— Постойте, с ней надо… — только и услышала я его слова, как произошло то, что никогда не получит шанса занять место на полке воспоминаний в моей голове. То, что я всегда буду стараться вычеркнуть из своей памяти всеми правдами и неправдами.

Стоило Беру и военному, чья форма излучала мирные цвета, поровняться друг с другом, как на мгновение воздух рассекла вспышка синего цвета и до моих ушей долетел короткий чиркающий звук, словно кто-то едва провел ногтем по стене. В этот момент тело Овчанкина странным образом деформировалось и его верхняя часть по косой от середины ребер до пояса начала отделяться и плавно соскальзывать вниз.

— Предателям здесь не место, — словно издалека долетел до моего сознания голос человека напротив.

Я не могла оторваться от глаз, от серебристых с переливом светлых зрачков Бера, почему-то развернувшегося в мою сторону. Мне казалось, они продолжают глядеть на меня, несмотря на разделявшее нас расстояние. Я падала в них, они расширялись, занимая все пространство моей Вселенной. Мягким серебром играли отблески его взгляда, притягивая к себе, словно за ними разлился особый, теплый, принимающий свет и бесконечно чистый воздух. Возможно, где-то на другом конце мира действительно существовало такое местечко, в котором дышать легко и свободно, много света и совсем нет теней. По крайней мере, я уверена, что в тот момент Бер был уже там. Прошла доля секунды и его взгляд погас внезапно, остекленел, застыл, закрывая от меня окно в тот, другой мир. Маленькая птица выпорхнула и растворилась в пространстве. Мой друг окончательно упал на пол, пополнив ряды погибших солдат. И я осталась одна с тем чувством, которого всегда боялась. Неизбежность.

"Предателям здесь не место" — я узнала этот голос, это был месмер. И я закричала. И снова, как и тогда, когда я впервые услышала его голос, находясь в парализованном состоянии, мой крик не вышел за пределы моего сознания, а раздался лишь в моей голове. Я не могла кричать. Мои легкие сковал спазм такой силы, что я была не в состоянии ни вдохнуть, ни вытолкнуть воздух наружу. Мышцы словно одеревенели и перестали подчиняться контролю. Меч выпал на пол, глухо ударившись рукоятью и этот гул несколько раз отразился от стен.

Я стала оседать, медленно, но верно, открыв рот и всеми силами напрягая грудную клетку, чтобы сделать вдох. Воздух никак не шел. Случилось то, чего всегда опасалась Эставелла и о чем пеклись в моем детстве врачи. Психическое напряжение, перешедшее в мышечную реакцию, — за этими незамысловатыми словами стояла угроза моей жизни. Редкий случай, когда потрясение ведет за собой сбой в работе автоматических систем жизнеобеспечения, таких, как дыхание.

Я упала на пол и услышала топот приближающихся ко мне людей. Они резко переговаривались, не понимая, что со мной делать. Шли мучительные секунды, я пыталась вздохнуть, ничего не получалось, я выгибалась назад, почти не видя нависших надо мной солдат. Вскоре я почувствовала, как легкие жжет огонь, едкий, болезненный, а моя голова в бессильной попытке раздобыть глоток воздуха затряслась из стороны в сторону, еще больше сжигая так необходимые запасы кислорода в крови. Пальцы беспомощно скребли пол, словно там могло затаиться спасение.

Внезапно внутри меня что-то лопнуло, раздался глухой хлопок, и краем сознания я ощутила влагу на бедрах. Следующие пару десятков секунд я снова предпочту вычеркнуть из своей жизни, потому что та сотня мыслей, все еще мелькающих в моей голове, была содержания, о котором никогда и никому не расскажешь вслух. Я почти сдалась. Я погрузилась в глубину настолько темную и безумную, что жаждала, чтобы месмер проделал со мной тот же трюк, что и с Овчанкиным, и все это невероятное приключение, наконец, закончилось.

Но этого не происходило, наоборот, затуманенное сознание выхватило шумную возню, происходящую вокруг меня. Проанализировать звуки по понятным причинам мне было не по силам и я тихо сходила с ума до того момента, как внезапный и грубый порыв воздуха не протаранил мои легкие, насильно вытягивая мое сознание наружу. Воздух проник внутрь меня резко и неотвратимо при том, что я все еще не дышала сама. Это принесло небольшое облегчение, но по правде, в первый момент в голове пробежала мысль, что меня вряд ли можно считать живой. Я приоткрыла глаза и передо мной расплылось лицо Зэлдара, а, вероятно, его глюка, потому что сам Зэлдар никогда бы не смог свести вместе свои замороженные губы, чтобы попытаться дышать моими легкими вместо меня.

Однако одновременно в мои предплечья впились чужие ладони настолько сильно, что резкая боль немного отрезвила меня. Происходящее не было похоже на глюк. Зэлдар действительно склонился надо мной и его губы настойчиво обхватили мой рот, связывая наши жизни единым дыханием. В голове завибрировала мысль — черный дальтериец может изменять положение рта, невероятно!!! Мое прозрение настолько быстро привело меня в чувство, что мои собственные легкие внезапно раздулись и тут же выдохнули в сторону мужчины всю боль и обиды, что накопились за это время. Будь у меня возможность, я бы моментально разрыдалась. Как говорят, ашера может прогнать только другой ашер. Так и у меня, шок, сковавший грудную клетку, исчез, заменившись шоком от того, что Зэлдар рядом и его каменное лицо пришло в движение.

Все это могло бы сойти за грубую комедию, но поистине все горькие эмоции, мелькающие с невероятной скоростью, я осознаю лишь потом. Я успела сделать лишь несколько своих собственных судорожных вдохов и выдохов, как мужчина, ничего не говоря, отстранился и мне надо было бы поприветствовать его и поблагодарить за свое спасение… но, стоило мне открыть рот, как я вместо долгожданного имени, завопила, не хуже аварийной сирены.

— Ааа!.. — раздалось из меня, когда острая боль стремительной молнией пронзила низ моего живота и я согнулась пополам.

— Ашер! — первое и единственное, что я услышала из уст Зэлдара.

Его слова прозвучали слаще любого десерта, мы были живы, мы были вместе, все происходило почти так, как я желала. Ага! — в ответ сразу же раздавался внутренний голос. Рожать я не планировала.

Словно не обращая внимание на мое состояние, дальтериец резко встал и поднял меня на ноги, и лишь сейчас я смогла заметить, что мы не одни. Вокруг валялось несколько новых тел — месмера и солдат, в сторону Бера я старалась не смотреть. Впереди сгрудились несколько дальтерийцев и по напряженной их позе со вздернутыми мечами было видно, что они ожидают нападение. Оно не заставило себя долго ждать, потому что из прохода, откуда мы пришли с Бером, раздался шум, похожий на топот многочисленных военных униформенных бот.

Зэлдар молниеносно отреагировал и буквально потащил меня за собой, в то время как остальные солдаты распределились за нашими спинами. Неужели подкрепление прибыло? — мелькала одна тревожная мысль, которая тут же уступала место другой. Без недели восемь месяцев… Еще слишком рано… рано… И совсем не вовремя!.. В эти секунды боль в животе прекратилась и я могла сконцентрировать внимание на своих опасениях. Но стоило нам пересечь небольшое расстояние до конца аллеи, как приступ повторился вновь и я скрючилась на ходу.

— Альтарея! — долетел до сознания голос издалека. — Надо идти. Если я возьму тебя, я не смогу защитить. Угроза повсюду.