Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одна только волшебная сумка может во мгновение ока обрушить мировую систему борьбы с контрабандой. Или терроризмом. Что уж говорить о других, ещё более странных вещах? Телепортация? Телекинез? Да я сегодня могу пойти и выиграть премию Джеймса Рэнди, публично доказав наличие сверхъестественных способностей. А это, если я не ошибаюсь, миллион долларов.
Делать я этого, конечно же, не буду. Иначе с большой долей вероятности у меня отберут все мои "активы" и заставят работать на кого-то. Не так важно, будет ли это правительство, какая-нибудь криминальная группа или даже условно честные бизнесмены. Важно, что себе я принадлежать больше не буду, а вполне вероятно ещё и что над семьёй нависнет угроза.
И вот теперь все мои планы хотя бы первое время остаться незамеченным летели в тартарары. И билет им туда выписал младший лейтенант Чернов. В целом, у меня есть навык, который нацелен ровно на то, чтобы помочь ему забыть увиденное.
Но я его ещё ни разу не применял и реальную эффективность даже близко не могу оценить. А маны у меня оставалось 14 единиц. Замечательная ситуация.
Кажется, сейчас я раскроюсь совершенно бездарно, без всякой премии в один миллион. Бесплатно.
— Добрый день! — я постарался бодро вскочить на ноги и повести себя как вежливый хозяин, — Нет, что вы, какая скорая. Всё хорошо. Я Андрей, — протянул руку для приветствия. Он Чернов, а у меня чёрный ник. Может мы подружимся на этом основании?
— Это… — лейтенант пожал руку и вопросительно обернулся на Лену.
— Это он пропал, — подтвердила она, — мой муж. Вчера вечером исчез, прямо из одежды испарился. И записал вот голосовое, — судя по тону, она уже сотый раз всё это пыталась объяснить лейтенанту, но доходило до него туго.
— Да нет, куда же я пропал! Ох, как же глупо вышло! И Вас, лейтенант, зря дёрнули! — меньше всего моё поведение понимала жена. Уж она то точно знала, что видела, что слышала, понимала что я пропал из закрытой квартиры, оставив свои ключи внутри. Как и все остальные вещи, включая кольцо, свалившееся с пальца и наушники, выпавшие из ушей.
Её настроение мгновенно изменилось, кажется сейчас она готова была взорваться. Всегда восхищало, как быстро она умудряется отойти от первичного шока и удивления, начать делать что-то важное. Но сейчас это "что-то делать" грозило мне ничуть не меньше, чем раскрытие легенды. Ведь раз я жив и относительно здоров, значит не такая то и жертва обстоятельств…
Не стал дожидаться этого момента и постарался максимально дружелюбно и гостеприимно произнести:
— Давайте пойдём на кухню, я там всё объясню! — на меня посмотрели как на умалишённого, но шанс, видимо, решили дать, — лейтенант, вы проходите пока! Позволите я быстро переоденусь? Солнышко, а где мои вещи? — разделив этих двоих я на секунду обнял Ленку и тихо прошептал, — всё объясню как спровадим его, а пока со всем соглашайся. Хорошо?
Отстранившись, она посмотрела на меня с полным непониманием, но кивнула. Кажется, ощущение опасности её ещё не покинуло, поэтому она оставалась в мобилизованном состоянии и не давала воли эмоциям.
Я схватил телефон и запустил аудиозвонок в мессенджере. Из всех средств, доступных прямо сейчас, это — самый защищённый канал. Протокол, по которому летят данные, отличается от такового для текстовых или даже голосовых сообщений. Потому и связь гораздо хуже, потому же я надеюсь что переданный голос никто не будет хранить.
Лёша ответил почти сразу:
— Здорово! Нашёлся значит. Всё хорошо? Жив, цел?
— Лёх, жив, но срочно нужна помощь. Дома менты, а я в крови весь, пропал на сутки. Приезжай, придумай легенду, иначе я либо в тюрьме окажусь, либо в дурке.
— Ох, ниху… Кровь чья?
— Моя.
— Бля… Понял, еду.
Быстро забежал в ванную и умылся. Скинул окровавленные вещи и поверх бинтов натянул чистые.
Перевязать спину самостоятельно я не мог — слишком неудобное место. Надел две кофты с длинным рукавом одна поверх другой. Вытащил из аптечки пару таблеток отличного обезболивающего — даже довольно сильную боль одна таблетка блокировала почти на сутки. Очень жаль, что их со мной не оказалось в Саре, быть может настроение сейчас было бы получше.
Сжал кристалл маны в руке, пока он не рассыпался прахом — заполнил свой резерв до максимума. Мой последний.
206 единиц. Лечиться? Прятать следы?
Я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Не поможет.
Сейчас, когда полисмен уже видел слишком много всего — помочь может только коррекция памяти. В которой я совершенно не практиковался.
Лечение придётся отложить. Все 206 единиц я потрачу на тот самый навык.
Что мне делать? Стукнуть лейтенанта по голове, а потом колдовать над бессознательным телом? Нет, во-первых я его скорее убью, чем оглушу. Это в кино оглушение происходит очень легко, в жизни даже после хорошего нокаута люди зачастую остаются в сознании, хотя бы частично. Во-вторых, удар явно не пройдёт бесследно и у него останется травма. Шишка, головная боль, кровь, хоть что-то, но будет. Ну и главное, в-третьих, мой навык требует воздействовать на его восприятие через органы чувств.
Я вернулся в кухню, где меня уже ждали.
— Лейтенант, простите, было ужасно не красиво не пригласить Вас к столу, — улетели пробные 15 единиц маны.
— Всё нормально. Так расскажете что произошло? Я тороплюсь, — лейтенант не унимался
— Сейчас приедет мой товарищ, который всё расскажет. Не красного словца ради, а чтобы у вас вся картина в голове сложилась. А то вы, небось, насторожились? — Чернов кивнул. Выглядел он пока что крайне напряжённым.
Жена, которая задумчиво мыла одну и ту же кружку уже раз четвёртый, снова обернулась на меня как на дурачка. Она пока ещё играла роль в этом спектакле, но вряд ли станет это делать вечно.
— Лёхе позвонил. Это они, придурки, устроили. В честь годовщины нашей, представляешь?
Годовщина была даже не близко, но она улыбнулась и кивнула. Её взглядом можно было поджечь небольшое здание.
— Какой чай будете? Зелёный, чёрный? Милая, недавно ещё красного не было, а сейчас? Тоже красного нет. Тогда чёрный, или зелёный?
— Чёрный.
— Давайте я Вам побольше чая сделаю вот в этой большой, синей кружке, как раз пока дождёмся моего товарища, — чайник закипел и я разливал воду по посуде. Синих кружек, правда, нашей кухне не водилось, только ярко сиреневые.
Ещё минут 10 я героически забалтывал
