Утро началось с подведения итогов вчерашнего дня и беседы с незаменимым даже за тридевять систем Алоисом.

– Доклад ее величеству я сделал, – оповестил друг в первую очередь. – И она его выслушала вроде со всей серьезностью, но и ты со своей стороны добавь пару слов, когда она проснется. Арестованная камикадзе Анжела Гарибальди оказалась вполне милой, непосредственной и доброй девушкой. Сама не может понять, как это она ответила на приставания парикмахера. Свое сожительство с ним сейчас воспринимает как смутную череду пасмурных дней, неприятных уколов, и бесовского бормотания, и тоскливых вечеров, каждый из которых заканчивался принудительным сексом. Но что интересно, некоторые детали она запомнила превосходно, как и смогла со своей точки зрения описать виденного ею несколько раз Буратино. Больше из нее мы вряд ли вытянем, хотя еще и под домутилом чуть позже допросим.

– Естественно, допросите! – хмыкнул я. – Вообще удивляюсь, что ты сразу с этого не начал, а миндальничаешь, как с честной обывательницей.

– Танти, девчонка ни в чем не виновата и сама старается помочь следствию, в чем только может.

Не понимал я мягкотелости нашего аналитика. Особенно припомнив тот момент, когда сам приседал и потел на площади, ожидая каждую секунду взрыва заминированной прически на голове этой Анжелы.

– Еще бы она отказалась помогать! Каждое полезное слово, сказанное ею, – это уменьшение ее срока заточения в тюрьме строгого режима.

Наш негр, видимо, слишком близко принял к сердцу судьбу несознательной камикадзе, потому что вздохнул с досадой:

– Все равно надо будет сделать все психиатрические экспертизы. Мне кажется, она после них может быть оправдана. Потому что еще раз повторюсь: это невинное и ни в чем не замешанное существо.

– Да делай с ней что хочешь, – вспылил я. – Главное – отыщите этого деревянного Буратино! Кстати, может, его прозвище связано с профессией? Может, он плотник, столяр или краснодеревщик?

– Не волнуйся, командир, эти версии мы тоже проверяем.

– А вдруг он затесался в штат работников дворца?

– Ну, не паникуй… – попытался Алоис меня успокоить.

– Ага! Забыл про Соляка? Как тот с подельниками оглушил императора Януша и вколол тому домутил для допроса?! Тогда только чудо нас спасло!

– Да помню я, помню…

Но его заверения как-то слабо меня утихомиривали. А как только я представил себе супругу привязанной к спинке кресла и совсем беспомощной, как в случае с ее старшим братом в не таком далеком прошлом, так мне чуть не поплохело. И я уже в который раз пожалел, что не рядом с Патрисией.

– Вот незадача! Лучше бы я ее с собой сюда взял! Тут и то спокойнее!

Теперь меня уже стали стыдить сразу двое: наш славный мавр и мой ангел-хранитель Булька. Причем делали это одними и теми же словами, только чуть переставленными в предложениях. И сказано было по сути, что истерить вредно, от этого начинается ранний климакс, седеют волосы и выпадают зубы у подчиненных. Ну и некоторые старые больные негры раньше срока будут сведены в могилу.

Я ответил черным юмором:

– Если с ее величеством что-то случится, мы все будем сведены в могилу!

«Так вот как у вас, у людей! – ехидно прокомментировал риптон. – Клятва во время бракосочетания о смерти в один день – это совсем не шутка и не абстрактное понятие».

– Интересно, она уже спит? – спросил я у Алоиса, жалея, что не позвонил Патрисии чуть раньше.

– С этим все в порядке, – ответил наш всезнающий аналитик. – Да и попробовала бы она не лечь спать вовремя, имея такого ревнивого мужа.

– Да я не о том! – вырвалась из меня досада. – Просто лишний раз хотел напомнить о запрете на выход из дворца до моего возвращения.

– Да я так и понял. Хотя советую поменьше с ней разговаривать. Ибо во время моего доклада она меня засыпала странными вопросами о твоем вояже на родину. Так что будь осторожен.

Упоминание и в самом деле нелишнее, и мы уже все втроем обсудили те вопросы, которые Патрисия задавала Алоису, и хорошенько обмозговали, что они могли повлечь в разговоре со мной. Это помогло хорошенько подготовиться к разговору. Хотя я все равно решил напирать при общении с супругой на монолог на отвлеченные темы. Уж в таких делах я истинный мастак заговаривать зубы.

Затем Алоис предложил тему для срочного обсуждения: он все-таки настаивал на безотлагательной отправке Дирижеру Барайтису резкого ультиматума. Выдвинуть в нем уже все собранные обвинения, подкрепить их доказательствами и предложить единственно возможный выход для нечистоплотных на руку деятелей Доставки. А именно: по-хорошему сдать весь имеющийся материал на Буратино и добровольно высветить все сведения о других подобных террористических группах. Если Барайтис на сотрудничество не пойдет, немедленно начинать по всем возможным и невозможным каналам распространение компрометирующей Доставку информации.

Выходило, что Дирижерам просто некуда будет деться. Ради сохранения своего престижа они безропотно сдадут и десяток своих глубоко законспирированных резидентов, террористов или саботажников. Надо только пригрозить правильно, сказать, что аресты мы и так вот-вот предпримем и легко после этого определим истинное желание к сотрудничеству.

Попутно Барайтису следует дать понять, что наша сторона в курсе о том, кто истинный заказчик покушения на императрицу. Пусть Доставка приструнит своих обнаглевших и расшалившихся холопов Моуса Пелдорно и Де Ло Кле.

Мы с Булькой уточнили некоторые позиции ультиматума, и он был одобрен к отправке уже сегодня. А по времени Оилтона – ближе к утру.

Ну и напоследок наш главный аналитик огорчил довольно неприятным известием:

– Нашим поисковым системам и агентам на местах удалось отыскать истоки крепкой дружбы барона Кири и узурпатора королевского престола в Пиклии. Оказывается, в свое время начальник лагеря очень крупно спонсировал побег Моуса из мест лишения свободы, а потом щедро оплачивал гулянки этого урода и его авантюрные увеселения по всей Галактике. Так что…

Ну да, все было ясно и без лишних слов. Раз Пелдорно задолжал барону, то мог попросту позволить ему воровать некую часть палеппи, а потом и тайно продавать их на стороне. Вплоть до того, что оставлять при этом все средства в кармане барона. Подобными методами пользуются все нечистоплотные политики, благодаря таким образом тех, кто помог им добраться до главного места у государственной кормушки. Система обмана и воровства, наработанная за многие тысячелетия человеческой цивилизации, действовала и в Пиклии.

Значит, использовать простейшую комбинацию, где основной дубиной станет шантаж, вероятно, у нас не получится. Что меня не могло не расстроить:

– Жаль, очень надеялся провернуть это дельце бескровно… И, скорей всего, зря Малыш пойдет на обед с этим хитро сделанным бароном…

– Не просто зря, а еще и риск дополнительный, – заметил негр. – Почему-то не сомневаюсь, что начальник лагеря заранее постарается навести справки о сотрапезнике по своим каналам и не упустит шанса устроить несколько словесных проверок. И как бы ни был наш великий и ушлый аристократ натаскан в словоблудии, может и прогореть на какой-нибудь мелочи.