показать графине коробочки из папье-маше, обсудить с ней, как лучше наладить производство и, возможно, получить от нее совет. Все таки практику не заменят никакие абстрактные знания и книги.

Рольф пришел поздно, когда я уже спала, и очень старался не разбудить меня. Я чуть поморщилась: от него изрядно попахивало вином, и запах показался мне не слишком приятным.

С утра, сразу после завтрака, мы отправились на рынок и по лавкам. В первый день закупали зерно и присматривались к скотине. Для меня все это было не слишком интересно и важно, потому я, выпросив у мужа в охрану двух бывших солдат, отправилась смотреть местную ювелирку. Меня интересовали не столько золото и драгоценные камни, сколько то, что любят носить не слишком богатые горожанки.

Медь и бронза, иногда позолоченные или посеребренные. Простенькие, часто повторяющиеся чеканные рисунки на металле. Эти украшения напоминали не штучные изделия от ювелира, а обычную штамповку. Иногда довольно качественную, но все же штамповку. В таких изделиях почти не было камней. А если и были, то или дурно граненые и с отчетливо видимыми дефектами, вроде трещин и пятен, или же просто стеклянные кабошоны. Опять же -- не слишком красивые, мутноватые, а иногда и с застывшими пузырьками воздуха. Такие изделия продавались не в лавках, а прямо на рынке. Как правило, это была довольно большая плоская коробка, где на холстине были разложены образцы, а сами изделия хранились под прилавком, нанизанные на огромные металлические кольца с защелками.

Я обошла нескольких продавцов, пока наша то, что мне требовалось.

-- Почтенный, вот это сколько стоит?

-- Госпожа, тут камушки вывалились, возьмите другие. Вот, смотрите: здесь все на совесть укреплено, и бусинка не потеряется, – мужчина протягивал мне целую связку отштампованных перстней с грязно-голубыми мутными стеклянными кабошонами. – Любой берите, какой на вас смотрит, прекрасная госпожа!

-- Нет, любезный. Я хотела бы узнать цену именно на вот это, без камушка.

Продавец, достаточно молодой мужик, недовольно нахмурился и, шевеля губами, начал что-то подсчитывать. Через несколько секунд ответил:

-- Пять медяков, госпожа. Меньше никак нельзя !

Я еще раз осмотрела медный перстенек с пустым местом под кабошон. По бокам колечка отчеканены незамысловатые виньетки. Четыре лапки, которые должны удерживать камень – целые и невредимые. Кольцо разъемное. То есть его выбивают штампом из медного листа и только потом формируют из плоской полоски само кольцо. Такая работа не должна стоить слишком уж дорого. Прикинула вес изделия и вес медной монетки и, строго посмотрев на торговца, сказала:

-- Четыре! Но если есть еще что-то, откуда вывалились стекляшки, я посмотрю все.

Продавец недоуменно пожал плечами, порылся под прилавком, но все же выложил передо мной не слишком широкий браслет и грубоватый кулон, которые тоже утратили свои фрагменты. Кольцо я купила за четыре медяка, кулон за шесть и браслет за девять.

Можно будет попробовать делать крошечные миниатюры на папье-маше. Что-то вроде ростовской финифти. Разумеется, это не будут такие прочные и долговечные вещи, как настоящая финифть, но все же такая вставка, я думаю, способна будет изрядно поднять цену изделия. Мне нужен был хороший прозрачный лак для укрепления красок.

В общем, в замок и я, и муж вернулись уставшие, но довольные. Он договорился о покупке семенного зерна. На завтра должны были пригнать какой-то необходимый ему скот. А на послезавтра на утро привезти цыплят и утят – однодневок.

-- Тут, Олюшка, главное в дороге их досмотреть, а уж там, на месте крестьяне выкормят, – Рольф был так доволен, что даже что-то маршевое мурлыкал себе под нос.

Я оставила его в прекрасном настроении и пошла навестить графиню.

Глава 45

Беседа со старой графиней была и приятна, и информативна. Госпожа Жанна дала мне несколько бесценных советов: подсказала, какие мастерские делают самые качественные краски. А за сложными оттенками порекомендовала обратиться к художникам.

Признаться, такой совет ввел меня в ступор. В моем понимании художники – это люди, которые краски только потребляют. Оказалось, что все гораздо сложнее. В этом мире крупные мастерские и заводы только-только начали организовываться и появляться на свет. И если краску для того, чтобы покрасить деревянные рамы, простые двери или не слишком богатую мебель, производили в достаточных количествах, но с весьма скудной палитрой цветов, то за какими-то сложными оттенками требовалось идти именно к художникам. Только они знают правила добавления всевозможных присадок для получения необычных и ярких цветов. Госпожа Жанна подсказала мне хорошего художника, который еще в молодости писал портрет ее самой вместе с мужем:

-- Он сейчас уже немолод, но все еще берет заказы и в Партенбурге считается лучшим. Кроме того, у него есть два ученика, которые не только учатся рисовать, но и помогают ему делать краски.

В результате этой беседы нам пришлось задержаться еще на день. Я исписала несколько листов бумаги, тщательно фиксируя, в какой краситель сколько и чего нужно добавить, куда идет стертая в пыль глина, куда спиртовой раствор и прочие добавки. Вообще, разговор с мэтром Шото оказался очень интересным.

Он был немного старше графини, но еще весьма бодр. Имел прекрасное зрение, совершенно седые волосы, собранные в короткий пушистый хвостик, и довольно кривые ноги. Ходил мэтр, переваливаясь и опираясь на трость, но двигался очень быстро. А еще живописец был ужасно болтлив!

Именно от него я узнала кучу совершенно ненужных мне деталей. Например, мэтр рассказал, что для того, чтобы подобрать оттенок телесной краски для женского портрета, нужно брать желток яйца от курицы, выросшей в городе. Соответственно, на мужские портреты брали более интенсивно окрашенный желток от деревенской курицы. Разумеется, все это я прекрасно помнила из курса «История искусств» и лекций, которые прослушала в художественной школе. Однако юная баронесса Нордман никак не могла обладать такими знаниями, поэтому я честно делала большие глаза, охала и смотрела мастеру в рот.

-- По какой-то случайности, прекрасная госпожа баронесса, такие яйца всегда имеют слабоокрашенный желток, который наиболее точно передает безупречность и нежность дамской кожи.

Визит к мэтру обошелся мне весьма дорого. Зато и уходила я от художника, нагрузив своих провожатых от души. Тем более, что простую белую, черную и даже темно-зеленую краску вместе с