— Здравия желаю, — хмуро поздоровался солдат.

— Здорово, воин. Командир части еще здесь?

— Нету. Дежурный только.

— Зови.

— Есть. — Солдат вошел в КПП, принялся старательно накручивать диск телефона.

Сергеев тем временем осматривался. Часть как часть. Как две капли воды похожа на сотню других частей, разбросанных по всей территории необъятной Родины. Длинная, хорошо освещенная дорога, со всех сторон окруженная темнотой. Правда, никаких тебе щитов с наглядной агитацией, выполненной местными «Репиными» и «Шишкиными». Вроде: «Рахитичные длиннорукие мутанты отважно бросаются в штыковую атаку против бульдозеров с танковыми башнями».

Дневальный вышел из КПП, сказал:

— Ща подойдет.

— Хорошо.

Сергеев закурил, предложил сигарету автоматчику. Тот взял, засмолил, посмотрел на сигарету с удивлением:

— Слабые больно.

— Это ты к горлодеру привык. Слушай, воин, а в чью смену колонну остановили?

— В мою, — ответил тот, затягиваясь и стряхивая пепел на шинель. — Я из-за этой, бля... извините, колонны на вторые сутки попал.

— Ну? Не повезло.

— Конечно.

— А кто колонну обнаружил?

— Да «чижик» один. Он на продуктовке катается, — автоматчик почему-то оглянулся опасливо.

— Чего озираешься? — полюбопытствовал Сергеев. — Боишься, что ль, его?

— Чижа? Да хрен ли он мне тарахтелся, задохлик. Прихлопнул бы, как блоху. И потом, он все равно сдернул.

— Что?

— Ну, сбежал. После обеда сразу. В час я его на обеде в столовке видел, а в полвторого дежурный по роте прибежал.

— А чего же тогда оглядываешься?

— Да так... — Автоматчик снова оглянулся.

— Как его фамилия?

— Чижа? Секаев. Игореша, бля. Извиняюсь.

Сергеев оторопел.

— Как?

— Секаев Игорь.

— Слушай, у вас тут московская связь есть? Позвонить нужно срочно.

— В штабе.

— А больше нигде?

Автоматчик оглянулся в третий раз и мотнул головой:

— Заходите. Пока дежурного нет, я вас через «Ромашку» соединю. У меня там зяма на коммутаторе сидит.

— «Ромашка» — это что? — спросил Сергеев, проходя через ворота.

— Ну, Сергиев Посад.

— А чего оглядываешься-то все время?

— Да так.

Они прошли в КПП. Дневальный снял трубку, набрал две цифры:

— «Ромашка»? Толич, это я. Через «Ольху» на Москву выйти можешь? Там Зинка должна быть сегодня. Надо, Толич. Серьезно. Ну, очень. Ага. Ясно, что недолго. Какой номер? — спросил он Сергеева.

Тот взял трубку:

— Дай-ка я сам. А ты пока постой на улице, ладно? Дежурного подожди, покури. — Он достал из кармана пачку, отдал солдату. Тот взял, хотел что-то добавить, но промолчал, повернулся и вышел.

Сергеев говорил быстро, а автоматчик прохаживался по ту сторону стекла, взгляд у него был затравленный. Однако в нем присутствовала и какая-то странная сумасшедшая отчаянность.

Сергеев не успел договорить. Автоматчик вдруг встрепенулся, поспешно заглянул в будку.

— Дежурный идет, — зашептал торопливо. — Товарищ капитан, за городком спецзона есть. Сходите туда. Только скорее. В ту сторону краны подъемные недавно проехали! — И тут же добавил громко: — Дежурный уже пришел, товарищ капитан.

Лаборатория была очень похожа на свою фээсбэшную сестру. Те же столы, та же аппаратура. Та же белая стерильность, острый медицинский запах фармакологии и похожие на привидений люди в белых халатах.

— Заходи, заходи, — подбодрил Беклемешева Федулов, открывая дверь, и тут же позвал: — Егор, это тот самый товарищ из ФСБ, для которого наши парни сегодня полдня по подземельям шатались.

В общей тишине голос прозвучал неуместно громко.

Егор, высокий, худой, невероятно серьезный тип в золоченых очках, подошел, протянул руку:

— Шилов. Егор Александрович.

— Беклемешев Зиновий Ефимович, — представился майор, пожимая тонкие нервные пальцы.

— Заходите, мы уже закончили.

Эксперт провел гостя к столу, на котором были разложены трупики крыс. Некоторые из них оказались расчленены, у других только взрезан живот. Третьи вообще остались целыми.

— Смотрите, — Шилов указал на один из трупиков. — Их там было очень много. Больше трех десятков. Вы не брезгливы? Нет? Тогда наклонитесь поближе, я вам покажу кое-что очень и очень необычное. Во всяком случае, я с таким сталкиваюсь впервые.

Беклемешев наклонился настолько низко, что едва не коснулся трупика носом.

— Чувствуете запах? — поинтересовался эксперт.

— Нет.

— У вас недостаточно тонкое обоняние. Пахнет запеченным мясом.

— Запеченным? В каком смысле?

— В прямом. Не зажаренным, а именно запеченным.

— И что?

— Смотрите дальше, — Шилов раздвинул ткани на животе зверька, и Беклемешев увидел неестественно белые внутренности. — Видите? У этой особи пропеклось все. От кожи до внутренностей, но волосяной покров совершенно не пострадал. Не правда ли, это не слишком напоминает последствия обычного взрыва.

— Я бы сказал, вообще не напоминает, — согласился Беклемешев. — На какой глубине нашли этих крыс?

— Пять метров.

— Мои парни вообще туда не полезли бы, — вступил в разговор Федулов, подходя ближе, — но я их уговорил. И вот результат, — он кивнул на крыс, сморщился брезгливо. — Фу, терпеть не могу этих тварей.

— Пять метров? — Беклемешев не поверил своим ушам.

— Вот именно, — подтвердил эксперт. — Странно, не правда ли?

— Вам не удалось установить причину смерти?

— Как вам сказать.

Шилов и Федулов почему-то переглянулись.

— В чем дело? — спросил Беклемешев. — Что такое?

— Боюсь, наше заключение покажется вам невероятным. Дело в том, что эту крысу, — эксперт постучал по тельцу скальпелем, — как и три десятка других крыс, запекли при помощи... микроволновой печки.

— Вы шутите? — Беклемешев неуверенно улыбнулся, не зная, как реагировать на подобное сообщение. — Вы хотите сказать, что какой-то тип ходит по водосточным колодцам, ловит этих тварей и засовывает их в микроволновую печь?

— Вы меня неправильно поняли, — покачал головой эксперт. — Разумеется, нет. Все эти крысы обнаружены в зоне поражения взрыва. Понимаете? К тому же в тоннеле оказалась оплавлена изоляция практически всех коммуникационных кабелей. На некоторых нам пришлось даже вырезать железную оплетку. Все, заметьте, абсолютно все кабели повреждены на одном участке и на одну длину.