Это была Любовь, которая дает тебе силы беречь того, кто дал тебе жизнь, и любить того, кто для тебя в этой жизни один-единственный.

 Дорога до дома Алекса заняла четыре минуты. И первое, что Лиза увидела рядом с его подъездом, была опустевшая машина Ресля. Пристроив рядом свой мотоцикл, она стянула шлем, сунула руку в рюкзак, незаметно перенесла во внутренний карман «CZ» и направилась к дому. Толкнула входную дверь, готовясь к любому сценарию, но в фойе никого не было. «Где консьерж?» Лиза прислушалась, но все было тихо. Дав себе слово не задерживаться в квартире Алекса больше пяти минут, а перед уходом обязательно проверить гараж и подсобку, она шагнула к лифту.

 Через пару-тройку секунд она уже скользила по коридору, чутко прислушиваясь к тому, что творилось сейчас за приоткрытой дверью пентхауса. Она, скорей, почувствовала, а не предвидела того, кто ждал ее там. У нее было слишком хорошее обоняние. А Исаев всегда пользовался одной и той же маркой туалетной воды, которую она видела в его доме и навсегда запомнила.

 И можно было окликнуть Исаева. Но как ты можешь быть абсолютно уверена в том, что его там не держит сейчас под прицелом группа Ли? Тем более, что методы этого английского беса тебе отлично знакомы. Пришлось рискнуть и переступать порог так, как ты делаешь, когда готовишься к нападению (сначала стопа, затем корпус и только потом незащищенный участок головы) и практически налететь на Исаева.

 Дальше случилось то, что должно было произойти по всем законам жанра. Короткая стычка, в которой ей пришлось расслабиться, иначе взбешенный Исаев попытался бы вывихнуть бы ей руки и ноги. И вот тогда ей пришлось бы ударить его головой в переносицу и оглушить, чего она делать в принципе не хотела. И только когда Исаев сам от нее отцепился, она схватила его за грудки и от души тряхнула его:

 — Скажи, зачем ты потащил с собой Алекса?!

 Чистый взрыв эмоций и страха.

 Зато Исаев, слава богу, услышал ее. Его лицо залилось краской, после чего возник более-менее внятный диалог, и она выложила ему часть правды про Никса. По идее, конечно, имело смысл выдать Исаеву и настоящее имя Нико, но сейчас у нее реально не было времени на изложение биографии человека, попытавшегося вылепить из нее монстра. Зато Исаев наконец-то включил мозги. Он прищурился и неожиданно тихо спросил:

 — Как Никас узнал, что у меня была дочь?

 — Андрей, я не знаю, — Лиза вздохнула. — Но, может быть, Мари-Энн рассказала ему? В свое время он был ее любимым учеником, и она привыкла ему доверять.

 Исаев бросил на нее короткий взгляд:

 — Откуда ты знаешь про Мари-Энн?

 — Она... близка с моим папой. Ну, ты понимаешь...

 — Потрясающе, — хмыкнул Исаев. Мотнув головой, он устало поднялся с дивана и помог ей встать на ноги, причем развернул ее так, чтобы она не могла больше видеть кровавые росчерки на обивке, со страхом гадая, чья это кровь, Алекса? — Ладно, с этим мы еще разберемся. У меня есть другой вопрос. Как, скажи мне, ты собираешься одна отбиваться от Никаса в Кршивоклате?

 Она перевела на него непроницаемый взгляд:

 — Поверь, я это сумею.

 — Я понял. — Исаев вроде кивнул, но продолжал смотреть на нее так, словно что-то обдумывал. Будто взвешивал что-то, что крутилась в его голове, и решал, говорить ей об этом или же нет? И вдруг ни с того, ни с сего: — Что находится в сейфе в Кршивоклате?

 — Ты правда хочешь сейчас это обсудить? — Она бросила взгляд на часы. — Андрей, у нас на это времени нет.

 — Алекс знает код от сейфа, — прервал ее он. — Тебе или Алексу это чем-то грозит?

 Она помолчала, обдумывая то, что услышала. И можно было уйти от ответа или солгать, но в этот раз она решила сказать Исаеву всю правду, без вывертов.

 — Алексу это грозит тем, что, как только он откроет сейф, Никас его убьет, чтобы заняться вывозом и частичным уничтожением того, что хранится в сейфе. А я никогда не смогу вернуться домой к отцу, вот и все. Но по сравнению с тем, что ждет Алекса и Терентьеву, это неважно.

 — Ты не вернешься домой, а я снова буду тебя искать?

 Самое интересное, что у Исаева в этот момент и мимики-то особой не было. Он просто стоял и глядел на нее, продолжая что-то обдумывать.

 «Ты мне не враг», — промелькнуло в ее голове. Но это тоже уже не имело значения.

 — Ты меня не найдешь.

 — Да? А почему?

 Странный какой-то диалог у них выходил. И Исаев тоже то ли недоговаривал, то ли без особого умысла тянул сейчас время.

 — Что ты хочешь услышать Андрей? В России существует бизнес по инсценировке собственной смерти. Полная инсценировка стоит полтора миллиона рублей. Те агентства, которые занимаются этим, находятся в даркнете. Достаточно подписать контракт, пропасть на год, растворившись в городе-миллионнике, и я снова для всех умру.

 — Как это было у тебя в детстве, Лиз?

 — Нет. В детстве всё было по-настоящему и очень серьёзно. — Растеклась пауза. Убивая ее, она указала Исаеву глазами на пистолет, который так и лежал на полу. — Андрей, возьми. В доме Терентьева находится группа захвата, а ты не знаешь этих людей. В отличие от тебя они привыкли убивать, и делают это быстро.

 — Нет. Оружие я не возьму.

 Вот теперь она замерла:

 — Почему?

 — Потому что в том случае, если я выкарабкаюсь оттуда, — он невесело усмехнулся, — чешское МВД припаяет мне несанкционированное вооруженное нападение, и мне выпишут срок. А я не хочу, чтобы Ира носила мне передачу в тюрьму.

 «Вот и я не хочу, чтобы мой отец прошел через это со мной. Только у нас с тобой, Андрей, разные подходы и методы».

 — Скажи лучше, тут есть что-то типа... — Исаев на секунду задумался, — палки для селфи?

 «Нашел время... с ума сошел!»

 И тут ее осенило:

 — Ах да, там же двухэтажный дом? А ты считаешь, что они держат Наташу на втором этаже? Хочешь быть точно уверен в том, сколько их там в действительности?

 — Точно, — Исаев по-прежнему не сводил с нее глаз.

 — Возьми там, в шкафу, — она указала на нужный ящик.

 И вдруг выстрел в упор:

 — Знаешь, Лиз, а ведь Алекс был прав на твой счет. Он знал тебя лучше всех. Это я с тобой потрясающе облажался.

 — Я с тобой тоже.

 В этот момент она все-таки шагнула к нему и приподнялась на цыпочки. Его щеки коснулись ее теплые губы. И если первым желанием Исаева было ее оттолкнуть, то вторым — то, безотчетное, неконтролируемое, накрывшее его горячей приливной волной, как и тогда, когда он толкнул ее на диван — прижать ее ближе и испытать губами влажную впадину ее рта. Но наваждение продолжалось ровно мгновение и ушло даже раньше, чем она от него отстранилась.