Побледнел, кажется, тело вновь пробило дрожью… но.

Да сколько можно⁈ Чего я трясусь как осенний лист?

— Правильно мыслишь, — подытожил Кактус.

Я молчал. Ждал чего-то… соображал…

— Слушай, Кактус, — я повернулся, посмотрел на кота и продолжил: — Ладно, допустим, я понимаю свою цель, выживать там и так далее, несмотря на весь этот сумбур, который ты на меня вывалил. Но тебе-то на кой черт надо рядом со мной находиться? Какой прок от этого такому существу, как ты?

— Увы, физически я слабый. Теперь. Однако ты можешь помочь мне вернуться к прежнему состоянию… если мы сможем добраться до лаборатории, откуда я сбежал. Там есть образцы моего ДНК, и их хватит, как я надеюсь, чтобы я вернулся к своему привычному виду.

— Ну, удачи, — улыбнулся я и встал со скамьи.

— Не так быстро, Ярослав, — кот зашагал рядом со мной, с поднятым вверх хвостом. — Без меня тебе не выжить, как и мне без тебя не вернуть свои силы. Наши взаимоотношения выгодны нам обоим. Я смогу научить тебя уму-разуму. А ты, в свою очередь, поможешь мне.

— Звучит как сделка, — хмыкнул я.

— Она и есть! Не дай бог, какой симбионт узнает, что в теле это уязвимого животного прячется другой представитель «нашего» вида, меня же буквально сожрут!

— Мне было бы жаль тебя, — честно ответил я, стараясь не представлять эту кровавую картину.

— Меня терзает смутное сомнение, что тебе что-то не нравится?

Я обернулся на кота, который начал отставать и чуть было не врезался в фонарный столб. Стоило быть внимательнее… да и как можно быть сосредоточенным, когда рядом эта говорящая животина…

Обошёл столб, пошёл дальше.

— Ну так что, по рукам? — нетерпеливо стрельнул хвостом из стороны в сторону Кактус.

— По лапам, ты хотел сказать?

Кот замолк, я опять обернулся, посмотрел на сидящего на асфальте Кактуса, и спросил:

— Ты чего замолк-то? Пошли давай.

Он молчал.

— Кактус, ты либо скажи, что тебе не понравилось, либо пошли.

Со стороны послышались смешки. Мимо меня прошла парочка мужиков, покрутили пальцем у виска, и ровно то же самое сделала девица, сидевшая на заборе возле дома. И тут я понял, насколько всё это нелепо со стороны смотрелось.

Он же читает мои мысли? Да?

«Тебя и другие слышат? Если да, кивни головой!»

«Зачем?» — флегматично посмотрел на меня кот.

Сволочь.

«Почему ты сразу не сказал, что мы можем общаться мысленно?» — не возмущаться при таком способе общения было сложно, но я старался, чтобы на моем лице ничего не отражалось.

«Так было веселей».

«А ты у нас весельчак?»

«В основном», — уклончиво ответил кот.

Я прикусил губу от досады, развернулся, и, оглядываясь по сторонам, перешёл дорогу. «Старикашка» пошёл следом, то и дело поглядывая на других котиков у подъезда соседнего дома.

— Что, летнее обострение? Самочку захотелось? — съязвил я.

«Странные ощущения… я бы сказал, слишком. Они ведь такие… шикарные! Разве ты не видишь?»

— Нет, — на меня опять странно оглянулись, я прижал палец к уху, делая вид, что разговариваю через маленький наушник.

Сам же зарекнулся впредь задумываться о том, что разговаривать с животными — ненормально. Пуская и сама по себе ситуация совсем не обычная.

«Фактически, — зазвучал старческий голос в голове, когда я двинулся дальше, — у меня уже есть небольшой план твоего развития. Точнее, путь, по которому ты можешь пойти, будучи тем, кто ты есть сейчас».

«И?» — заинтересовался я.

«Ты же у нас единоборствами занимаешься?» — вместо ответа спросил кот.

«Откуда ты это знаешь⁈»

«Увы, я о тебе теперь много всего знаю, — тяжело вздохнул Кактус, будто для него это большое бремя. — Как насчёт того, чтобы стать наёмником? М?»

«А что, привычная жизнь мне теперь не светит?»

Ответа я не услышал. Дорогу мне перешла чёрная, как смоль, кошка, с облезлым хвостом и потрёпанным ухом. А вот Кактус…

Я ржал как конь, глядя на то, как «высшее» существо, которое совсем недавно говорило о своей исключительности, навострив уши, прижался к земле, повилял задницей и ринулся на эту самую кошку.

Не знаю, просто потрепать он её собрался или спариться, но в конце концов я не стал дожидаться результата и поднял его за шкирятник, стараясь вырвать из зубов кошку.

— Ты чего тут удумал, а? — слегка тряхнув его, спросил я.

«Отпусти!» — возмущённо зашипел Кактус, попытавшись цапнуть меня лапой.

— Нельзя есть других котов!

«Кто тебе это сказал⁈»

— Я тебе это говорю. Если ты хочешь, как ты говоришь, помогать, то боюсь, некоторые привычки тебе придётся исключить. Убьёшь кошку, потом кого ещё? Проголодаешься и на человека кинешься?

«Я не ем людей».

— Что-то я сомневаюсь. Припоминается твоя огромная пасть над моей головой.

«Это был эксперимент!»

— Засунь свои эксперименты себя в свою пушистую задницу. Скажу сразу. В первый и последний раз — не вздумай себя неестественно вести! Сам говорил про других паразитов! Я как-то не хочу пойти по твоему пути.

— Паразит… — он всё же выпустил загривок кошки. Та, ошалев от происходящего, сразу бросилась наутёк. — Это ты. Ясно тебе? Не знаешь разницы между двумя терминами — лучше молчи, дабы не оскорбить кого. И ещё, ну-ка, выпусти меня, пока я тебе что-нибудь не откусил.

Припоминая его огромную пасть, прислушался к совету. Эта недовольная зеленоглазая морда продолжила всё так же — вслух:

— Из нас двоих больше неестественно себя ведёшь ты. Разговариваешь с котом на улице, задаёшь вопросы сам себе. Поэтому выдохни, наконец. Или хотя бы приобрети наушники, чтобы все думали, что ты по телефону говоришь.

Я скрестил руки на груди, недовольно посмотрев на кота. Мотнул головой и двинулся, было, дальше, как телефон в кармане вновь завибрировал.

— Ярик, ты скоро? — голос Вадима был каким-то взволнованным.

Не дожидаясь ответа, он повторил вопрос ещё раз и ещё раз. Всё это превращалось в одну, длинную фразу.

— Что случилось? — забеспокоился я от такого поведения друга.

— Ты сможешь прийти или нет⁈ — уже с нотками истерики бросил он.

— Да, я же сказал! Что случилось?

— Ничего. Просто быстрее. Пожалуйста, — умоляюще попросил он.

Кактус, слышавший весь разговор, попытался, было, разговорить меня, но я, уже переходя на ускоренные шаги, двинулся прямо по направлению к дому рыжего. Спустя каких-то пять минут уткнулся в полицейскую ленту.

Прямо передо мной стояли три кареты скорой помощи, пожарные машины и полицейские патрули. Народу было уйма, а вот дома рыжего…

У пятиэтажного кирпичного дома, казалось, снесли часть стены, оголяя содержимое не совсем уцелевших комнат. А вот квартира Вадима была как раз в самом краю. Её я уже не наблюдал.

«Не вздумай туда идти, — кот резко выпрыгнул к ногам, схватив зубами за штанину. — Стой на месте, здесь чужаки! Назад!»

Глава 4

Я никакой опасности не почувствовал, в отличие от кота. Да и среагировал не сразу на его колкое «назад».

Но нашу парочку невозможно было не заметить. Взрослый парень пытается смахнуть со штанов вцепившегося в него кота. Поэтому почти сразу из-за ленты к нам вышел сотрудник правоохранительных органов.

— Младший лейтенант Соловьёв, здравствуйте.

Кот замер со штаниной в зубах, посылая мне мысленный призыв:

«Бежим!»

«Нет. Так ещё больше внимания привлечём», — отсек я его поползновения в мою сторону.

Всё же мне удалось сдёрнуть кота. Я схватил его за шкирятник и швырнул в кусты. Наслушался при этом массу проклятий, и тут же повернулся к Соловьёву, который все это время молча следил за моими действиями.

— Здравствуйте, — вежливо улыбнулся я этому представителю власти.

— Это ваш кот? — задал он довольно странный вопрос, но я предпочёл сделать вид, что не обратил внимания на это.

— Нет, дворовый, — помотал я головой, при этом ни капли не соврав. — Прицепился за мной. Подкармливаю иногда тех, у кого нет собственного дома. Не могу пройти мимо, — слегка смущённо улыбнулся я.

— Вы можете предоставить ваши документы?

Я сощурился, припоминая «гайды», вычитанные в новостных группах в социальной сети на тему: «Как себя вести при сотрудниках правоохранительных органов».

Что там первым пунктом было? Лучшая защита, это нападение! Встречным вопросом… конечно же.

— Я в чём-то подозреваюсь? — прищурившись, посмотрел я на него.

И почти сразу после заданного мною вопроса… не знаю, в какой момент я понял, что со мной что-то сделали.

У меня пропали эмоции волнения. Полностью, словно их кто-то выпил и уже, припоминая слова кота, понял, кто