Крысюк махнул рукой в сторону кроватей.

— Вот здесь мы и удалим Барьер из вашего мозга, — заявил он. — Беспокоиться не о чем, эти устройства страшны только на вид. Сама процедура вовсе не так болезненна, как вам представляется.

— «Вовсе не так болезненна»? — повторил Котелок. — Что-то мне это не нравится! Значит, она болезненна — вот что ты на самом деле хочешь сказать.

— Конечно, вы испытаете небольшой дискомфорт, это как-никак хирургическое вмешательство. — Крысюк пошагал к большой машине слева от коек, передняя панель которой была усыпана множеством всяких кнопок, перемигивалась огоньками, сияла экранами. — Мы удалим крохотное устройство, помещённое в ваш мозг, в тот отдел, который заведует долговременной памятью. Пусть это и звучит пугающе, но сама процедура не так уж страшна, уверяю вас. — И он начал тыкать в кнопки. Комнату заполнило тихое гудение.

— Подождите, — сказала Тереза. — А ту штучку, которая позволяет вам контролировать нас, вы тоже удалите?

Томас мгновенно вспомнил: Тереза в том сарае в Топке... Алби, извивающийся на постели в Берлоге... Гэлли, убивающий Чака... Все они были под контролем ПОРОКа. На кратчайший миг Томас усомнился в своём решении — ведь тогда он оставит себя на милость этих людей. Может, всё-таки позволить им провести операцию? Но он тут же одёрнул себя, и сомнение исчезло. Так просто он не сдастся.

Тереза продолжала:

— И как насчёт... — но замялась, взглянув на Томаса.

Он понял, о чём она подумала. Как насчёт их способности к телепатическому контакту? Не говоря уже о том, что ему сопутствовало: чувство присутствия друг у друга в сознании, как будто они делили один мозг. Томаса почему-то привела в восторг мысль о том, чтобы утерять эту способность навсегда. Может, тогда и пустота в душе, оставшаяся там после ухода Терезы, исчезнет?

Тереза опомнилась и договорила:

— Вы всё уберёте оттуда? Абсолютно всё?

— Всё, — кивнул Крысюк, — кроме одного микроскопического прибора, который позволяет нам картографировать паттерны убойной зоны. А насчёт того, о чём ты хотела спросить и не спросила... Я вижу по глазам, что ты имела в виду. Нет, ты, Томас и Арис больше не сможете развлекаться вашим маленьким фокусом. Мы выключили его на время, а теперь он пропадёт насовсем. Но ведь взамен к вам вернётся долговременная память! К тому же, мы больше не сможем манипулировать вашим сознанием. Боюсь, это пакетная сделка: бери всё или ничего.

Присутствующие задвигались, начали перешёптываться. Должно быть, в голове у каждого носились тысячи мыслей. Да, здесь было, над чем призадуматься — столько всего надо было принять во внимание, столько всего накопилось в их душах против ПОРОКа. Но, кажется, боевой дух в группе поулёгся и сменился желанием поскорее со всем покончить.

— Это же рассчитано на дурачков, — сказал Котелок. — На безмозглых идиотов, понятно?

Но ответом ему служили лишь пара-тройка досадливых стонов.

— О-кей, похоже, у нас всё готово, — провозгласил Крысюк. — Да, ещё одно. Мне необходимо ещё кое-что сказать перед тем, как вы обретёте память. Лучше услышать это от меня, чем... когда вы сами вспомните тесты.

— К чему вы клоните? — спросила Харриэт.

Крысюк сомкнул руки у себя за спиной и придал своей физиономии скорбное выражение.

— Некоторые из вас имеют иммунитет к Вспышке. Но... у других его нет. Я зачитаю список. Будьте добры, проявите выдержку.

Упала тишина, нарушаемая лишь гулом машин и еле слышными электронными «бип-бип». Томас знал, что у него иммунитет — или, во всяком случае, его в этом уверили — но кто ещё? Он, если честно, совсем забыл об этом, но сейчас волна страха за товарищей нахлынула на него с новой силой.

— Чтобы результаты эксперимента были точными, — разъяснял Крысюк, — необходима контрольная группа. Мы сделали всё, что в наших силах, чтобы держать вирус подальше от вас, но... он передаётся воздушным путём и обладает чрезвычайно высокой заражающей способностью.

Он замолчал, обвёл присутствующих взглядом.

— Выплёвывай давай, будь ты проклят, — прошипел Ньют. — Или за наши сердечки опасаешься? Мы и без тебя знаем, что все подхватили заразу, так что инфаркт никому не грозит.

— Да, — поддержала Соня. — Кончай выделываться и переходи к сути.

Томас заметил — Тереза протискивалась сквозь толпу поближе к нему. Может, ей тоже уже кое-что сообщили? Он был уверен — у неё иммунитет, иначе ПОРОК не отвёл бы им столь важных ролей.

Крысюк прочистил горло.

— Ну хорошо. Большинство из вас обладают иммунитетом и помогли нам собрать бесценные сведения. Кандидатами выбраны только двое из вас, но к этому мы вернёмся позже. Сначала список тех, у кого иммунитета нет. Ньют.

Томаса словно ударило в грудь чем-то тяжёлым. Он сгорбился, уставившись глазами в пол.

Крысюк прочёл ещё пару десятков имён, но среди них не было знакомых. Да и то сказать — Томас еле слышал их: в ушах стоял звон, в голове — туман. Собственная реакция изумила его; до сей поры он не понимал, как много Ньют значил для него. И тут в мозгу всплыло воспоминание: ещё по дороге в аудиторию Крысюк сказал, что контрольные объекты — они, словно клей, скрепляют вместе данные исследований, подтверждают их достоверность.

«Клей». Так гласила татуировка на шее Ньюта — вон она, видна до сих пор, похожая на безобразный чёрный шрам.

— Томми, успокойся.

Томас поднял взгляд и увидел Ньюта — тот стоял, сложив руки на груди и с принуждённой улыбкой на лице. Томас выпрямился.

— Успокоиться? Этот старый шенк только что сказал, что у тебя нет иммунитета к Вспышке. Как ты мо...

— Мне плевать на проклятую Вспышку, парень. Я вообще никогда не думал, что доживу хотя бы до этой самой минуты. Да и разве это жизнь?!

Томас не мог понять — его друг и вправду так думает или лишь пытается изображать крутого? Однако жуткая улыбка не покидала лица Ньюта, поэтому Томас тоже заставил себя улыбнуться:

— Ну что ж, если ты мечтаешь медленно сойти с ума и ждёшь — не дождёшься, когда начнёшь кушать маленьких детей, тогда да, мы по тебе плакать не будем.

Слова, слова... Пустые, бессмысленные...

— Вот и нормалёк, — ответил Ньют, но ухмылка покинула его лицо.

Томас принудил себя перенести внимание на других присутствующих. Один из приютелей, мальчик по имени Джексон, которого Томас практически не знал, уставился в никуда пустыми глазами; другой, тоже малознакомый, еле удерживался от слёз. У одной из девушек группы Б глаза припухли и покраснели; две подруги стояли около неё, пытаясь утешить беднягу.

— Ну вот, разобрались, — продолжал Крысюк. — Я хотел сам сообщить вам об этом и напомнить, что операция необходима для дальнейших исследований, конечным итогом которых станет исцеление. Большинство из тех, кто не имеет иммунитета, находятся на ранних стадиях Вспышки, и я беру на себя ответственность заявить, что о вас будут отлично заботиться, да и лекарство в конце концов будет найдено, так что мы не позволим Вспышке зайти слишком далеко. Вы были необходимы Испытаниям так же, как и иммуны.