– Большинство охотников начинают карьеру после школы. Как правило, они следуют по стопам кого-то из семьи, вместо того чтобы поступать в колледж.

Я не стала уточнять, что некоторые, как я, предпочли бы уехать на обучение, но не могли себе этого позволить.

– И по чьим стопам пошла ты?

Я задумалась, скольким с ним можно поделиться, но тут мне пришло в голову, что его люди, вероятно, уже давно навели обо мне справки. Они поймут, если я совру.

– Родителей. Они лучшие в своем деле, – гордо заявила я.

– Неужели? – Он подался вперед. – Расскажи о них.

Его ребяческому энтузиазму было невозможно противиться. За обедом я рассказала ему, как родители начали охотиться, и поделилась историями о некоторых крупных заданиях. Принц внимательно слушал и часто перебивал меня вопросами. Я ничуть не возражала, так как любила говорить о рабочих успехах родителей.

– Я бы с радостью с ними познакомился, – искренне сказал он.

Один из его людей начал беспокойно переминаться с ноги на ногу. Мне не нужно было смотреть ему в лицо, чтобы знать, что ему не нравился этот поворот в беседе.

– Сейчас к ним не допускают посетителей.

Плечи принца Риза поникли.

– Они работают над важным заданием?

Я сжала салфетку на коленях.

– Нет, они в реабилитационном центре. В ноябре родители выслеживали торговца гореном, и их похитили и накачали наркотиками.

Лицо принца исказилось от гнева, пока он слушал обнародованную версию событий. Ради безопасности моей семьи Агентство не упоминало о причастности королевской стражи Благого двора к исчезновению мамы с папой.

– Мне так жаль, – от всей души произнес он. – Я не видел, как горен воздействует на людей, но слышал, что он может привести к плачевным результатам.

Я кивнула с серьезным видом.

– Докторам пришлось поместить родителей в медикаментозную кому на две недели, пока их организм очищался от горена. Они медленно восстанавливаются и ничего не помнят о произошедшем. Доктора говорят, что, вероятно, к ним никогда не вернется память о тех днях, – добавила я на случай, если один из стражей принца передавал информацию королеве Анвин.

– Даже представить не могу, каково тебе.

– Они живы и будут здоровы. Это все, что имеет значение. – Я потянулась к стакану с водой. – Ну, что мы все обо мне да о моей семье. Почему бы вам не рассказать о себе?

Он улыбнулся.

– Уверен, что всю мою подноготную можно узнать из желтой прессы.

– Меня не волнует, какой ваш любимый цвет или что вы любите есть на завтрак. Расскажите то, чего не найти в журналах. Вы скучаете по дому? Чего вам больше всего не хватает здесь?

– Пытаешься накопать на меня эксклюзив, Джесси? – Его глаза заблестели.

– Это вы меня выследили, помните? – игриво парировала я.

– Твоя правда. – Его взгляд стал мечтательным. – Думаю, больше всего я скучаю по своему таррану. Дома я катался на нем каждый день.

Я пыталась не выдать своего удивления. Учитывая, как близок он был с матерью, по словам остальных, я ожидала, что он больше всего скучал по ней.

– Я видела рисунки тарранов. Они действительно вдвое крупнее наших лошадей?

Тарраны являлись фэйскими существами, которые напоминали более крупную и костлявую версию лошади с двумя рожками на лбу.

– Не вдвое, но они намного превосходят ваших лошадей по размерам и скорости. Под дворцом есть большой луг, где мы с друзьями часто устраивали гонки в детстве. – Он с досадой посмотрел на своих людей. – Теперь эти забавы не одобряются. Подобные занятия считаются недостойными и небезопасными для наследного принца.

– Значит, вы больше не катаетесь?

– Разумеется, катаюсь. – Он проказливо улыбнулся. – Просто так, чтобы королева не узнала об этом.

Принц впервые упомянул свою мать, и я использовала это, чтобы ненавязчиво подвести разговор к ней.

– Она похожа на мою маму. Я не рассказываю ей обо всех своих охотничьих приключениях, иначе она посадит меня под домашний арест на всю жизнь.

Принц Риз хихикнул.

– Родители порой чрезмерно опекают нас, где бы они ни жили. Мама даже не хотела отпускать меня в ваш мир, но она знала, что я буду несчастен, если не получу этот опыт. Я вырос на историях о людском мире и ждал того дня, когда стану достаточно взрослым, чтобы увидеть его собственными глазами.

– И как, он оправдал ваши ожидания?

– О да! – Он рьяно закивал. – Он лучше всего, что я мог себе представить. Тут столько стран и разных культур, с которыми стоит ознакомиться! Я могу провести здесь годы и все равно не увидеть всего. Жду не дождусь того времени, когда мне не придется возвращаться домой каждую неделю, чтобы восстановить энергию.

– Железо так сильно на вас влияет? – Я знала, что поначалу фэйри должны были чаще возвращаться в свой мир за перезарядкой, но не думала, что им приходилось делать это чаще раза в месяц.

– Нет, это одно из маминых условий, потому что она слишком волнуется. – Он усмехнулся. – На деле железо влияет на Баярда и остальных больше, чем на меня.

– Баярда?

– Глава моей охраны. – Он кивнул на фэйри, стоявшего у столика.

Я ничуть не удивилась, что им оказался блондин, который разговаривал с Горном. Баярд окинул меня сердитым взглядом, который намекал, что он недоволен тем, кого принц выбрал в качестве своей спутницы на обед. Что ж, я тоже не была в восторге от его компании.

Тут подошел официант с нашим счетом, но Баярд перехватил его, вручил немного налички и сказал оставить сдачу себе. Я не знала, сколько получил официант, но, судя по его круглым глазам, сумма была очень щедрой.

Мы с принцем Ризом еще немного поболтали, но в основном о местах, которые он успел посетить. Я не знала, как вернуть разговор к королеве, не вызвав подозрений, так что даже не пыталась.

Мы просидели в ресторане почти два часа, когда Баярд подал знак, что пора уходить. Принц кивнул и улыбнулся мне.

– Не помню, когда я последний раз так наслаждался обедом. Спасибо, что согласилась пойти со мной.

Я вышла из-за стола.

– Мне тоже понравилось, Ваше Высочество.

Он скривился.

– Э, нет, так не пойдет. Пожалуйста, отныне зови меня Риз.

Я молча улыбнулась. Он приятный парень, тут не поспоришь, но я не могла забыть, что его мать похитила моих родителей, пытала Фариса, а также украла ки-тейн, что может привести к уничтожению моего мира и всех, кто мне дорог. Она мой враг, и дружить с ее сыном сродни предательству.

Мы направились к выходу в окружении его стражей. К счастью, обеденный перерыв уже закончился и в ресторане осталось мало людей. Двое подняли телефоны, желая сфотографировать нас, но одного взгляда от стражей хватило, чтобы они быстро опустили их и отвернулись.