уверенно, пускай и ощущал себя совершенно иначе. Шёл, разглядывая полотна. Всё это определённо были оригиналы, не репродукции. Одна картина отличалась внушительным размером.

Давид мысленно остановился возле неё, пригляделся. Всё выглядело размыто в коридорах его памяти, но различимо. Видимо, в реальности он всё же задержал на изображении взгляд. Группа людей, в центре – мужчина с оголённой грудью, обёрнутый красной тканью, на голове – шлем. Он центральная фигура картины. Рядом с ним, чуть позади, – мужчины и женщины. Тёмную стену на заднем фоне прерывает окно. Сюжет, судя по одеждам и зданию за окном, – античный. В правом нижнем углу, перед главным героем – тёмное пятно. Кажется, человек. Сильные обнажённые ноги, мощный торс и… Это Минотавр. Поверженный Тесеем Минотавр.

Давид распахнул глаза, схватил телефон и принялся вбивать один запрос за другим.

Полчаса изучения Гугл-картинок, десятки страниц Википедии и, наконец, удалось выяснить название работы: «Шарль-Эдуар Шез. Победа над Минотавром. Холст, масло. 1791 г.».

Давид ликовал. Он открыл репродукцию и жадно в неё вгляделся. Всё оказалось так, как ему и запомнилось: побеждённый Минотавр лежал, высунув язык, на переднем плане. Над ним, в ярко-красной накидке, с надменным лицом стоял Тесей. Вокруг собрались девять человек, восхваляющих героя-победителя. Кто-то испуганно взирал на убитого монстра, кто-то сложил ладони в молитвенном жесте, с обожанием глядя на спасителя. Один человек, чуть позади остальных, вскинул руки, будто бы благодаря Тесея.

И теперь стало ясно, почему сознание зацепилось за это полотно. Снова этот жест. Поднятая рука с соединёнными средним и безымянным пальцами у женщины на заднем плане.

Несколько секунд Давид изумлённо разглядывал увеличенный фрагмент на экране телефона, затем оделся, захватил рюкзак со всеми вещами и, на всякий случай сдав ключ – вдруг больше не вернётся в отель, – торопливо вышел на улицу.

Первой мыслью было отправиться в дом Леопарди. Но ни одной идеи, как незаметно вызволить оттуда Софию, не приходило. Особняк охранялся, как Национальный Банк.

И тогда он решил проверить одну теорию. Царила ночь, готовая вот-вот смениться утром, спешить нужды не было. Всё плохое либо уже произошло, либо дождётся рассвета.

Вызвав такси, Давид добрался до площади Святого Гинфорда, той, что располагалась недалеко от института Софии.

Еще когда накануне отправлялся в Музей Мифологии и Древностей, он шепнул ей, что, если придётся разминуться, если они потеряют друг друга или окажутся без связи, местом встречи будет площадь Святого Гинфорда. И вот теперь оставался один шанс из тысячи, что в доме Леопарди София лишь играла, желая обвести отца вокруг пальца, сама же уже летела на встречу с Давидом. Зачем? Он лелеял надежду, что она тоже почуяла опасность.

Но у фонтана никого не оказалось. Площадь была пуста, как, впрочем, и ожидалось.

Что ж, наивный, оптимистично настроенный Давид… давно тебя не было и, пожалуй, больше не будет.

Он сел на скамью из гладкого дерева, отполированного тысячами пальто, курток, джинсов и юбок.

Фонтан ночью не работал, машин ещё почти не наблюдалось, прохожих – тем более. Но даже в такой неподвижной тишине он не заметил, как к нему подкрались. Лишь тычок холодным носом в ладонь заставил оторваться от разочарованного созерцания звёздного неба и перевести недоверчивый взгляд на львицу у ног.

Сердце забилось громче, дыхание перехватило. Несколько секунд он просто молча смотрел ей в глаза. Затем, опомнившись, стянул пиджак и положил рядом с собой.

Отвернулся, а повернулся, лишь когда лёгкая ладонь мягко коснулась плеча. Губы против воли расплылись в улыбке.

– Я боялась, что не увижу тебя здесь, – произнесла София с нескрываемой радостью. – Жду тебя уже часа три, к утру ушла бы…

Что ж, он тоже особенно не рассчитывал на встречу. Возможно, впервые Давид был счастлив ошибиться и ощущал себя так, словно надолго задержал дыхание, а теперь наконец смог набрать воздуха в грудь.

Жестом предложив сесть рядом, он оглядел её с ног до головы. Лицо было опять новое, похожее на то, с пухлыми губами, которое показалось ему очень привлекательным. Хотя, откровенно говоря, он уже привык к своей Софии. Той, что работала в лаборатории.

Обнажённая, в одном только пиджаке, она направляла его мысли в совсем не нужное русло. Прикрыв ненадолго глаза, Давид вздохнул и спросил, что произошло и почему София оставила Леопарди.

Выяснилось, что, понаблюдав за людьми в доме и подслушав несколько разговоров, она поняла, что её настоящий отец был не просто влиятельным, но опасным человеком, имеющим криминальные связи.

Когда же он сам явился домой, то принялся соблазнять дочь обещаниями всяческих благ.

– Он так старался убедить меня, что мы станем прекрасной крепкой семьёй, что я ни в чём не буду нуждаться, – рассказывала София. – Что с ним меня ждёт будущее лучше, чем я когда-либо могла представить! Сразу стало понятно: у него есть какой-то личный интерес, но я решила сделать вид, что глуповата и не понимаю его мотивов. Он, конечно, клюнул на эту удочку, как и десятки мужчин до него.

София хмыкнула. Давид тоже: мол, это же абсурдно, как можно быть таким глупцом…

– Опыт работы с НСБ пригодился, – добавила она.

Давид кивнул. Сейчас это казалось совершенно логичным, и как только он мог усомниться в ней? Конечно же, настоящая София была здесь и сейчас. С ним! Вероятно, в его взгляде читался такой неприкрытый восторг, что она смущённо отвела взгляд, прочистила горло и продолжила:

– В общем, у Леопарди появились на меня планы, и я поняла, что так просто от него не избавлюсь. Как говорится, он не из тех, кто принимает «нет» в ответ. Нужно было бежать. Но ты видел, сколько у него видеокамер в доме и на территории?

Он кивнул.

– С его охраной нам вдвоём просто не удалось бы сбежать. Нужно было, чтобы ты ушёл раньше. К тому же, мне не понравилось, как охотно Леопарди предлагал избавиться от тебя. Наверное, видел угрозу. Это я «дурочка», а ты кажешься сообразительным парнем.

Это что в её голосе, ирония? Давид нахмурил брови, и София рассмеялась. Она намеренно дразнила его.

– Одной мне сбежать легче, их охрана настроена на людей, но не на животных. Я дождалась глубокой ночи, обратилась и просто незаметно покинула дом.

Давид потёр переносицу под очками.

– Если Леопарди всерьёз тобой заинтересовался, это может стать проблемой.

– Всего лишь ещё одна неприятность, – отмахнулась она, отвернувшись и беззаботно уставившись на фасады зданий.

Внимание Давида привлекла изящная линия её шеи, от уха до ключицы. Он возвёл глаза к звёздам.

– Я рада, что ты всё понял и пришёл сюда.

Давид ободряюще сжал её голое колено. Пускай думает, что и правда понял.

– Есть кое-что, что ты должна знать, – заявил он спустя мгновение, убирая руку.

Давид показал ей репродукции картин на телефоне. Рассказал о встрече с Адрианом и о том, как тот