Вроде бы ничего страшного, но вся соль в том, что пока у живого человека бьется сердце – создаются еще копии заклинаний. Заклинание, словно чума, порождает само себя. Если не уничтожить все заклинания – появится целая армия обезумевших машин смерти.

Когда это заклинание впервые вырвалось на свободу, Гвинея чуть не прекратила своё существование. Целая война с собственным народом, превратившимся в армию безумных машин смерти. Тогда у нас едва хватило магов для создания «Гвинейского горна».

Пест немного помолчал и спросил, задумчиво разглядывая двух торгующихся старух. Одна торговала домашним сыром, а вторая хотела купить подешевле.

– А кто создал это заклинание?

– Ливианс Черный. Он погиб. Проекции разорвали его в первую очередь.

– А почему Орден Искупления не…

– Не было тогда Ордена, – Ратмир глубоко вздохнул. – После этой бойни великий артефактор Миниль Сиальский создал свой самый выдающийся артефакт. «Гвинейский трактат». Каждый, приносивший клятву артефакту, – становился его частью. Как и я…

– А кто первым клятву дал?

– Сам Миниль. Он по сей день является самым старым и уважаемым членом Ордена, – Ратмир пожевал губами и нехотя добавил: – По сути, старик Миниль – глава Ордена, хоть никто его так не называет. Да и должности такой в Ордене нет.

Несколько секунд юный универсал и учитель стояли молча. Каждый задумался о своем.

– Что будет дальше? – хмуро спросил Пест.

– Нашествие северян и массовое применение «Астральных проекций», – сказал, как выплюнул, Ратмир.

– Откуда…

– Тайна этого заклинания хранится в Ордене. Украсть или выкупить его тайну рырги не могли. Значит, им рассказал о заклинании его создатель.

– Вы же только что сказали, что Ливианс Черный погиб! – возразил Пест.

– Если ты достаточно опытен в некромантии, то ты сможешь поговорить с кем угодно, но чтобы выведать тайну, надо как-то договариваться с мертвой душой. А они, после длительного пребывания за гранью, довольно часто сходят с ума.

– Торговались?

– Торговались… – хмыкнул Ратмир. – Можно и так сказать. Хотел бы я знать, что рырги предложили Ливиансу. То, что они уже умеют делать «Астральные проекции», прямое указание – скоро быть большому походу рыргов. Сначала они сотнями будут запускать проекции, рассчитывая посеять панику, а потом двинут основными силами на распыленные приграничные подразделения.

– Надо армию поднимать! – встрепенулся Пест.

– Откуда ее поднимать? С юга? Табаи… – Ратмир скривился от упоминания народа юга. – Эти огнепоклонники только и ждут момента отжать у нас Винную долину и долину Великих лугов. Их водные источники пересыхают один за другим, а их пророки только и знают, что верещать о великой засухе. Дай им только повод, и они развяжут бойню.

– Что же делать?

– Уничтожить основные силы рыргов до того, как они выдвинутся со своих островов… – Ратмир вздохнул и нервно дернул щекой. – С рыргами пора кончать. Совсем.

– У северных тварей много сильных колдунов, – напомнил юноша.

– У нас есть два козыря, – учитель строго взглянул на Песта. – Первый – демон во плоти. У Дерамонда нюх на темную магию. Идеально для того, чтобы переловить все проекции. А второго козыря хватит, чтобы уничтожить все живое на Северных островах.

– Второй?.. – Пест неопределенно кивнул в сторону.

– Да, Людвиг, – Ратмир достал из кармана кусок явно грязной рубахи. – Держи. По этому лоскуту от рубахи ты найдешь человека. Послезавтра ты придешь ко мне и расскажешь, что это за человек, где он был, что делал, что ел и пил. Понятно?

Пест кивнул, принимая в руки лоскуток.

– Об остальном поговорим завтра.

* * *

– Звать Прохором, из мастеровых. Батька его кожу дубить мастак, но не мастер. За шкуру, ворожбой испачканную, не берется. Вчера он в мастерской помогал, а с закатом тайком от бати в «Брагу» сбежал. Там кутил до кривых ног на серебрушку. На той монете ваша сила. Там он набрался так, что говорить не мог. Домой на коленях полз. В ночи его батя на улице под дверью нашел. Сегодня утром сек его так, что вой на всю улицу стоял.

Пест закончил рассказ и выжидающе уставился на Ратмира. Тот стоял к нему спиной и, казалось, совсем не слушал, думал о своем.

– Как успехи у Людвига с полетами? – вдруг задал вопрос Ратмир.

– Уже может летать, но не высоко и только прямо. Боится скорость набирать, – неуверенно произносит Пест.

Ратмир кивает и произносит:

– Придумал, как Людвига в род вернуть? – Неуверенное мотание головой. – Тогда слушай меня внимательно. Время поджимает, поэтому твоему подопечному нужен хороший пинок под зад или четкая, явная цель.

Ратмир подходит к шкафу и достает из одного ларя шар из голубого стекла. Шар размером с грецкий орех. Оправа из золота сделана так, что его можно носить на шее.

– Бери. Это Глаз Бури. Артефакт рода Сылестских, – Ратмир протягивает артефакт юноше. – Этот артефакт хранился в роду Людвига с незапамятных времен. О нем знают немногие, но когда королевская династия узнала о его существовании, то предпочла породниться с родом Сылестских.

Пест немного повертел в руках шар и спрятал во внутренний карман.

– Этот артефакт – последний довод. Его создал наш Миниль Сиальский, за одну услугу. За какую – он не сказал, но напомнил об этом артефакте отцу Людвига. Миниль решил, что твоя идея «нет рыргов – нет проблем» довольна удачна. Не только для рода Сылестских, но и для Гвинеи в целом. Тигрон, отец Людвига, согласился и предоставил артефакт, но при условии сделки с Людвигом. Он возвращается в род Сылестских, а взамен получает артефакт. В случае согласия говорить о том, откуда артефакт – не стоит.

– Что в этом артефакте такого? – хмуро спросил Пест.

– Много веков маги, появлявшиеся в роде Сылестских, сливали в него свою силу. Это стало чуть ли не родовым «оброком». Каждый день каждый маг, родившийся в роду, сливал в него силу. Ты представляешь, сколько ее в этом артефакте? У Сылестских в роду магов было не много, но все, что были – были или воздушники с уровнем силы выше среднего, или земляные. И каждый всю свою жизнь сливал в него силу. Этот артефакт, по сути, бездонный накопитель. Идеально! Правда, выпустить из него энергию можно только одним способом: активировать плетение «Шторма». Понимаешь, почему «последний довод»? – Ратмир пожевал губами и нехотя добавил: – Единственный раз, когда этот артефакт применяли, был во времена войны с проекциями. Тогда это был шаг отчаяния, но, несмотря на ущерб для государства, большую часть проекций перебили. Это дало время для организации заклинания «Гвинейский горн».

– Мне с Людвига клятву стребовать, что после того, как он с рыргами покончит – в род вернется? Так? – спросил Пест.