Возвращаясь в штаб прошлым вечером, вопреки всем обстоятельствам, он ощущал необычайный подъем духа, какой только испытывал в самые яркие мгновения своей жизни. Он потерял счет времени и — пусть и на короткий срок — забыл о скорби, печали и страхе. Даже сама мечта отступила перед великолепием момента, превратившись из сводящей с ума неизбежности в одну из возможностей. Впрочем, сейчас его внутреннее состояние пребывало на совершенно противоположном эмоциональном полюсе.

Что я буду делать, если Белла не попадет в эвакуационную колонну, ведь шансов на спасение у нее не много. С другой стороны... враг приближается, но это еще не означает, что всех, кто будет обороняться в руинах города, ждет неминуемая гибель. Вестландцы могут подоспеть к нам на помощь в любую минуту... Но придут ли? Неважно. Я дал ей обещание и не брошу ее. Я должен действовать, только так я смогу защитить то, что мне дорого. Только так смогу доказать, что хоть чего-то стою.

Всю дорогу Теоса терзали сомнения, но заходя внутрь главного штаба, он уже знал, как должен поступить. Он боялся смерти, боялся больше никогда не увидеть родителей, но решил, что будет сражаться вместе с Беллой. Если ее отряд оставят позади, то он последует за ней.

Штаб уже кишел офицерами. Теос занял свое место за голографическим столом. Через пять минут генерал-майор Бергман выступил вперед.

— Как всем вам хорошо известно, остеррианцы стягиваются к нашей позиции с северо-востока, предположительно с территории Остерринского Союза, и с юга. По расчетам враг будет здесь через два часа. Наши запасы топлива почти исчерпаны, поэтому мы перераспределим его остатки в пользу транспорта, который войдет в состав эвакуационной колонны. Теперь перейдем к самому главному, — Теос скрестил ноги под столом, затаив дыхание, и, как и другие офицеры, пристально наблюдал за Бергманом. — В первую очередь в эвакуационную колонну войдут мобильные госпитали и другой транспорт, задействованный в перевозке раненых. Во вторую очередь эвакуации подлежит вспомогательный персонал, который не участвует в выполнении боевых задач. Это касается и персонала штабов, кроме командиров полков и их заместителей. В-третьих, в состав эвакуационной колонны войдут подразделения, понесшие наибольшие потери в ходе боевых действий.

Их список отобразился в виде голографической проекции. Теос впился глазами в трехмерное изображение. Кто-то из офицеров выдохнул с облегчением, увидев свои подразделения среди «спасенных», пока другие с негодованием и скрытым страхом в глазах переглядывались между собой. Он чуть ли не вскочил с места, когда нашел в эвакуационном списке отряд «Гончих» «Молния». Наэлектризованное молчание вспыхнуло бурным протестом. Многие из присутствующих и представить не могли, что граждане не будут иметь приоритет в эвакуации. Полковник Денциг, чьему полку не повезло, пыхтя поднялся на ноги и обратился к Бергману от лица всех недовольных:

— Ваше Превосходительство, при составлении списка вы не учли сословного положения членов экспедиции. Думаю, все здесь согласятся, что жизни граждан должны иметь первостепенную важность по сравнению с теми, кто еще не заслужил гражданского статуса. Потому прошу вас пересмотреть ваше решение.

Генерал-майор, не меняя выражения лица и тона голоса, ответил:

— Сословное положение не имеет отношения к текущей ситуации. Я уже назвал критерии отбора и не собираюсь менять своего решения. К тому же, граждане, как никто другой, обязаны с гордостью выполнять свой долг и отстаивать честь Эллиада. Действия характеризуют человека ярче любых слов. И вы, эллиадские офицеры, должны понимать это лучше других.

Полковник Денциг опустил голову и медленно опустился в кресло. Майор Эрхарт, сидевший в противоположном краю помещения, улыбнулся, а затем перевел удовлетворенный взгляд обратно на Бергмана.

— Я лично возглавлю ту часть экспедиции, что останется здесь и будет удерживать оборону до прибытия помощи от наших союзников. Мы задержим врага как можно дольше. В это время эвакуационная колонна направится к границе Вестландского Альянса. Ею будет командовать полковник Годвин, — тот сверкнул глазами и хотел было что-то сказать командующему, но сдержался. Бергман продолжил: — Помните, что мы остаемся в этих забытых предками руинах не для того, чтобы героически погибнуть, а чтобы связать врага боем, выиграв нашим людям необходимое для отступления время, и продержаться до прибытия подмоги из Вестланда. Командиры пехотных и бронетанковых подразделений, вошедшие в состав эвакуационной колонны, должны четко понимать, что столкновение с врагом вероятно, и ваша задача — любой ценой защищать тех, кто не может сражаться самостоятельно.

Офицеры в спешке покидали штаб, чтобы подготовиться к отбытию, которое состоится, как только машины эвакуационной колонны заправят остатками топлива. Теос шагнул в сторону полковника Годвина. Заместитель командующего точно закипал изнутри, его покрасневшее лицо смотрело в дисплей прямо перед собой. Иногда он с нетерпением косился на генерал-майора Бергмана, разъяснявшего майору Эрхарту и другим офицерам детали плана обороны.

— Сэр, могу я как-то помочь в защите эвакуационной колонны? — Теос обратился к Годвину. — Я хочу быть полезен.

Полковник поднял на него недовольные голубые глаза, обрамленные тонкими бровями, и вздохнул, проведя рукой по подбородку:

— В Военной Академии до сих пор преподают курс управления военной техникой?

— Так точно, у нас он шел шесть месяцев.

— Тогда вы действительно можете пригодиться. У нас большие потери, поэтому не все бронетанковые подразделения укомплектованы личным составом полностью. Вопрос лишь в том — если нам придется столкнуться с противником, готовы ли вы убить врага и пожертвовать своей жизнью ради беззащитных и раненых?

Годвин бросил на него испытующий взгляд. Теос напрягся всем телом. Слова с трудом вырвались из пересохшего горла:

— Так точно, готов.

Глава 27. Черный орел над багровым полем.

Шесть тысяч бойцов экспедиции пытались пережить интенсивный артиллерийский обстрел, находя спасение в дрожащих окопах, блиндажах и чреве бронированных машин, пока вой снарядов и громыхания взрывов разъяренным воплем проносились над мертвым городом. Посреди зеленеющей центральной площади лежала серая башня, рядом с ней из-под белых цветков жасмина выглядывал небольшой темный колокол. Позади рухнувшей башни виднелись тонкие колонны и тройка потрескавшихся мраморных арок, сохранившихся от широкого одноэтажного здания. Слева от него начинался расчищенный от завалов подъем, ведущий к вершине холма, откуда город сторожили развалины древней крепости.

Майор Эрхарт и его Рыцари дожидались приказа вступить в бой, укрываясь от снарядов башенными щитами и каменистыми хребтами, образовавшимися из обломков зданий, некогда окружавших площадь. Генерал-майор Бергман держал их в качестве резерва, необходимого для закрытия