Беда была в том, что белорусский он совершенно не знал. Так, пару раз слышал это наречие, откуда, собственно, и взялось понимание, что боевик, собиравшийся «позабавиться с деукой», принадлежал к этому «этносу». Но самый существенный минус состоял в том, что пустись Исаев на эту аферу, и его могли бы застукать. Однако счет по-прежнему шел на секунды. Предполагаемый белорус, как запомнил Андрей, требовал от кого-то по телефону срочно прислать ему еще людей.

 Пришлось идти на риск. Если что, он будет разбивать окно первого этажа. Но сначала Андрей достал «Айфон». Выход в интернет и переводчик «Гугл».

 «Открывай — адчыняй», — укладывая мобильный в задний карман, Исаев дважды произнес это про себя. Мысленно воспроизведя тембр голоса белоруса, Андрей нажал на дверной звонок. Казалось, вокруг замерло все: небо, воздух, трава... На счет «три», который Исаев сейчас вел в своей голове, в динамике раздался гудок сигнала, затем шорох (кто-то снял трубку), и Андрей выдал в динамик:

 — Адчыняй.

 Он изобразил речь белоруса очень точно. Но отличие все-таки было. Уповая на то, что разницу в голосе припишут обычным искажениям в динамике, Исаев ждал.

 — Ага, понял. Заходи. — Щелчок замка, и дверь открыта. И Андрей про себя от души поблагодарил нависавшую над крыльцом широкую черепичную крышу, и Наташку за то, что та в свое время наотрез отказалась вкручивать в дверь видеокамеру. Хотя ей-то как раз это могло помочь... Но сейчас времени на размышления «могло — не могло» не было.

 Исаев открыл дверь так, как сделал бы это ничего не подозревающий человек. Но встал он за ней так, чтобы тот, кто мог спуститься вниз или встать, ожидая его, у двери, не смог влепить в него пулю, если вдруг выстрелит. И снова везение: на пороге никого не было. Похоже, что, даже будучи раненым, Домбровский продолжал держать на привязи боевиков, и те засели на втором этаже, стараясь не спускать с него глаз.

 Андрей бросил взгляд на лестницу, ведшую на нужную этаж. Спальня была на втором этаже справа. Он успеет быстро зайти в помещение, если только на лестнице сейчас никого не окажется. Но — сколько там людей? Сейчас Исаев действовал практически вслепую. Однако один был убит и теперь скорчился под крыльцом. А у тех, кто плотно засел в комнате, под прицелом было двое заложников.

 И достаточно будет приставить пистолет к голове Терентьевой или Домбровского, и Андрей будет вынужден поднять руки вверх. Впрочем, у него тоже имелся «сюрприз» для этих людей. Да, очень простой выверт, но он должен будет отвлечь их внимание. Но главное, чтобы Домбровский успел уйти с линии огня и убрать с него Терентьеву.

 В этот момент с верхнего этажа прозвучало:

 — Жень, ты?

 — М-м, — отозвался Андрей и сделал шаг к лестнице. Он поднимался наверх и одновременно с этим насвистывал мотив, который в его исполнении всегда раздражал Домбровского.

 Он не увидит, как бывший шеф, услышав мелодию, которую он сейчас выводил, навострит уши и подберется. Исаев был занят другим. Он нажимал пальцем в кармане на кнопку вызова, и его Айфон набрал «Нокиа» Лизы. Еще одна ступень, ведшая вверх, за ней другая — и с балкона послышалась осатанелая трель «Нокиа». И вокруг Исаева будто образовался антракт. Полная напряжения пауза, за которой должна была разразиться буря.

 Наверху, судя по стуку подошв ботинков об пол, к балкону метнулся мужчина. Короткий щелчок снятого с пистолета предохранителя. Визги джаза. За этим по идее должен был последовать шорох портьеры, отдвигаемый от окна. И снова пауза, на этот раз передававшая чье-то недоумение. В эту секунду Исаев оборвал свист, рывком преодолел лестничный пролет и метнулся к спальне Наташи, услышав хрипловатый голос Домбровского:

 — Слева! Двое.

 Андрей так же не успеет увидеть, как бывший шеф неожиданно для боевиков, занявших позиции у стены и балконной двери, выбросит назад высвобожденные из наручников кисти рук, приподнимется на локтях и врежет по лодыжке ближайшего к нему боевика носком ботинка.

 Но Исаев уже влетал в помещение. Уловил глухой стук пистолета, ударившегося об пол, который выронил потерявший равновесие боевик. Отметил направленное на него дуло пистолета другого боевика, который бросил разглядывать орущий с балкона «Нокиа» и сейчас брал Исаева на мушку. Приняв на себя тело первого боевика, которого сбил с ног Домбровский, Андрей развернул его к себе спиной и подставил под выстрелы. Из дула глушителя вырвался сочный чмокающий звук, и две пули, одна за другой, впились в дергающееся тело. Третьего выстрела уже не было. Андрей толкнул обмякший труп на того, кто в него стрелял. Еще один рывок вперед, короткий размах, костяшки плотно сомкнутых пальцев — и Исаев всадил их в горло стрелявшего боевика, вгоняя ему кадык в позвоночник.

 Вопль Наташи. Удар пистолета об пол. Стон Домбровского. Расширенные зрачки Терентьевой, которую отец Лизы сейчас прикрывал собой. И абсолютно ровное дыхание Андрея... Все было кончено.

 Бросив короткий взгляд на Терентьеву, которая билась в спазмах рвоты, прикрывая ладонью рот, и глядела на него с ужасом и отвращением, на Домбровского, по-прежнему ее закрывавшего, Андрей направился к балкону, распахнул дверь, наклонился и отключил у «Нокиа» звук. Затем обвел глазами помещение и увидел колонки, вопящие джазом. Не особо церемонясь с техникой, он выдернул их из сети, и в доме, если не считать булькающих звуков тошноты, стало первозданно тихо.

 — Здесь есть другие? — сейчас Андрей обращался к бывшему шефу, имея в виду тех, кто еще мог находиться в доме как группа захвата.

 Домбровский отрицательно покачал головой.

 — Хорошо. — Исаев закрыл балкон. Он уже разворачивался, чтобы пойти и прочесать коттедж сверху вниз, когда Наташка вскочила на ноги и попыталась повиснуть у него на шее.

 — Андрей... Я... Андрей, — и что-то еще, захлебываясь потоком слов.

 — Всё хорошо. Тебя не тронули?

 — Нет, не успели! Я...

 — Дай мне только секунду, ладно? — Андрей аккуратно отстранил ее, за секунды прошел весь дом и спустился вниз, на первый этаж. И только там увидел еще два мертвых тела

 И стало понятно, почему боевики предпочли обездвижить Домбровского и во что это обошлось отцу Лизе.

 Андрей вернулся на второй этаж. При виде него Терентьева снова бросилась к нему, ища у него спасения. Он гладил перепуганную Наташку по волосам, по спине, вытирал ей слезы, но смотрел только на Домбровского.

 — Спасибо, — одними губами прошептал Андрей.

 Отец Лизы кивнул и закрыл глаза. На его джинсах, на колене начало расплываться густое кроваво-черное пятно.

 — Наташа, где у тебя аптечка?

 Терентьеву колотила дрожь:

 — Что?

 — Аптечка?

 — В ванной.

 — Я схожу за ней, а ты оденься, пожалуйста. Сейчас сюда приедет полиция.

 Наташка судорожно закивала, с трудом отпуская его от себя, и вроде бы даже сама сделала движение к шкафу, но остановилась: