– А что делать, если мне в замок надо?

– Зачем тебе в замок?

– У меня есть послание для магов, его дал маг в красной мантии, прежде чем меня опустили в купель.

– Маг Огня дал тебе письмо? – задумчиво произнес Дионис, внимательно осматривая новичка. – Спрячь и никому не говори об этом, – твердым голосом сказал он, – если, конечно, хочешь дожить до утра. Маги хорошо платят своим гонцам, а большинство людей здесь не имеет за душой и гроша… Мало тебе Барвина? Поговорим об этом как-нибудь позже.

Повернувшись, Дионис не спеша взошел на свой холм.

Вандер свернул с тропинки в узкую улочку, протиснувшуюся между хижинами колонистов, и вскоре вышел на свободное пространство возле арены. Точнее сказать, над ареной, ибо сама арена располагалась внизу, а здесь находилась смотровая площадка, где во время гладиаторских боев, по вечерам, собирались зрители.

Гари Вандер нашел возле кузницы, которая располагалась недалеко от арены. Это был поджарый малый, как оказалось бывший рудокоп. Гари указал Вандеру на хижину с брезентовым пологом над входом:

– Устраивайся, отныне это твоя хибара. Прежний хозяин покинул нас.

Вандер не стал уточнять, куда делся прежний хозяин и кто он был вообще, а только спросил:

– Что насчет развлечений?

– Гладиаторские бои. Хочешь сам дерись – хочешь, смотри, как это делают другие, и делай свои ставки, а можно и без ставок – тебе решать. Бой стоит от пятидесяти до ста кусков. Ставка – десять. Заправляет всем этим, я имею в виду боями, Хват. Его можно найти внизу у входа на арену. Это, пожалуй, все, если не считать доброй выпивки, но для этого нужны куски. Или по крайней мере, чтобы кто-то тебя угостил. Вот так, приятель. Извини, не могу болтать больше, нужно отнести эти клинки заказчику.

– Ты кузнец?

– Нет, посыльный, по совместительству распорядитель жилыми помещениями. Еще увидимся!

– Увидимся, – проговорил Вандер и пошел в отведенную ему хижину.

Его дом состоял из одной комнаты. Напротив двери находился деревянный стол, рядом с ним массивная скамья на трех ножках. Справа у стены – кровать со шкурой вместо матраса.

В противоположных углах стояли два сундука. Один пустой, другой – без ключа. Так что выяснение содержимого закрытого сундука откладывалось на неопределенное время.

Под кроватью Вандер обнаружил фехтовальный шест с веревкой на древке для ношения шеста за плечом. Он повертел шест в руках, поставил у стены. Это оружие было эффективней найденной дубины.

– Вот мы и на месте, – сказал Вандер самому себе, усаживаясь на кровать и еще раз окидывая взглядом комнату.

Вандер покинул хижину вечером, когда над ареной начал собираться народ, и сразу же нос к носу столкнулся с Гари.

– Вот и увиделись, – сказал Гари и, заметив торчащую за спиной фехтовальную палку, поинтересовался:

– Никак на арену?

– Да, хочу попытать удачу.

– А куски у тебя есть?

–Нет. Не займешь мне штук пятьдесят?

– Пятьдесят? Занять можно, но чем отдавать будешь, если проиграешь?

– Разве я сказал, что иду проигрывать? – улыбнулся Вандер. – Думаю, если на меня поставишь, получишь приличный куш. Он с лихвой покроет мой долг. Согласен?

– Но у меня только двадцать пять, – слукавил Гари.

– Давай сюда!

Гари извлек из штанов две узкие металлические пластинки серебристо-голубого цвета длиной в два дюйма. На каждой был выбиты две параллельные линии.

– Вот держи двадцать, – порывшись в кармане, достал пригоршню коротких пластинок с точкой посередине, отсчитал пять штук и протянул их собеседнику.

– Благодарю, приятель! Думаю, внакладе не останешься, – проговорил Вандер и зашагал к арене.

Внизу, напротив входа на арену, у каменной стены цитадели стоял распорядитель арены Хват. В отдалении, справа от него, разминалась пара бойцов, и выжидающе стоял еще один, судя по одежде – рудокоп.

На Хвате были красно–черные доспехи, как и у Диониса. Широкие штаны, заправленные в сапоги. Рубаха свободного покроя с нашитыми для защиты груди и живота металлическими пластинами.

Рубаха подпоясана кожаным ремнем. На ремне ножны с палашом, матово отливала перламутровая рукоять.

Хват стоял, скрестив на груди руки, ладони обтягивали черные перчатки, на лице скучающее равнодушие.

Вандер подошел к Хвату:

– Привет!

– Привет, – с прохладцей в голосе ответил тот. – Почета и уважения захотелось?

– Мне чего-нибудь попроще.

Хват, не меняя позы и выражения лица, одним движением глаз осмотрел новичка.

– Тогда гони пятьдесят кусков.

– У меня только двадцать пять.

– Тогда гуляй! – лениво обронил Хват и сплюнул на землю.

– А если займешь?

У Хвата от такой наглости изменилось лицо.

– Откуда ты такой взялся? – с ехидцей поинтересовался он.

– Из купели, – как можно шире улыбнулся Вандер.

– Новичок, что ли?

– Получается так.

Этот парень начинал Хвату нравиться. Его нахальство, замешанное на чистосердечном простодушии, импонировало распорядителю арены, брало буквально за душу. Опыт долгих лет подсказывал, что за этой бравадой может скрываться мастерство. А впрочем, что он теряет?

– Хорошо, сделаю тебе уступку, – проговорил после некоторого раздумья Хват. – Давай свои двадцать пять. Остальное отдашь из призовых, если, конечно, выиграешь. А если проиграешь, – Хват внимательно осмотрел новичка, – отдашь свой ремень.

Распорядитель помолчал. Повертел по сторонам головой и, сделав выбор, молвил:

– Драться будешь вон с тем рудокопом, что торчит у стены! А теперь о правилах. Бой на первом уровне ведется с помощью фехтовальных палок. Она, кстати, у тебя есть. Это хорошо. Победа засчитывается, как и при бое на кулаках. Если вырубишь противника – победил. Увечить и калечить запрещено! А теперь иди. Первый бой твой.

На арену вел арочный проем. Сама арена была небольшой, круглой по форме, шагов тридцати в поперечнике. Высокие стены выложены из серого известняка, пол устлан толстым слоем песка.

Зрители уже собрались и толпились у перил вверху. Они о чем-то переговаривались, взмахивали руками, кивали, улыбались или, наоборот, выражали недовольство. Одним словом, шла обычная жизнь. Делались ставки.

Вандер вышел на арену, поднял голову. Слева со стороны входа на арену среди толпившегося народа он заметил Гари. Тот ходил от зрителя к зрителю и о чем-то с ними говорил…

В проеме арки показался Хват, за ним маячил рудокоп. Распорядитель вышел на середину арены и выкрикнул: