– Э… Ну, не все же… – Марк поморщился, понимая, что отец Роман прав, хотя и не во всём. Вот, например, его, Марка, никто никуда не посвящал и обрядов не проводил, но ведь он же, вроде, нормальный пацан, а не какая-нибудь там амёба бесполая.

– Не все, согласен. У кого сильна родовая энергетическая составляющая, тот справляется в жизни и так. Но ведь насколько было бы легче им жить, если бы они такие обряды прошли… – покачал головой священник.

– Допустим, – решил согласиться Марк. – Но у меня тогда вопрос: крещение – это ведь тоже обряд, а его-то почти для всех детей сейчас проводят? Или для мусульман, не знаю, как у них это называется…

– Да, ты прав, – отец Роман согласно кивнул. – Но у этих обрядов несколько другой смысл. Они обладают серьёзной магической составляющей и фактически пристёгивают душу человека к определённым энергетическим образованиям, поддерживаемым множеством людей, относящих себя к различным религиозным конфессиям, в том числе и названным тобой. Эти энергетические структуры называются эгрегорами. С момента прохождения такого обряда, как крещение, человек начинает получать магическую помощь от эгрегора, но взамен отдаёт свою энергию и волю…

– Про эгрегоры я знаю, – важно кивнул Марк, добром вспомнив генеральские лекции. – Так что, вы хотите сказать, что крещения достаточно, можно обойтись без этих возрастных посвящений?

– В том-то и дело, что нет, – покачал головой отец Роман. – Недостаточно. Посвящения нужны. Более того, крещение – это обряд с очень двояким смыслом, ведь, помимо помощи эгрегора и христианской духовной иерархии, человек получает в довесок некоторую долю несвободы. Ведь часть своей духовной энергии он начинает отдавать тем, кто стоит во главе эгрегора, тем, кто его создал и им управляет.

– Мировой закулисе, да? – блеснул своей осведомлённостью Марк.

– Можно сказать и так, – отец Роман одобрительно кивнул.

– Хорошо, а если человек не хочет этого делать, то как быть? – с интересом спросил Марк.

– Не хочет что делать? – уточнил священник.

– Ну, отдавать свою энергию эгрегору или тем, кто им управляет. Как быть в таком случае?

– Как быть младенцу, которого родители насильно притащили в церковь? Остаётся только терпеть… Станет взрослым – сможет освободиться, если захочет. Другой вопрос – захочет ли?

– А у славян существует такая штука, чтобы освободиться от христианского эгрегора?

– Существует. Обряд имянаречения. Освобождает от влияния не только христианского эгрегора, но и любых иных религий и верований, – подтвердил отец Роман.

– А разве при этом имянаречении человек не переходит под власть другого эгрегора – славянского? – хитро посмотрел Марк на отца Романа.

– Конечно, переходит. Но ведь это его сознательный выбор. И если он славянин, то получает доступ к силе своей Родной Веры, а не к силе привнесённых, чужих традиций, – ответил отец Роман. – Заметь, я не говорю, что они плохие, они просто чужие… Наш генетический код – это ключ доступа к определённой энергии, в том числе и к соответствующему, родовому славянскому эгрегору. А когда нас крестят, то этот код блокируется, и мы получаемся привязанными к другому, не родному для нас эгрегору. Конечно, справедливости ради надо сказать, что за тысячу лет христианства на Руси наш код претерпел некоторые изменения, настроился, так сказать. Но ты не представляешь, какую силу начинают чувствовать в себе те, кто прошёл обряд имянаречения! Ну, конечно, если их генетический код содержит славянскую, арийскую базу. Собственно, в несовпадении наших энергетических настроек и кроется главная причина всех наших бед – живём, вроде как, на своей земле, а энергетически привязаны к чужой.

– Нет, тут что-то не складывается, – задумчиво протянул Марк, одновременно показывая официантке, чтобы она принесла ещё пиццы. – Вот европейцы, живут же куда лучше нашего, а тоже ведь, в большинстве своём, не евреи и не негры, а христиане, как и мы.

– Нет, не как мы, – жёстко ответил отец Роман. – Они, в большинстве своём, – католики, протестанты или лютеране. Короче, западная ветвь христианства. А ты знаешь, чем отличается западная ветвь от восточной, то есть, как бы, нашей?

– Ну чем, чем… У них Папа главный, а у нас – патриарх, – неуверенно ответил Марк.

– Это следствие. А причина – в том, что в девятом веке одна христианская церковь разделилась на две. В восточной ветви настаивали на постулате, что человек – это Дух, Душа и тело, а в западной – что только Тело и Душа, а Дух – это божественное свойство, к человеку отношения не имеющее. Таким образом, в Европе человека энергетически оскопили, обособив его как личность. Поэтому в Европе, а затем и в Америке, такое внимание уделяют свободе личности человека, его телу, собственной душе и почти не говорят о коллективном Духе. А у нас – наоборот, Дух, духовность – очень важные составляющие жизни. И Человек в восточном христианстве в гораздо меньшей степени индивидуально обособлен. Вроде бы, это и неплохо, однако Дух-то имеется в виду какой? Эгрегора, берущего своё начало в Иудее, возникшего две тысячи лет назад.

– Да уж… – Марк почесал затылок. – Так и что нам делать-то?

– К этому мы ещё подойдём, а пока давай вернёмся к пути человека, – отец Роман снисходительно наблюдал, как его собеседник уплетает вторую за завтрак пиццу. – Возрастные посвящения мы уже рассмотрели, хотя… Надо, наверное, упомянуть одну интересную вещь: в Советском Союзе тоже существовали своеобразные возрастные посвящения, правда, очень жёстко пристёгивавшие человека к марксистскому эгрегору. Я имен» в виду посвящения в ряды октябрят, пионеров и комсомольцев.

– У нас этого уже не было, – пожал плечами Марк.

– Не было. А ведь это и были самые настоящие магические обряды – с огнём, с клятвами, с барабанами, с соответствующими атрибутами. Правда, мало кто в те годы понимал, что на самом деле это такое… Ладно, вернёмся к нашей теме: поговорим об образовании.

– Вы имеете в виду школу?

– Я имею в виду создание человеческого образа, того, что является подобием Бога. В прошлый раз мы с тобой уже говорили, что в современном мире вся система воспитания и образования людей направлена на то, чтобы увести человека от этого как можно дальше. Чему вас учат? Как быть послушными, как вписываться в окружающее общество, как лучше и эффективнее выполнять ту работу, для которой вы, якобы, предназначены, так?

– Так! – Марк согласно кивнул головой.

– Но при этом, – продолжал священник, – вас не учат тому, как вам самим найти своё место в мире, как научиться чувствовать гармонию этого мира, как развивать свои резервы и способности, как стараться быть свободными, а главное – как всё время работать над собой, чтобы стать подобием Божьим. Наоборот, система подачи знаний расчленёнными, не связанными между собой кусками, оторванными от жизни планеты и её биоценоза, оторванными от самого человека, в результате приводит только к одному – к отрицанию необходимости получать эти знания, как ненужный и обременительный груз. Конечно, с человеком это происходит не сразу, нет. Маленькие дети, до трёх-пяти лет, ещё могут видеть всё непосредственно, умеют чувствовать не только очевидное, но и то, что находится в тонких сферах. Но постепенно, ступенька за ступенькой, это умение безжалостно стирается – сначала в детском саду, а потом – в школе. Детей учат: «То, что не изучено и не нашло объяснения в официальной научной точке зрения, того просто не существует». И потому урбанистическая культура – почти все фильмы, книги, журналы, компьютерные программы – всё, в основе своей, направлено на одно – привить маленькому человеку стойкое убеждение, что это и есть единственно правильная жизнь, единственно правильное построение общества, единственно правильный путь развития цивилизации. Заметь: почти всегда главный герой всех современных произведений – это либо спивающийся бунтарь-одиночка, не понимающий, что ему от этой жизни надо, и никому не верящий, либо, наоборот, – супермен, крепкий и надёжный, как скала, но всегда борющийся за идеалы справедливости, опять-таки, созданные этим самым обществом. А каковы идеалы? Стать богатым, сильным, якобы независимым, в общем, надёжным кирпичиком в основании пирамиды толпо-элитарного общества…