Первая – совсем молоденькая рыженькая девица с прелестнымивеснушками, живет в двухместном номере рядом с люксом.

Вторая – яркая брюнетка лет тридцати пяти с роскошнымибриллиантами в ушах и на пальцах. С ней будет совсем просто, решил Женя: носитьбриллианты в санатории – признак небольшого ума.

Третья – невзрачная блондинка без возраста, не наряжается,не красится. Наверное, старая дева. Такие бывают весьма наблюдательными и злымина язык. Пожалуй, ею надо заняться в первую очередь.

Четвертая «жертва» Шахновича отдыхала в «Долине» вместе спожилой матерью. Собственно, интересовала Женю именно мать, которая целымиднями, укутавшись пледом, просиживала в шезлонге на балконе и, наверное, виделамного чего интересного.

Теперь мужчины. Нужно выбрать двух человек, приехавшихотдельно, но живущих вместе. Для задуманного дела Жене нужны были двое мужчин,раньше друг с другом незнакомых, но успевших сдружиться в санатории, чтобы онибыли настроены проводить время вместе, а потом разъехались, и, как говорится, сглаз долой – из сердца вон. Наблюдая за отдыхающими, Шахнович уже сделалпредварительные прикидки, оставалось лишь окончательно выбрать. Подумавнесколько минут, еще раз для верности взглянув на поэтажный план корпуса, Женя,прихватив чемоданчик с инструментами, решительно двинулся к номеру 240.

* * *

Закончив очередной абзац, Настя потянулась за часами. Может,уже на ужин пора? Очень есть хотелось. Часов на месте не оказалось. Онапереворошила бумаги на столе, заглянула в тумбочку, порылась в карманах –пусто. Подумав, что часы могли упасть на пол, осторожно, держась одной рукой запоясницу, другой – за стул, опустилась на колени и заглянула под стол, но и тамих не обнаружила. Зато заметила в самом углу, возле ножки стола, разъемнуютелефонную розетку. Видно, не все в «Долине» сохранилось с «застойных» времен,телефоны из номеров все-таки убрали. Где же часы? Скорее всего она забыла их вкабинете массажиста. Да, наверняка они там.

Открыв балкон, чтобы выветрился сигаретный дым, Настязаперла номер и пошла через застекленную галерею в соседний корпус, гденаходились процедурные кабинеты и бассейн. Кабинет массажиста был заперт.Сидевший внизу вахтер объяснил, что массажист работает до 16.00, а открыватькабинет без его ведома не положено, хотя ключ у вахтера, разумеется, есть.Настя в душе посмеялась, мысленно переводя фразу на хамско-чиновничий язык: «Я,конечно, могу тебе помочь, но у меня есть право и отказать, и очень уж мненравится этим правом пользоваться и чувствовать свою власть. Но если попросишькак следует, поунижаешься, то я, может быть, и пойду тебе навстречу». Все этобыло так выразительно, огромными буквами написано на лице у старика, что Настяповернулась и ушла. Ей вполне хватило унижения в день приезда.

Выйдя на улицу, она сообразила, что часы могли остаться враздевалке бассейна, завернула за угол и подошла к другому входу. Бабулька,несшая вахту в этой части корпуса, оказалась куда более приветливой и спокойнопропустила Настю. Безуспешно обшарив всю женскую раздевалку, она задумчивобрела по коридору, когда услышала доносившиеся из-за двери голоса. Один голосбыл незнакомым мягким баритоном, другой принадлежал инструктору Кате, Настяузнала ее по характерной картавости.

– …красивый. Необычно сделан. Как будто каслинскоелитье. Где взял такую прелесть? – спрашивала Катя.

– Подарили, – ответил мужчина.

– Я бы для мужа купила.

– А я думал, только мы, мужчины, изменяя женам,начинаем делать им подарки. Неужели у тебя комплекс вины, птичка моя?

– Да ну тебя, – рассмеялась Катя.

Возвращаясь к себе, Настя подумала, что старуха соседка,пожалуй, не преувеличивала, говоря о свободе нравов в «Долине». На ужин онаопять опоздала. Окинув взглядом запасы кофе, заглянув в коробку с печеньем,оставшуюся после вчерашнего визита соседки, и пересчитав наличные, Настя решилапойти в бар и съесть хоть что-нибудь. Все равно придется просить отчима, чтобыприслал денег.

В баре ей понравилось. Неяркое освещение, мягкие угловыедиваны, картины на стенах, предельно вежливый юноша за стойкой. Настя взялакофе и два пирожных, уселась за столик у окна и задумалась над фразой, которую,как ей казалось, перевела не очень удачно.

– Вы позволите?

Перед ней с чашкой в руках стоял симпатичный блондин вджинсах, светлой итальянской водолазке и кожаном пиджаке. В баре было многосвободных столиков. Блондин явно собирался знакомиться. Настя лучезарноулыбнулась.

– Вам нравится смотреть в окно?

Она расставила простенькую ловушку и с интересом ждала,попадется ли в нее блондин.

– Да, отсюда прекрасный вид, – с готовностьюоткликнулся тот, поставив чашку на столик и усаживаясь рядом.

– В таком случае не буду вам мешать. Мне ведь все равногде сидеть. – Улыбаясь еще более ослепительно, Настя взяла свою чашку,блюдце с пирожными и отошла к другому столу.

Ей не хотелось быть невежливой, но и знакомиться с блондиномона не собиралась. Она давно заметила, что многие самые обычные фразы ставятлюдей в безвыходное положение. Это напоминало ей игру, правила которойустановлены невесть когда, и вроде как все должны, хотят они или нет, в нееиграть. Что отвечать, когда вот так спрашивают: «Вы позволите?» – «Нет, непозволю»? Грубо. Ответить «да» – дать повод завязать разговор. А еслиразговаривать не хочется? Сидеть с надутой физиономией и не поддерживатьбеседу? Опять получается невежливо.

Доев второе пирожное и допив кофе, она уже собиралась уходить,когда перед ней снова возник блондин.

– Хочу вас поздравить, вы прошли тест на«отлично», – торжественно произнес он.

Настя недоуменно посмотрела на него, молча подняв брови.

– Вы изящно и оригинально дали мне понять, чтобы я отвас отстал, оставаясь при этом предельно вежливой. Браво! Обычно девушки либоврут, что их столик занят, хотя сидят целый вечер одни, либо откровенно грубят.Анастасия Павловна, вы неповторимы. Так вы категорически отказываетесь со мнойзнакомиться?

– А зачем? – Настя пожала плечами. – Вы и такдостаточно обо мне знаете: имя, отчество и даже то, что я оригинальна инеповторима. Вы хотите узнать что-нибудь еще?

– Не сердитесь, Анастасия Павловна, я просто немножкозлоупотребил служебным положением и узнал в регистратуре, как зовуточаровательную женщину из пятьсот тринадцатого номера, которая целый день, какпчелка, стучит на машинке и при виде которой у меня дыхание перехватывает. Ну,казните, если виноват. Каюсь.

С покаянной миной блондин склонил голову в демонстративномпоклоне. Настя достала сигарету, прикурила, немного помолчала.

– Молодой человек, у меня есть глаза, а человечество,спасибо ему за это, изобрело зеркало. Таким образом, у меня есть возможностьвидеть и вас, и себя. Вы молоды, красивы, полны сил. Я старше вас, у меняслабое здоровье, а самое главное – я абсолютно не обладаю женскойпривлекательностью. И одета я более чем скромно. Испытывать интерес ко мне какк женщине вы не можете ни при каких условиях, это бесспорно. Кроме того, вы,совершенно очевидно, умны и очень сообразительны. Мою выходку вы понялиправильно и отреагировали на нее экспромтом. Я вынуждена сделать вывод, что вамот меня что-то нужно.