учишься лавировать, применяя сноровку и физическую силу. По веревке спустился к окну, вырезал дыру и пробрался в квартиру. Я искал документы на фирму, но дома их не оказалось, она держала их в сейфе в офисе. Ключи от сейфа и офиса у меня были. Мне их раздобыли Бобуновы. Они напали на Веру Ивановну и взяли у нее только связку ключей. Но я побоялся лезть в офис. Там охрана. Я решил унаследовать Ликину часть фирмы. Ее должны были найти на дне оврага. Но братья не довели дело до конца. Не убили. Только скинули.

– Вы разозлились и убили Ивана Бобунова.

– Я не разозлился. Они мне уже не нужны были. Я хотел убрать их, но в гараже оказался только Ванька. Серега прихватил с собой дипломат с деньгами и спряталс,. Так удачно получилось. С этими деньгами. Называется – «Приятное с полезным». И деньги взяли и Лику. Вовремя ей надо было в банк. Ее ограбили и убили.

– Но не убили – порадовался Станислав Егорович. – Где сейчас Ангелина Богачева?

***

Ангелина открыла глаза и пришла в ужас. Вокруг нее, лежали люди. Грязные, плохо пахнущие, в рваной одежде, стонущие от голода и побоев, смотрящие безумным взглядом в пустоту, умирающие люди.

Страх и паника завладели ею. Хотя раньше такого не было.

В медицинском институте всегда повторяли: при виде ран, крови, сначала включаем мозг, потом руки, потом рот, а через три дня эмоции. Именно в этом порядке требовал профессор Кривченко Матвей Захарович, включать свое тело для работы.

– Вот в хирургию завозят человека с колото-режущей раной вдоль всей ноги, что надо делать? Вы молниеносно обдумываете, чем и как его спасать, потом берете эти предметы для спасения, потом зовете в помощь медсестер, потом делаете. А через три дня можете вспомнить колото режущую кровоточащую рану и, при желании, всплакнуть.

Поэтому Ангелина не пошла на хирурга. А стала остеопатом.

Рядом пошевелился мужчина, рука перевязана грязным подобием бинта, он обнимал ее и убаюкивал боль. Пахло от него кровью, гноем и грязью.

– Гриша – прошептала Ангелина и осмотрелась, всматриваясь в лица.

Везде мужчины. Две женщины у противоположной стены смотрят с сочувствием и любопытством. Обе восточные, с темными черно-жгучими волосами, черными глазами и смуглой кожей. Обе похожи на девушек персонал отеля.

Где она? Как она попала сюда?

Она помнила – Лика и Миша отравились, а накануне Гриша заказал поездку на катере. Решено было поехать на прогулку только Грише и Гели. Она пообещала сыну и сестре вернуться с полным телефоном красивых фотографий. Их проводили на корабль, на котором их встретил капитан и молодой парень – юнга. Потом Геля поняла, что юнга вовсе не юнга, а бандит. Он долго спорил с капитаном, потом стал кидаться на него, схватил, стукнул о железную балку, тот потерял сознание. Геля кинулась к нему, хотела привести его в сознание и помочь подняться, но ее остановил Гриша, потребовал, чтоб она не лезла и не нарывалась. И как-то так он сказал, что она не полезла, а только удивленно смотрела на юнгу-бандита и Гришу. Парень взял в свои руки управление катером и повел его в океан, далеко от суши. Гриша спокойно стоял на носу катера, смотрел вдаль океана и не проявлял страха и паники. Ей показалось, что Гриша был готов к такому резкому повороту событий. Потом она выпила воды из бутылки и заснула. А проснулась в этой жуткой хижине, набитой ранеными людьми.

– Гриша – позвала она.

Гриши нигде не было. Где же он?

Мужчина рядом с ней перестал убаюкивать больную руку и посмотрел на Ангелину. В болезненном, воспаленном взгляде, Геля прочитала мольбу о помощи, просьбу о тишине.

Геля тревожно вздохнула, в очередной раз вспомнила слова профессора Матвея Захаровича Кривченко и включила свое тело для работы. Подползла к мужчине и попросила отодвинуть повязку. Она говорила по-русски, он не понимал, она вставляла английские слова и фразы. Он не понимал. Она взяла его руку и стала медленно снимать грязную повязку, все время повторяя:

– Я – доктор, доктор. Где ж тебя так угораздило? Потерпи. Потерпи.

Рана оказалась старая, загнивающая, без антибиотика не обойтись. Мужчина горел от жара, стонал от боли, старался мужественно переносить ее манипуляции со своей рукой, придерживал ее здоровой и надеялся на помощь русской женщины, а ему нужны капельницы и уколы с антибиотиками, хирург и операционная.

Но надежды его лопнули, как мыльный пузырь. В хижину вошли трое вооруженных людей. Геля обернулась. Мужчины жадно осмотрели помещение, остановили взгляд (не менее жадный) на девушках, потом перевели на Ангелину. Громко и нагло переговариваясь, каждый из них схватил женщин и потащил наружу.

Одна девушка попыталась сопротивляться, лягнула ногой мужчину, заверещала. Он схватил ее за длинные волосы, накрутил их на кулак, дернул и врезал кулаком в лицо. Она пискнула и притихла, тихонечко всхлипывая.

Ангелина не стала вырываться, только повторяла, как заведенная:

– Я доктор, им нужна помощь, лекарства. Срочно. Он умрет от заражения крови. Я доктор.

Их вывели на улицу, под палящее солнце, под горячий африканский ветер и Геля поняла, что она босиком. Жаркий раскаленный песок обжег ноги, от боли казалось, что стоит на осколках стекла. Казалось – острые песчинки врезались в ноги и при малейшем движении проникали глубоко под кожу. Обжигающая боль не позволила двигаться, поднялась по телу и застряла в голове, пульсировала в висках одной мыслью – терпи. Геля взглянула на ноги девушек – их предусмотрительно разули, чтоб не убежали.

– Бег по раскаленному песку не приблизит к цели, – догадалась Геля, подумала и ответила – а я побегу.

Пираты жадно рассматривали девушек, обсуждали, слащаво облизывались, но, благо, не трогали. Геля долго не обольщалась надеждами, что ей повезет не стать жертвой мужских похотей, поэтому уже строила план по побегу и осматривала предполагаемый маршрут. Местность оказалась не в выигрышном для нее ландшафте. Ни густого леса, ни горы, ни городских домов и убежища от пиратов.

А может спасение есть? Даже на пляже. Можно прятаться за хижинами, потом, добраться до автомобиля, если повезет, то ключи в зажигании. Послышался звук подъезжающего трактора, Геля обернулась. Трактора не было, зато подъехал квадроцикл. Она пригляделась, водитель заглушил мотор, перекинул ногу, слез и повернулся. Геля опешила. С него слез хозяин жизни, предводитель бандитов, компаньон пиратов.

– Гриша? – прижав к груди руки, уточнила она у воздуха. Именно у воздуха, ведь только он мог знать правду. Глаза ее врут. Это мираж. Искажение пространства и времени.