Здесь давно никто не ездил, о чем свидетельствовала колея, густо покрытая травой. Вездеход с легкостью преодолевал препятствия, и я задумался о том, не приватизировать ли этот транспорт. А Решетникову пришлют что-нибудь новое из Республики Росс. Но чуть позже решил, что не стоит. Вездеход узкий и тесный, рассчитанный на одного человека. И лута туда не напихаешь.

Иногда лес прерывался, и мы ехали по лугам и открытым пространствам со старыми заброшенными Посадами и заросшими сорняками пашнями. Слева появился забор, окружающий Вечную Сиберию. После циклопической стены вокруг Росс этот покосившийся плетень вызывал смех.

Через неравные и очень продолжительные промежутки у забора вырастали пограничные вышки. Чаще всего на этих вышках никто не дежурил. А если дежурил, то вряд ли видел нас, перемещающихся в подлеске.

Одна показуха, подумал я. Понты и видимость – вот суть Вечной Сиберии.

За забором тянулись редкие бараки и поля.

Ехали мы долго. Стемнело, и опустилась звездная ночь.

После многочисленных ночевок в южных краях я привык к шуму ночных насекомых, но здесь было удивительно тихо. Помниться, когда я впервые выехал в Поганое поле, то подумал, что насекомых и птиц распугала нечисть. Отчасти так оно и есть, но, видимо, свою роль сыграл также и климат. В целом же насекомым и птичкам на Погань срать с высокой ветки.

Ближе к полуночи, когда я уже намеревался посигналить, остановить старика и поинтересоваться, как долго еще ехать, впереди над лесом засияли огни большого города.

Это было неожиданно.

Глухой северный лес и – на тебе! Большой город!

И я увидел квест-башню, залитую светом. Она возвышалась над высотками города, а на ее вершине мигал кроваво-красный глаз. Не соврал Решетников.

Лес кончился, и по обе стороны от дороги выросли руины однообразных прямоугольных построек. Их становилось все больше, пока мы не очутились среди огромных промышленных зданий – относительно целых. Это было что-то вроде здоровенного завода, раза в два больше того, что возле “дворца”.

Вездеход, напоминающий гигантского черного жука, переваливался через кучи щебня и строймусора, а я трясся следом. Ох и нелегка дорога в Князьград...

Наконец Решетников заехал под широкий бетонный навес, на котором сверху росла трава, и остановился. Я притормозил на расстоянии в пару десятков метров, оставив себе место для срочного разворота в случае чего. Магическое чутье, впрочем, ничего опасного не обнаруживало – равно как и Ива.

Старик выбрался из вездехода в своем черном плаще, но без маски. Когда в свете фар мусоровоза я подошел к нему, Решетников повернулся к стене в глубине под навесом и, напрягаясь, начал отодвигать металлический заслон. За ним автомобильный пандус уходил под землю.

Заслон покатился на колесиках по рельсу и застрял.

– Ну? – недовольно крикнул Решетников, обернувшись через плечо. – Поможете немолодому человеку или так и будете стоять и смотреть?

Я помог. Заслон полностью укатился в паз. Из тоннеля потянуло сухим воздухом – далеко не затхлым. Чувствовался легкий сквозняк.

– Тайный подземный проход, – сообщил дед. – Тянется километра два и выходит в пригороде Князьграда. Раньше использовался для транспортировки грузов из этой промзоны. Рельсов нет, тоннель предназначен для автомашин.

– И все? Так просто? – подозрительно спросил я. – Заехал в эту дыру – и ты в Князьграде? Тысячи сиберийцев таким образом перебрались бы в столицу!

Решетников презрительно хрюкнул:

– Тысячи сиберийцев под страхом смерти не покинут пределы собственных задрипанных Посадов. И не ступят на землю Поганого поля чудес... Рабское мышление лучше всяких заборов...

Он закряхтел и добавил:

– К тому же там блок-пост... На выходе. Люди дежурят.

– Какие люди?

– Из нижнего Князьграда. Понимаете ли, Князьград не прост – он состоит из двух уровней: верхнего и нижнего. Верхние считают, что заправляют городом и всей Вечной Сиберией, но на самом-то деле главные дела решаются как раз таки на нижних ярусах, под землей...

– Преступный мир? – предположил я.

Решетников рассмеялся вполне искренне:

– Что есть преступный мир в преступном государстве? Но вы правы, юноша, это преступный мир. У меня с ними, так сказать, терки в последнее время, поэтому позвольте откланяться... Дальше вы поедете сами.

Ну что же, прикинул я, уговорю пограничников с помощью волшбы. Делов-то.

Вслух же сказал:

– И как я с ними должен договариваться?

– Не представляю, – равнодушно ответил старик. – Это ваши проблемы. Попытайтесь им что-нибудь предложить... или выполнить мелкое поручение... Они всегда открыты для переговоров и любят общаться с жителями Поганого поля. И ненавидят власть верхнего города. Если вы пообещаете прикончить Председателя или хотя бы пару Администраторов высокого ранга, вам ковровую дорожку постелят и под белы рученьки проводят, куда надо...

И направился к вездеходу.

Я ухватил его за плечо.

– А может, прихватить вас с собой, уважаемый?

Изобретатель не растерялся:

– Если прихватить меня с собой, мой невоспитанный друг, то нас точно не пропустят. Я ведь сказал, что в данное время нахожусь с преступным миром Князьграда в контрах.

– Почему?

– Они желают завладеть кое-какими моими технологиями, с которыми я не готов расстаться. Да и не вижу смысла, честно говоря.

Я посмотрел на него пристально и насмешливо.

– Ну, хорошо, – сдался дед, поджав губы, – не мои технологии, а росские. Довольны? А теперь отпустите меня и езжайте, куда вам надо. Я выполнил вашу настойчивую просьбу. Так что извольте и честь знать.

Он вел себя так уверенно и спокойно, что я ему поверил. Отпустил плечо, и он шустро забрался в вездеход. Захрустев щебенкой, машина выползла из-под навеса и, объехав мой гарбовоз, унеслась в ночную тьму.

Надо было все-таки прихватить его с собой, подумалось мне. На случай, если меня ждет неприятный сюрприз. Я ведь не знаю, куда выведет этот тоннель, а разворачиваться и убегать будет поздно.

Ну, да ладно. По-любому, риска не избежать.

Я сел за руль и поехал прямо в пасть подземной трассы.

Тоннель был ровный и широкий – две грузовые машины свободно разъедутся. Стены бетонные, мощные. На “потолке” тянутся ряды пыльных ламп – естественно, выключенные. Возможно, этот проход строили после возникновения Поганого поля, когда на поверхности прокладывать дорогу были слишком опасно.

– Ива, – позвал я. – Видишь выход из этой кишки?

– Да. В двух с половиной километрах от точки, где ты заехал под землю, на территории Вечной Сиберии находится группа заброшенных строений. Похоже на склад. Вероятно, выход из подземного перехода