А Кэм и леди Холбрук общались легко и непринужденно – как и полагалось старинным друзьям. Однако Пен нисколько не ревновала. Ведь всем вокруг было ясно, что Сидони Меррик безумно влюблена в своего устрашающего вида мужа. И это означало одно из двух: либо красавица-брюнетка обладала чрезвычайной смелостью, либо лорд Холбрук был вовсе не так ужасен, как казалось со стороны.

– Насколько я понял, вы с Кэмом знакомы всю жизнь, – произнес Джозеф, пока они ждали, когда первая пара начнет выполнять надлежащую фигуру танца.

Пенелопа поняла, что не ошиблась. Виконт действительно вознамерился учинить ей допрос. Поэтому она дала вполне безобидный ответ.

– Наши матери дружили.

– Но вы много лет провели за пределами Англии…

Пен настороженно посмотрела на виконта. Даже в Европе до нее доходили слухи о Джозефе Меррике. Она готова была биться об заклад, что ему известно о ней почти все. Но узнал ли он, что их с Кэмом венчание на континенте – просто-напросто выдумка?

Стараясь придать своему голосу побольше беззаботности, Пенелопа ответила:

– Я много путешествовала со своей тетей.

– Леди Брэдфорд, не так ли? – произнес виконт, лишний раз доказав, что знал о ней почти все. – Я встречал ее в Греции двенадцать лет назад.

– Мне очень ее не хватает, – искренне призналась Пен. Она испытала некоторое облегчение, когда они с Джозефом на время разошлись в танце.

– Печально было узнать о ее кончине, – сказал виконт, когда они вновь вернулись на прежнее место. – Полагаю, все это время вы поддерживали связь с Кэмом.

– Я вела обширную переписку, – уклончиво ответила Пен.

Расспросы виконта не так сильно сбивали с толку, как она ожидала. Гостиные Европы были настоящим рассадником всевозможных интриг. Вероятно, агенты, работающие на правительство или против него, разузнали о Пенелопе все. Но Джозеф Меррик был гораздо умнее всех этих информаторов, а Пен довольно хорошо знала танец, поэтому могла поддерживать беседу, не сбиваясь с ритма.

– Простите, что задаю вам этот вопрос на правах старинного друга Кэма. Должен сказать, нам понравился его выбор. Но все произошло так неожиданно… Он исчез на несколько месяцев, а потом вдруг вернулся с невестой. Да еще и потерпел кораблекрушение. Это настоящее событие года…

– Нас свел вместе мой брат Питер, – честно ответила Пен, прежде чем танец снова развел их в стороны.

Когда они опять соединились, Пен немного запыхалась из-за того, что танцевала с молодым человеком, путавшим кадриль со скачками. Виконт же продолжал так, словно их и не прерывали.

– Надеюсь, Пенелопа, вы с Сидони станете подругами.

– Я тоже на это надеюсь. – И Пен не кривила душой. – Знаете, местное высшее общество очень отличается от европейского, более свободного и легкого в общении.

К удивлению Пенелопы веселый смех виконта сделал его покрытое шрамами лицо почти красивым.

– Когда мы с Сидони поженились, она совсем не имела опыта общения в свете. И она наверняка расскажет вам об этом. А у вас есть преимущество – титул герцогини.

– И статус супруги Кэмдена Ротермера, – с нотками гордости в голосе заметила Пен. Даже после двух выходов в свет она поняла, что в обществе к ее мужу относились с огромным уважением, – несмотря на его скандальное происхождение и необычные обстоятельства, при которых был заключен их брак.

– Да, этот статус может расчистить много дорог, – подтвердил Джозеф.

Квадрат танцующих пришел в движение, и Пен с виконтом не встречались почти до конца кадрили. Когда же, наконец, встретились, он сказал:

– Вы можете рассчитывать также и на нашу поддержку.

Казалось, слова виконта призваны были приободрить Пен, но она была не так глупа, чтобы принять их за чистую монету. Для нее они прозвучали следующим образом: «Вы можете рассчитывать на нашу поддержку, но лишь до тех пор, пока не сделаете что-то, что заставит нашего дорогого друга краснеть или причинит ему неудобство».

Пен могла бы заверить Джозефа, что менее всего ей хотелось огорчить Кэмдена. И если бы она почувствовала, что может полностью довериться виконту, то призналась бы ему в том, что уже причинила Кэмдену серьезные неудобства, выйдя за него замуж.

Впрочем, у нее сложилось весьма неприятное впечатление, что за время их короткой беседы виконт каким-то образом сумел выведать у нее тайны, которые она хранила на протяжении всей жизни. Причем выведал и самую главную ее тайну, состоявшую в том, что за своего мужа она готова была отдать жизнь.

В роскошной библиотеке герцога Мэтлока музыка и звуки голосов превратились в отдаленный шум. Джозеф, стоявший у буфета красного дерева, налил выпить себе, Ричарду и Кэму (герцог уперся локтем в алебастровую каминную полку, а Ричард в своей привычной «ленивой» манере развалился на кожаном диване).

От язвительности, коей была пронизана беседа друзей перед Рождеством, не осталось и следа. Впрочем, Кэм после этого был настолько занят, что у него попросту не было времени сокрушаться из-за той ссоры. Теперь же, когда все трое встретились снова, Кэмден понял, как сильно скучал по друзьям.

Герцог весьма неохотно оставил свою супругу в бальном зале. Вообще-то они с Пен едва не пропустили сегодняшний бал. При виде жены в дьявольски привлекательном платье, Кэму ужасно захотелось утащить ее наверх, разорвать зеленый шелк – и заниматься с ней любовью до тех пор, пока она не выкрикнет его имя.

Но ведь он – Кэмден Ротермер, герцог Седжмур, образец благопристойности и самых изысканных манер; и к тому же его недавние похождения и так породили множество пересудов. Менее всего ему хотелось, чтобы в обществе сказали, будто он настолько одержим собственной женой, что не может продержаться на публике и пяти минут, чтобы не увезти ее домой.

Хотя, увы, все это было очень близко к правде.

Ну, а Пен… Если в начале вечера она заметно нервничала, то теперь чувствовала себя гораздо увереннее. А все потому, что Джозеф и Сидони оказали ей поддержку. И он, Кэм, это оценил. Джозеф мог проявлять невероятный снобизм, но уж если был кому-то предан, – то никогда не изменял себе.

Кэм ограничился одним вальсом с женой и пообещал потанцевать с ней перед ужином. Он даже сумел сохранить на лице выражение вежливого интереса, когда перед его супругой выстроилась очередь из желающих пригласить ее на танец.

Вскоре друзья удалились в библиотеку, поскольку желали побеседовать без свидетелей. Пен же находилась в полной безопасности в компании Сидони, Женевьевы и братьев.

– Клянусь, в зале скоро будет не продохнуть от такого количества гостей… – протянул Ричард. – Не знаю, зачем мы сюда приехали… Лишь взглянув на эту толпу, Женевьева хотела развернуться и бежать отсюда без оглядки.

– Твою жену весьма не так-то просто напугать, – с кривой усмешкой заметил Джозеф. Он передал друзьям бокалы с напитками. Пламя камина и несколько ламп освещали изысканно обставленную комнату. Трепещущие блики света делали шрамы Джозефа менее заметными. Впрочем, в последнее время Кэмден и так почти их не замечал.