– Я забаррикадировался на посту охраны. Аттила прыгал и лаял. Они разбили стекла…

– Вы не ранены? – спросила Франсуаза, осматривая его одежду.

Майкл ничего не слышал. Его зрачки расширились от страха.

– Я перееду обратно в бункер…

– Не уступайте им, – посоветовал Франсис. – Этим мерзавцам нравится ваш страх.

– Они сказали, что вернутся и все подожгут…

Франсис с Тома переглянулись. Жан-Мишель твердо заявил:

– Мы им этого не позволим.

– Месье Феррейра прав, – согласился доктор. – Этой ночью вы будете спать здесь, а завтра мы разработаем план.

– А я считал, что это на индо-пакистанской границе опасно…

– Жестокость есть повсюду, где живут люди, док.

С поста охраны, в котором были погашены все огни, Тома, Франсис и Жан-Мишель наблюдали за входными воротами, тогда как Майкл в дальней комнате пытался успокоить своего пса. Ощущая тревогу своего хозяина, зверь не мог усидеть на месте. Люди провели весь день за подготовкой, предусмотрев самые худшие варианты развития событий. С наступлением темноты их боевой дух несколько поугас, уступив место опасениям.

Прожекторы ярко освещали вход. На открытом пространстве, отделяющем ворота от поста охраны, в котором они разместились, четверо мужчин выставили преграды, призванные задержать нападающих. В самом помещении они собрали все, что могло послужить им оружием, щитом или метательным снарядом. В случае возникновения чрезвычайной ситуации можно было отступить к лабиринту цехов, расположенных сзади, через окошко в туалете. Вслух о таком варианте никто не говорил, но подумать о нем успели все.

Жан-Мишель бросил взгляд в разбитое окно.

– Мне это напоминает вестерн. Горстка фермеров пытается защитить асьенду от банды головорезов, которые хотят наложить лапу на их земли. Против вооруженных до зубов бандитов у них есть только вилы и несколько дубин. Женщины укрылись в соседней часовне, а кавалерия отказывается прийти на помощь, потому что эта территория не в их юрисдикции. Прямо как у нас…

– Прошу тебя, – перебил его Франсис, – рассказывай финал только в случае, если там все хорошо кончается.

– Тогда я лучше промолчу… Просто знайте, что эти скромные земледельцы стали легендой всего Запада и их жертва вдохновила на борьбу целую страну.

– А тебе, случайно, не доводилось видеть кино, в котором крестьяне надирают бандитам задницу?

– Ни разу.

– Спасибо за поддержку, Жан-Мишель.

Тома заглянул в комнату Майкла. Молодой человек сидел на кровати, стараясь выглядеть спокойным и решительным, однако было видно, что ему страшно. Пес положил голову ему на колени.

– Ну, как вы тут?

– Идея спеть с открытыми глазами перед десятком тысяч людей пугает меня гораздо меньше.

– Я вам об этом напомню, когда придет время. Вам следовало остаться в доме престарелых…

– И оставить вас одних сражаться за место, которое должен охранять я?

Доктор решил не настаивать.

– Вы действительно не помните, сколько их было? – спросил он.

– Я очень испугался. Мне не пришло в голову их считать, но, думаю, не меньше десятка.

– Как в моем вестерне! – заявил Жан-Мишель. Франсис тут же отреагировал:

– Жаль, что мы не знали раньше об их нападении, не то купили бы себе мексиканские сомбреро, как в твоем фильме. У меня в детстве была такая шляпа. Родители привезли из Америки. Я в ней классно смотрелся! Не знаю, как бы это выглядело сегодня…

Жан-Мишель добавил:

– Как-то на Новый год нашему сыну подарили костюм Винни-Пуха. Я его примерил.

– Серьезно? Хочешь защищать асьенду в костюме Винни-Пуха? Между прочим, отличный способ стать легендой Запада…

Жан-Мишель презрительно отмахнулся. Тома достал свое «оружие» и прицелился. Франсис смерил его насмешливым взглядом.

– Смотрите-ка, наш пацифист позаимствовал один из пистолетов Тео…

– Издали не видно, что он водяной, – возразил доктор. – Вы сами-то себя видели со своим ружьем без патронов?

Франсис подошел к доктору и тихо сказал:

– Скажу вам один секрет, мой мальчик: не оружие делает мужчину мужчиной.

Каждый продолжил высматривать противника в тишине. Время тянулось медленно. Не сводя глаз с заводских ворот, Франсис прошептал:

– Док, помните, как-то вечером вы спросили нас, чего мы еще ждем от этой жизни?

– Прекрасно помню.

– Ваш вопрос с тех пор крутится у меня в голове. И в общем, думаю, я ждал именно вас. Было бы жаль отправиться в последнее путешествие, не дождавшись такого человека. Я никогда раньше не видел, чтобы кто-либо так умел впутываться в безумные истории, но мне это нравится. Если эти малолетние придурки вышибут мне зубной протез, вы поможете заполнить заявление на материальную помощь?

– Прошу прощения, господа, – вмешался Жан-Мишель, – вижу движение у ворот.

У входа только что припарковался мотоциклю

Франсис прищурился и произнес:

– Джентльмены, наши гости прибыли.

К первому мотоциклу вскоре присоединилось с полдюжины других. Бандиты спешились. С ловкостью, свойственной их возрасту, они легко перелезли через ограждение завода. Послышался смех.

– Я насчитал девять, – тихо сообщил Тома.

– Нужно вычислить, кто главарь, – прошептал Франсис. – Если его нейтрализовать, остальные сами разбегутся.

Компания хулиганов продвигалась по открытой бетонированной площадке, с легкостью круша жалкие препятствия, расставленные на их пути. Пинками они развалили груду железяк и кусков металлической сетки. Трое оттащили с прохода внушительную железную балку.

– Маленькие поганцы… – проворчал Жан-Мишель. – Только взгляните, с какой легкостью они ее сдвинули, а ведь мы с таким трудом ее приволокли.

В ночи раздался скрежет по бетону. Аттила залаял.

– Ты здесь, сторож? – крикнул один из налетчиков.

Тишина.

– Чего молчишь? Вот пес твой вякает – он что, смелей тебя?

Франсис шепнул своим сообщникам:

– Черный шарф, джинсовая куртка. Наверняка он у них главный. Не упускайте его из виду.

Один из хулиганов подобрал кусок железной арматуры и, забавляясь, поволок его по бетону. Аттила заливался лаем.

– Мы тебе говорили, что вернемся. Мы за слова отвечаем. Мы тебе обещали все тут спалить – и спалим! Если не хочешь сгореть в своей норе, как крыса, советую выметаться!