Он откашлялся, встал на колени у воды и воздел к небесам руки, церемонно держа на раскрытых ладонях окровавленную буханку и серебряный нож.

– Ионо! О Ионо, Отец штормов, Владыка Алчных вод! К тебе взывает твой покорный слуга Кальдрис баль Коммар, клянется тебе в вечной преданности и отчаянно надеется, что ты не обойдешь его своей милостью, ибо тебе наверняка известно, в какое дерьмо он вляпался и что за хренотень ждет его за дальним горизонтом, – торжественно провозгласил старик и швырнул в воду серебряный нож. – Прими кровь сынов суши. Вся кровь – вода, вся кровь тебе принадлежит. Прими серебро, металл небес, край которых опускается в море. В знак вечной преданности твой покорный слуга приносит тебе в жертву кровь и серебро. – Обеими руками он разломил буханку пополам и бросил половинки в воду. – Прими хлеб, насущное пропитание сынов суши, ибо в море едино милостью твоей все жизни тебе принадлежат. Даруй твоему покорному слуге попутный ветер и спокойные воды, о Повелитель! Смилуйся над ним в плавании, да будет воля твоя в волнах, и верни своего верного слугу домой в целости и сохранности. Благословен будь, о Ионо, Вестник бурь! – Кальдрис поднялся с колен и затер капли крови на рубахе. – Ну вот, если это не поможет, то я и не знаю, что еще делать.

– Прошу прощения, – сказал Жан, – но, по-моему, в таком случае стоило и нас упомянуть…

– Вы, господин де Ферра, не волнуйтесь понапрасну. Если со мной все будет хорошо, то и вы не пропадете, а вот если я гикнусь, вам не выкарабкаться. Так что молите всех богов о моем здравии, вам же лучше будет. Ну что, Коста, посадите котенка в корзину, пора и делом заняться.

Немного погодя Локк и Жан сидели на кормовой скамье ялика, прочно пришвартованного к железным кольцам причала. У ног Локка стояла корзинка, откуда время от времени доносилось мяуканье и шебуршение.

– Что ж, начнем с главного, – сказал Кальдрис. – Лодка – это маленький корабль, а корабль – большая лодка. Киль сидит в воде, мачта глядит в небо.

– Да-да, – сказал Локк.

Жан согласно закивал.

– Нос лодки называется «бак», а зад лодки – «корма», – продолжил старый моряк. – Да вот еще что, про «направо» и «налево» в море забудьте. Направо – это по правому борту, или на штирборте, налево – по левому борту, или на бакборте. За «направо» и «налево» можно и плетей огрести. А как станете приказы отдавать, не забывайте, что имеется в виду не ваше право и лево, а правый и левый борт корабля!

– Послушайте, Кальдрис, хоть мы морским премудростям и не обучены, но такие простые вещи знаем, – сказал Локк.

– Ну, не мое дело господам перечить, – ответил Кальдрис, – но мы с вами поневоле ввязались в безумное предприятие, а раз уж жизнь наша медяка ломаного не стоит, мне проще, для пущей безопасности, считать, что вы, салаги, чистой воды от помоев не отличите и в высохшей луже захлебнетесь. Вас это устраивает, господа?

Локк собрался было съязвить, но Кальдрис невозмутимо продолжил:

– Так, а теперь возьмите весла и вставьте их в уключины. Коста, ты на левом весле, а ты, де Ферра, на правом.

Кальдрис отвязал лодку от железных колец, швырнул веревки на дно лодки и спрыгнул к самой мачте. Лодка закачалась, а старый моряк, ухмыляясь, уселся на скамью:

– Руль я закрепил, так что, да помогут нам боги, вся надежда на ваши весла. Посмотрим, как вы лодкой управляете. Де Ферра, оттолкните лодку от причала. Хорошо. Не торопитесь, осторожненько. Парус здесь ставить незачем, для этого надо в открытое море из бухты выходить. А за этими стенами ветра нет. Так, гребите потихоньку. И за мной следите внимательно. Вот я передвинулся… лодка закачалась. Что, не нравится? Коста, вы как-то позеленели…

– Ничего подобного, – буркнул Локк.

– Слушайте, я важное говорю. Мало удержать лодку или корабль на плаву, важно правильно распределить на нем груз, чтобы корабль противостоял крену. Это называется «остойчивость». Вот поглядите: я перешел к штирборту, и лодка накренилась в ту сторону, где Коста сидит, а перемещусь к бакборту – того и гляди перевернемся на сторону, где де Ферра веслом машет. Вот потому-то правильная загрузка судна и важна, чтобы уравновесить бак и корму, штирборт с бакбортом. Негоже, когда бак в небеса глядит или корма выше мачты задирается. Во-первых, выглядит нелепо, а во-вторых, чуть что – и все на дно. Так что об остойчивости надо заботиться. Ну а сейчас будем учиться грести.

– Мы грести умеем…

– Коста, плевал я с высокой мачты на то, чему вы на суше обучились. На море вы пока и до одного считать не умеете.

Часа два, а то и три Кальдрис гонял лодку кругами, выкрикивая «Право на борт! Табань! Лево на борт!» и еще какие-то незнакомые команды. Старый моряк постоянно перемещался по лодке, накренял ее то влево, то вправо, то вперед, то назад, заставляя гребцов выравнивать суденышко и удерживать его на плаву. Вдобавок гребки Жана были гораздо сильнее гребков Локка, а потому приходилось следить, чтобы лодка не забирала влево. Наконец, к немалой радости приятелей, Кальдрис потянулся, зевнул и объявил перерыв:

– Суши весла, салаги!

Солнце приближалось к зениту. У Локка отчаянно ныли уставшие руки, рубаха пропотела насквозь, а сам он с сожалением думал, что надо было за завтраком не кофе пить, а поесть поплотнее.

– Ну что сказать, – начал Кальдрис. – Лучше, чем два часа назад, но и только. А больше и говорить не о чем, пока не изучите бакборт и штирборт, корму и бак, лодку и весла лучше, чем свои причинные места. В море раздумывать да размышлять некогда.

Старый моряк развязал кожаную котомку со съестными припасами, и приятели с удовольствием набросились на черный хлеб с сыром; котенку досталась плошка масла. Нашелся в лодке и бурдюк так называемой ржавки – теплой дождевой воды, подкрашенной дешевым вином, чтобы отбить затхлый вкус. Кальдрис отпил пару глотков, а приятели жадно выхлебали остальное.

– Значит, корабль нас где-то поблизости дожидается, – сказал Локк, утолив жажду. – А где же мы матросов возьмем?

– Хорошие ты вопросы задаешь, Коста, да только ответа у меня нет. Архонт обещал сам все уладить.

– Я так и знал…

– Ну, раз это не в нашей власти, то незачем и голову себе забивать. – Кальдрис бережно взял котенка, все еще слизывающего остатки масла с мордочки, и опустил его в корзину. – Что ж, раз уж вы теперь опытные гребцы, я попрошу караульных ворота открыть, сам у руля встану, и мы с вами пойдем ветер ловить да паруса ставить. Деньги вы на причале оставили?

– Ага, – кивнул Локк. – Там двадцать воланов наберется. А что?

– Тогда спорим на двадцать воланов, что до захода солнца вы мне дважды лодку перевернете, а то и больше.

– Так вы же нас обещали научить, как не переворачиваться!

– Что обещал, тому и научу. Только я вас, салаг, хорошо знаю. Ну что, спорим? Все равно я выиграю. Если хотите, я против вашего серебра целый солар поставлю. По рукам?