Карета стояла у внутреннего причала в северо-восточной оконечности Савролы, под отвесной черной стеной Древнего стекла. В гавани на волнах покачивались корабли. У ближайшей пристани путников ждала длинная узкая гичка с балдахином над помостом на корме; у бортов сидели пять пар гребцов.

Локк, соскочив с подножки кареты, направился к лодке. Двое солдат со шпагами у пояса, прикрытыми складками длинных, не по погоде тяжелых накидок, проводили его настороженными, бдительными взглядами. Он пробежал по узеньким сходням к лодке, запрыгнул на борт и уселся на скамью, скрытую балдахином. К счастью, полог занавешивал корму только с трех сторон – что ж, гораздо лучше видеть конечную цель путешествия, чем трястись в душной закрытой карете. Вскоре Жан присоединился к приятелю, а Меррена, пробравшись между рядами гребцов, заняла место рулевого на носу лодки.

Солдаты втянули сходни на причал, отвязали гичку и оттолкнули ее от берега.

– Вперед! – велела Меррена.

Гребцы – мужчины и женщины – дружно опустили весла в воду. Мерно заскрипели уключины, и лодка понеслась по волнам веррарской гавани.

Локк с любопытством разглядывал гребцов: все молодые, не старше тридцати, мускулистые, короткостриженые, покрытые шрамами – судя по всему, солдаты, не раз побывавшие в боях; наверное, Очи архонта, только без мундиров и масок.

– Да, люди Страгоса свое дело знают, – негромко заметил Жан и крикнул Меррене: – Эй! Уже можно от маскарадных костюмов избавиться или еще нет?

Меррена обернулась, коротко кивнула и снова устремила взгляд на воду. Жан с Локком поспешно сбросили шляпы и плащи.

Плавание заняло примерно треть часа. Локку очень хотелось получше разглядеть гавань, но пришлось довольствоваться видом, открывавшимся впереди. Вначале лодка шла на юго-запад, вдоль дуги внутренних причалов, мимо Большого пассажа и Золотой Лестницы, затем повернула на юг, оставив открытое море справа, и понеслась к серповидному острову, размером не уступавшему тому, на котором находился «Венец порока».

Юго-западный внутренний остров Тал-Веррара представлял собой холм с естественными уступами, на которых там и сям виднелись каменные башни и зубчатые стены; ни террас, ни ярусов на острове не было. В северо-западной оконечности острова вдоль каменной набережной тянулись деревянные причалы Серебряного залива, куда приходили торговые корабли для починки и оснащения; за гаванью, где старые галеоны дожидались новых мачт и парусов, высились серые стены, преграждавшие вход еще в одну бухту; на стенах виднелись катапульты и круглые сторожевые башенки, где несли караул охранники. К этим стенам и направлялась лодка.

– Ничего себе! – сказал Жан. – По-моему, нас везут в Сабельный залив.

2

Лодка приблизилась к массивным деревянным воротам в каменной стене, окружавшей рукотворную бухту. Из сторожевой башенки послышались какие-то приказания, над водой пронесся лязг тяжелых цепей. Створки ворот медленно разошлись, открываясь внутрь и гоня перед собой волну. Лодка вошла в широкий – футов семьдесят, а то и восемьдесят – проем под своды ворот, и Локк ошеломленно заморгал: створки ворот были сколочены из бревен в человеческий торс толщиной.

Меррена отдала очередной приказ гребцам; лодка медленно подошла к пристани и замерла, приткнувшись боком к узенькому деревянному причалу, где путников уже ждал какой-то мужчина.

– Прибыли, господа, – сказала Меррена. – Швартоваться как положено времени нет, поэтому постарайтесь не вымокнуть.

– Ах, вы сама доброта, – сказал Локк. – Вы избавили меня от последних угрызений совести по поводу не доставшихся вам чаевых.

Он вышел из-под балдахина к правому борту. Незнакомец на причале протянул руку, с его помощью Локк легко выпрыгнул из лодки, а потом они вдвоем помогли выбраться Жану.

Гребцы тронули лодку с места, развернули ее кормой к воротам и задним ходом вышли из бухты. Снова залязгали цепи, плеснула волна, и ворота захлопнулись. Только сейчас Локк заметил, что по обеим сторонам у входа солдаты крутят тяжелые вороты подъемных механизмов.

– Добро пожаловать, добро пожаловать, господа, – произнес незнакомец. – Нам с вами предстоит занятие чрезвычайно глупое и на редкость бессмысленное. Я много чего в жизни повидал, но с таким впервые сталкиваюсь. Уж и не знаю, чью супругу надо было снасильничать, чтобы заслужить такое безнадежное, я бы даже сказал, самоубийственное назначение.

Локк и Жан с любопытством уставились на мужчину лет шестидесяти, кряжистого, как старый пень; пузо свисало над поясом, будто мешок зерна, на тонкой морщинистой шее проступали набухшие синие вены, а по худым рукам, исполосованным шрамами, вились тугие веревки мышц. На круглом лице торчала спутанная седая борода, нечесаные сальные волосы белым водопадом ниспадали на спину; из-под насупленных кустистых бровей глядели проницательные темные глаза, окруженные сеткой глубоких морщин.

– Эх, знай мы заранее, что все равно сюда попадем, такого развлечения не упустили бы, – сказал Жан. – Простите, с кем имеем честь беседовать?

– Меня зовут Кальдрис, – сказал старик. – Кальдрис, капитан без корабля. А вы, должно быть, господин де Ферра и господин Коста.

– Должно быть, – сказал Локк.

– Что ж, позвольте вам показать здешние места, – сказал Кальдрис. – Разглядывать особо нечего. Ну, скоро насмотритесь так, что тошно будет.

По шаткой лесенке в конце пристани он взобрался на каменную площадку, что возвышалась примерно футов на пять над водой. Рукотворная бухточка, ограниченная в дальнем конце утесом Древнего стекла, представляла собой неровный квадрат шириной около ста ярдов, с трех сторон окруженный каменными стенами; на помостах, пристроенных к утесу, теснились сараи, хозяйственные постройки и склады оружия.

В бухточке могли спокойно поместиться несколько военных кораблей, но сейчас на тихой воде у каменной площадки была пришвартована одна-единственная лодка – одномачтовая шлюпка футов четырнадцати в длину.

– Не многовато ли для такого суденышка? – спросил Локк.

– Что? А, так ведь неумехам простор нужен, чтоб по незнанию своей жизнью рисковать и людей сведущих своим невежеством не беспокоить, – объяснил Кальдрис. – Это вот, считайте, ваш личный лягушатник. А на караульных не обращайте внимания – нас они не замечают. Ну, разве что под горизонт уйдем. Вот тогда они со смеху животики надорвут.

– Погодите, Кальдрис, – сказал Локк, – по-вашему, зачем нас сюда прислали?

– Мне велено за месяц превратить двух бестолковых и криворуких сухопутных крыс в нечто, отдаленно напоминающее мореплавателей, к тому же не простых матросов, а морских офицеров. Видят боги и чует мое сердце, господа, что все закончится плачевно и мы пойдем ко дну.

– Я б обиделся, если б не знал, что вы нас не оскорбляете, а честно называете вещи своими именами, – сказал Локк. – О мореплавании нам и правда ничегошеньки не известно, как мы Страгоса и предупреждали.