять музыку, а если я этого не стану делать, то Бог меня накажет?

– Не то, чтобы накажет, но обязательно покажет, что ты делаешь неправильно, – кивнул священник.

– В общем, понятно. Но, всё-таки, отец Роман, вы так и не сказали, а кто же на самом верху пирамиды, кто есть этот таинственный глаз, который изображён на долларовой купюре?

– А глаз этот – те, кто направляет и планирует развитие современного общества, тот, у кого есть концепция, по которой общество живёт. И я тебе о них уже рассказывал, это…

* * *

В этот момент у Марка зазвонил телефон. Он раздражённо взглянул на экран, но ответил:

– Да, Оранж, чего тебе? Да, привет, привет, чего хотел? Где был? Тебе лучше не знать, ты ещё маленький. Что? А чего сегодня? Момент благоприятный? Ну, хорошо, бегу… Простите, отец Роман, надо бежать. Да и информации под завязку. Ещё раз спасибо, было очень интересно. Но и вопросов осталось много, – последние слова Марк договаривал уже на бегу.

– Ничего, у нас ещё будет возможность получить ответы, – вслед уходящему юноше крикнул отец Роман. – С Богом! А твоим делом я займусь, постараюсь разобраться со странностями, с Кристиной и арабом, – пообещал он.

– Заранее спасибо. Пока! – донеслось от выхода. Марк выбежал из пиццерии, не дослушав объяснения священника, потому что его взбудоражило сообщение Оранжа о готовящейся на сегодня новой акции. И только когда уже ехал в метро, он вспомнил, что не расплатился за съеденную пиццу. Впрочем, после ночных приключений денег всё равно не осталось…

– …Таким образом, на сегодняшний день мы имеем несколько дел, которые можем, пока очень условно, связать в одну цепочку, – полковник Игорь Николаевич (тот самый, который недавно очень напомнил Кристине горького пьяницу), пряча глаза от генерала, закончил свой краткий и малосодержательный доклад.

– И что, это – всё? – тяжело и недобро взглянул генерал на полковника. – Игорь Николаевич, ты понимаешь, что всё это – хрень собачья? Какие-то догадки, какая-то мистика, хулиганы мелкие, экстрасенсы. Вы что, работать разучились? – голос генерала обретал всё нарастающую мощь, становясь злее и пронзительнее.

– Товарищ генерал, – несмотря на реальную возможность попасть под начальственный пресс, полковник счёл возможным возразить, – очень мало времени у нас было. И, кроме того, это почти классическая «бабушка с пулемётом». Ведь у Шруббе недругов было совсем немало, и охраняли его круче президента. Если это не дурацкая случайность, то тот, кто это сделал, должен был иметь доступ ко всем сценариям поведения его охраны, вплоть до самых секретных. Но мы уже несколько раз проверяли начальника его службы безопасности и всех его замов, в том числе и на новейшем детекторе лжи, и – никаких зацепок.

– Значит, была утечка. Крот. Шпионы. Агенты, – генерал заговорил нормальным деловым тоном, поскольку был тёртым профессионалом и в первую очередь старался решить проблему, а потом уже разыскивать и наказывать виновных в её возникновении. – Ищи, полковник, иначе завтра к вечеру, когда я пойду на доклад к Самому, – генерал вздёрнул подбородок вверх, показывая, где находится Сам, – и мне будет нечего доложить, кроме твоих сказочных идей, то боюсь, что оттуда я выйду уже штатским, а ты – поедешь осваивать Камчатку.

– Товарищ генерал, – говорил полковник спокойно, но видно было, что внутри он очень напряжён, – я прошу вас прислушаться к наработанной нами версии. Эта девочка, Кристина, отнюдь не так проста, и вовсе не шарлатанка. То, что рассказал мне Грановский, характеризует её, как очень сильного паравизуала. Вы же знаете, мы привлекаем их для работы.

Генерал встал из-за стола, подошёл к окну, посмотрел в него, ничего не увидел сквозь заметаемую снегом темноту, вздохнул и уже очень тихо сказал:

– Ладно, допустим, твоя Кристина вышла на след. А почему, кстати, не использовали наших штатных специалистов этого профиля?

– Евгений Дмитриевич, к сожалению, настолько сильных спецов у нас нет. Эта Кристина умеет видеть место событий, угадывает будущее с большой долей вероятности, может отражать магические атаки, – при слове «магические» полковник нервно сглотнул, ожидая непредсказуемой реакции генерала. Но тот остался внешне невозмутимым, только нервно достал сигарету, щёлкнул зажигалкой и глубоко затянулся. Потом спросил:

– Ну, так если она так крута, почему мы ещё не допрашиваем злодеев? Где результаты, Игорь Николаевич?

– Я уверен, что в ближайшее время будут. Просто кто-то с той стороны ей мешает. Надо подождать немного, может быть, и найдём хоть какую-нибудь зацепку. Также, всё-таки, стоит подключить наших профильных спецов, пусть они ей помогут.

– Бред, – фыркнул генерал. – Ну, ты сам подумай – ловим злодеев при помощи каких-то колдунов. Курам на смех. Ты мне лучше скажи, кто, всё-таки, знал про Шруббе, кто решил его устранить?

– Да много кто, всех и не перечислишь, – Игорь Николаевич пожал плечами. – Во-первых, его конкуренты, во-вторых, подельники, в-третьих, родня. Многим было выгодно. Месть нельзя исключать. Вот только личные дела можно исключить, Шруббе давно уже ни с кем не имел никаких романтических отношений. Опять-таки, персонал, из приближённых, потом люди нашего… – теперь полковник кивнул на висящий на стене портрет, – люди Рыжего, различные посредники…

– Список бесконечный. Ох, полковник, ну ты и загнул, – серьёзно посмотрел генерал на Игоря Николаевича.

– Да на самом деле только единицы и знали, буквально десять человек, чем Шруббе занимается. Ты-то сам о нём узнал только потому, что понадобилась твоя работа. Всех родственников он держал на расстоянии, а друзей у Лёни-Пылесоса не было никогда. Конкуренты – самое вероятное.