Если серьезно, то радикальные течения тантризма, которым были свойственны сексуальные практики, массовыми не были. А были чаще всего тайными, доступными посвященным. И выносить их на всеобщее обозрение не было никакого смысла. Да и, пардон, секс с лошадью – это слишком уж радикально даже для тантризма, ведь его (тантризма) цель не получение чувственных удовольствий (как можно подумать) низкого пошиба, а изменение сознания и духовная трансформация.

Бытует мнение, что эротические изображения храмов Кхаджурахо и храма Солнца Конарка – это иллюстрация Камасутры. Отсюда часто встречающиеся эпитеты «Камасутра в камне», «храмы Камасутры»…

Что сказать? Как человек, имеющий представление о Камасутре, пишущий о ней книгу и побывавший и в Кхаджурахо, и в Конарке, ответственно заявляю – эта версия притянута за уши. И кстати, в Камасутре нет упоминания полового контакта с лошадью, а также есть очень много того, чего нет на стенах храмов любви.

Версия первая

Скульптурные изображения отображали реальную жизнь простых людей. К сексу в то время относились без лишних рефлексий и комплексов, что и нашло свое отражение на стенах храмов любви. Это сейчас индийцы осматривают эти храмы с открытым ртом и фотографируют на телефон наиболее смелые композиции, а тысячу лет назад эротические скульптуры не удивляли никого.

Версия вторая, не отменяющая первую

На стенах храмов Кхаджурахо показано место секса в иерархии ценностей древних индийцев. Что-то в этой версии есть, учитывая, что сексуальные сценки размещены на нижних уровнях храмов. К тому же в древнеиндийских трактатах по архитектуре есть указания на то, что изображения любовных парочек есть символ счастья и благополучия.

Секс – естествен и прекрасен, он неотъемлемая часть жизни, но он не самое главное в жизни. Посыл древних мастеров мог быть и таким.

Версия третья, не отменяющая первые две

Верующий, входя в храм, должен оставить за его порогом все мирское, в том числе и секс.

Если же человек на подобное не способен, то и в храме ему делать нечего. В данном случае секс не считался сакральным. Поэтому он и вынесен из храма вовне.

Для понимания секса как процесса, в том числе и сакрального, человек должен иметь определенный уровень развития. Уверен, что подавляющее большинство древних индийцев и близко не достигали этого уровня. Не стоит идеализировать те времена. Высочайшие достижения философской мысли Древней Индии, индийского искусства и литературы – дело рук относительно немногих людей. Вряд ли шудры (а большинство населения в Индии всегда составляли они) были способны рассуждать о половом акте как о символе недвойственности.

Версия четвертая, полутантрическая

Вряд ли ее можно встретить в Интернете или где-либо еще, поскольку пришла она мне в голову только сейчас. Итак, задача эротических скульптурных композиций храмов Кхаджурахо в том, чтобы вытолкнуть человека из мира обыденного. Ошеломить! Сделать то, на что, собственно, и направлены тантрические сексуальные практики, – выдернуть из привычного. Достичь хоть какой-то степени накала чувств. В таком состоянии человек более восприимчив к тому, с чем ему придется столкнуться внутри храма. И шивалингам[13] в святилище уже воспринимается не как кусок камня, а как живая частичка величайшего из богов.

Лично мне кажутся достоверными первые две более-менее обоснованные версии. Вполне вероятно и то, что создатели древнеиндийских храмов любви ставили перед собой многоцелевую задачу. В зависимости от уровня осознанности кто-то, смотря на эти сценки, возгорал желанием, кто-то очищал помыслы, а кто-то задумывался о сакральности акта творения.

Цитата на полях

Перед написанием данной главы я немножко погуглил по запросу «Камасутра и оральный секс». Результаты оказались ожидаемы. Под брендом Камасутры впихивают все подряд. И в подавляющем большинстве случаев это «все подряд» не имеет никакого отношения к Камасутре[14], а в тех редких случаях, когда имеет, то очень отдаленное.

Итак, самое главное, о чем не упоминает никто из пользующихся брендом Камасутры. В трактате Ватсьяяны обучающие оральному сексу рекомендации даются не женщине, а мужчине (евнуху), то есть по сути – обучение не гетеросексуальному акту, а гомосексуальному.

Ватсьяяна разделяет «евнухов» (которые, судя по всему, в данном случае не обязательно классические кастраты) на женоподобных и мужеподобных и дает им ряд советов по поводу того, как домогаться мужчин. Например, мужеподобным он предлагает при массаже желаемого им мужчины: «…как бы [невзначай] обнимая, растирает бедра мужчины и с возрастанием доверия касается основания бедер и нижней части. При этом, заметив, что член напряжен, он раздражает его трением ладони и смеется, словно порицая того за возбуждение. И заметив [в нем] признаки неестественной склонности, он, даже не будучи побуждаем, сам приступает к делу; побуждаемый же мужчиной возражает и уступает лишь с трудом».

Далее дается описание техники орального секса (аупариштаки). Опять же речь идет о мужчине, удовлетворяющем мужчину.

Автор Камасутры также сообщает, что не только евнухи практикуют подобное: «У некоторых мужчин аупариштаку совершают молодые слуги с блестящими украшениями в ушах. То же совершают и некоторые горожане, желая с возрастанием доверия по обоюдному уговору угодить друг другу».

А как же женщины? Нормально ли, когда женщина занимается оральным сексом с мужчиной? Сам Ватсьяяна по этому поводу занимает крайне противоречивую позицию.

В самом начале трактата он сообщает: «Та любовь к непривычным ранее действиям, что рождается не от чувственных восприятий, но от намерения, бывает „воображаемой“. Ее следует видеть при аупариштаке с евнухами и женщинами и в различных действиях, как поцелуи и прочее».

Далее он пишет уже в самой главе, посвященной оральному сексу: «Распутные и несдержанные женщины, служанки и массажистки также прибегают к этому. Однако наставники [учат], что этого не следует совершать, ибо оно противно закону и низко. Ведь и самому [мужчине] неприятно снова касаться их рта. Ватсьяяна же [учит], что для тех, кто любит гетер, это не грех, в иных же случаях должно избегаться».