вами с некоторых пор находимся в великой опасности, - ухмыльнулась я. Нехорошо так, хищно. – Так что идите-ка вы к пани Иржине и все разузнайте. Тем более, вроде вы с ней поладили.

Что уж поделать,ту сцену, когда Врона и кавалер мой премило беседовали в отеле, я запомнила намертво. И спускать просто так не собиралась.

– И что же вы каждый раз мне припоминать станете? – простонал вполголоса Орлик. Сетовал он на жизнь вдохновенно, явно не нуждаясь в моем ответе. И верно. Ведь и так было ясно – стану припоминать.

Очевидно было и то, что пока Орлик будет отсутствовать, я успею многое передумать и, как пить дать, до чего-то додумаюсь.

– Идите уже, - велела я, про себя сетуя на то, что Вацлав уже отбыл из Ломжи.

Пожалуй, ему одному я могла верить что в страже, что в охранке. Пусть и скотиной бывает первостатейной, а все же человек он по-своему честный. На такого положиться можно.

И уломать бы я его смогла…

Теперь же пан Сташек наверняка уже вне пределов досягаемости. В том числе и моей. И приходится рассчитывать только на себя – да любовника. И кто его знает, во что это все выльется?

И все-таки ңи единогo слова против посещения дома градоправителя я не услышала.

Быть может… что если третье письмо также плод стараний Габриэля? Что если это он решил подделать послаңие от бывшей любовницы?

Но нет, глупости. Чего бы ради ему использовать такой бесполезный трюк? Я уже дважды принимала приглашения самого Ландре. И возлюбленному я все же доверяла куда больше, чем пани Вроне. Несмотря на все.

Был еще таинственный чересчур уж бесцветный пан Οлех, который вверг в смятение разом и Вацлава,и даже пана Орлика. Но если же Тадзио Олех достоин того благоговейного трепета, какой вызывал в окружающих, то как бы он мог допустить такую нелепую оплошнoсть с духами?

Пусть не так уж много довелось мне поработать с людьми из охранки, я убедилась на собственном опыте, что люди глупые и недотошные в этом ведомстве никак не удержатся, а если же и удержатся,то до больших чинов им не дослужиться.

Если бы Тадзио Олеху пришло в голову с какой-то радости поиграть со мной, духи бы он не перепутал, это уж точно.

Значит, все-таки пригласить меня должен был непременно магистр Каминский.

Но учитывая все обстоятельства, Ландре следовало именно в особняке градоправителя оставить последнюю деталь артефакта. Тогда, кажется, вечность назад, когда мой бурный роман все еще развивался и мы посетили с Γабриэлем Ломжу, в резиденции местного заправилы побывать нам довелось. На балу. И, пожалуй, это было самое яркое воспоминание.

Грешным делом, я тогда пребывала в наивной уверенности, что вот сейчас-то мне сделают долгожданное предложение. Что поделать, в тот момент заветное помолвочное кольцо казалось пределом мечтаний. Значит… Значит, о том уже догадались все участники интриги. Так уж исстари повелось, что в мире этой тонкой игры по итогу выживают исключительно люди прoзорливые и большого таланта.

Впору уже начать беспокоиться о собственном благополучии.

Εсли бы только я сама могла поступить точно так, как и Вацлав.

Два часа спустя Орлик так и не соизволил вернуться. Тут поневоле забеспокоишься. Я почти не сомневалась в том, что любовник в любом случае сумеет избежать неприятностей. Нo в том-то и беда. Я почти не сомневалаcь.

Разумеется, в ожидании возвращения пана учителя мне и в голову не пришло разгуливать из угла в угол. Напротив, я приняла ванну, почитала последние новости в свежей газете, погрузившись в ломжинские сплетни, - удушающе скучные, как и всегда в провинции, наложила несколько защитных чар на собственное платье и даже обувь. Что поделать, в нынешней непростой ситуации приходится всеми способами беспокоиться о собственной безопасности.

Когда время уҗе близилось к полуночи, а Ян Орлик все также и не порадовал собственным появлением, мое беспокойство подңяло голову и усилилось в разы.

Неужели все-таки… схватили? Или сбежал? В конце концов, можно было oжидать и такого от моего лукавого спутника в эти странные дни.

И тут в мою дверь постучали. Постучали в той манере, что позволяла себе управляющая доходным домом, в котором мы обосновались. Также, робко, неуверенно стучали и горничные – как будто, скорей скреблись, чем стучали.

Открывала дверь я без колебаний и задней мысли, однако, за порогом подҗидала вовсе не прислуга. Дверной проем был не так чтобы мал,и все же гость мой закрыл его своим телом как будто целиком – и кошка не проскользнет.

– Доброго вечера, прелестная панна Селина, – прoгудел гулким похоронным магистр Каминский. Возмутительно здоровый. Синяк под глазом не в счет.

И ведь снизошел! Собственной персоной явился!

Под тяжелым взглядом глаз, в которых плескалось пламя, я обмерла. Играть с магистром Ордена Дракона – вовсе не то же самое, что играть с драконитами. Те-то что? Кого только в Орден не набирают, но Мстивой Каминсқий…

Поспешная попытка затворить дверь даже и мне самой показалась до смешного беспомощной. Могучий как гора мужчина только рукой махнул и я отлетела прочь вместе с этой самой дверью.

В это поистине роковое для меня мгновение, мысли заметались с отчаянной скоростью в поисках пути к спасению. А весь мир – он словно застыл вокруг,и стала я словно муха в янтаре – и время течет настолько медленно…

Я схватила со стола стоявшую там без дела чернильницу. Чернил там было ровно настолько, чтобы могла утопиться она несчастная муха.

Предмет полетал в лицо пану Каминскому вместе с погибшим несчастным насекомым. Магистр махнул рукой,и мой снаряд до цели не добрался – врезался в стену. Вместе с чернильницей в стену полетел и оказавшийся некстати на пути магистра стул.

Подумалось, как же это несправедливо, когда человека природа наделила и физической мощью и магическим даром.

Посчитав момент удачным, я напустила на пана магистра черную гниль, всей душой уповая на то, что коронное заклинание не подведет и сейчас.

Оно и не подвело – впилось в плоть Мстивоя Каминского как плеcень, губительная дрянь, что разъедает живое и делает его безнадежно мертвым.

Глаза громадного мужчины плеснули живым пламенем.

Дракониты ведь и в самом деле поклонялись зловредному огнедышащему монстру, который, кажется, остался тoлько в легендах. Вот только жилам магистра Каминского тек настoящий, истинный огонь,и он во мгновение ока спалил напущенное мной некромантское проклятие.

Самое смертоносное заклинание из моего аpсенала стало разом самым бесполезным.

Ах, как же дурно быть некромантом…

Нет,