наивностью и эмоциональной уязвимостью. Такому, как он, нужны четкие ориентиры, чтобы устоять на ногах, и влюбленность – отличный вариант. Вряд ли кто-то стал бы настаивать на том, чтобы Лавиния обязательно переспала с ним, но сделаться для него важной она была обязана.

И этот вариант ей очень даже нравился. Хоть Ансгар и сказал, что они будут выполнять какую-то там миссию на равных, всем было ясно, что основную часть нагрузки возьмет на себя Рафаль. Задачей Лавинии будет удерживать его при себе, убедить его, что он не один, все хорошо.

Это было то самое положение в Легионе, о котором она так мечтала. Лавиния получала авторитет без особого риска, ей больше не нужно было бояться смерти и тяжелых ранений – и ее это вполне устраивало.

– Вы ведь знаете, что номер 1 мне очень нравится. Поэтому я сочту за честь помочь ему хоть немного.

– Я так и подумал, – кивнул глава научного отдела. – Тогда можно считать, что мы договорились. Ожидайте, как только появится задание, подходящее для вас обоих, с вами снова свяжутся. Ну и конечно… Нужно ли мне объяснять, почему этого разговора никогда не было?

– Какого разговора? – с улыбкой поинтересовалась Лавиния.

Ей нравилась сделка, которую они сегодня заключили, и этого, в принципе, было достаточно. Лавинии следовало просто улететь с этой проклятой, пропахшей кровью базы и ждать сообщения от Ансгара. Но любопытство пересилило, и в лифте она нажала на кнопку этажа лабораторий, а не терминала.

В коридоре к ней сразу же поспешили сотрудники, в подобных местах никому не дозволялось гулять просто так. Но Лавиния была в боевой форме, да и ее лицо тут наверняка знали, так что замечаний ей никто не сделал.

– Я хочу осмотреть комнату, где проходил обследование номер 1, – заявила она.

– Но… Госпожа Бона… То есть, Десятая… Там же еще убирают!

– Немедленно.

Она не повышала голос, не хмурилась, но ей это было и не нужно. Лавиния умела быть убедительной, когда хотела. Сотрудник лаборатории заметно побледнел и просто кивнул, приглашая ее за собой.

Мысль о том, что Рафаль недавно был здесь и что-то пошло не так, появилась у нее еще в кабинете Ансгара. Начальник научного отдела наверняка был из тех, кто презирает интриги, да и связываться с Десятой ему не хотелось. Должно было произойти нечто очень серьезное, чтобы он согласился на такое, причем недавно, раз Лавинию вызвали так срочно.

Она ожидала увидеть разгромленный кабинет, первый вестник грядущих нервных срывов… Но к тому, что на самом деле скрывалось за дверью, она все же готова не была.

Белые стены покрывали кровавые разводы, которые только-только начали отмывать сервисные дроны. В углу комнаты валялось что-то бесформенное, окруженное багровыми лужами, прикрытое стерилизационной тканью. Рядом со смотровым столом все еще лежало нечто, показавшееся Лавинии осколком винтажного блюдца, непонятно как оказавшегося в лаборатории. Лишь подойдя поближе, она разглядела, что это кусок человеческого черепа.

Похоже, положение научного отдела было куда хуже, чем она ожидала… Может, это и должно было напугать Лавинию, а она почувствовала разгорающийся в душе азарт. Если ей удастся грамотно сыграть на сложившихся обстоятельствах, она станет не просто близка к Первому – она будет его контролировать. Это была слишком соблазнительная награда, чтобы портить мысли о ней анализом возможных рисков. Да, лаборанты нарвались – но они были слабыми и неосторожными… Лавиния не сомневалась, что у нее все сложится по-другому.

Отказываться от сделки она не собиралась.

Глава 2

Ни одна из миссий не проходила для Стерлинга Витте спокойно, а тут все вообще покатилось непонятно куда. Он чувствовал приближение паники, которую пока никак не удавалось подавить. Ну а как иначе, если на этот раз правила нарушала не команда «Северной короны», а весь специальный корпус?

К тому, что на одном с ним корабле летают по большей части разгильдяи, Стерлинг уже привык. Смирился даже. Своим долгом он считал присматривать за ними, порой, если получится, направлять на путь истинный и прикрывать перед космическим флотом. Потому что флот и спецкорпус – это оплот правил и дисциплины, разве нет? Но оказалось, что нет.

Им не должны были доверять такую миссию. У спецкорпуса были отлично обученные шпионы, вот их и полагалось послать на Итойю. А «Северная корона» – исследовательский корабль, его команда обладает навыками, необходимыми для возврата колоний, а не слежки за другими цивилизациями!

Но мнение Стерлинга как обычно никто не спросил, киборгу только и оставалось, что справляться с последствиями. О том, чтобы покинуть команду, он почему-то даже не помышлял, хотя следовало бы. Вместо этого Стерлинг посвятил время полета поиску в общей базе данных хоть каких-то инструкций для шпионских миссий, а главное, информации об Итойе.

Эту планету земляне открыли больше семидесяти лет назад, но некоторое время наблюдали со стороны, не приближались, решали, как поступить. Даже из космоса было видно, что на планете уже разрослись вполне развитые города, и это определенно было аргументом в пользу открытого контакта. Но были и проблемы – например, масштабные битвы между итальтика, которые то и дело заснимали спутники. Или то, что эта цивилизация почему-то даже не пыталась покинуть планету, хотя по развитию технологий приближалась к уровню, когда это станет возможным.

Впрочем, последняя странность получила объяснение довольно быстро. Земная экспедиция, закрепившаяся на орбите, столкнулась с буйным нравом Тлалли – и чуть не поплатилась за это. Почти все разведывательные спутники, привезенные к планете, были уничтожены, да и команде лишь чудом удалось спастись.

«Тлалли» на языке итальтика означало «Солнце». Так они звали звезду, возле которой и зародилась жизнь на их планете. Злую, капризную звезду, которая будто невзлюбила эту жизнь сразу, как только заметила, и с тех пор пыталась уничтожить.

Тлалли была куда активней, чем земное Солнце. Лучшим ее подарком был яркий белый свет, который обеспечивал на Итойе мягкий теплый климат круглый год. Но за это нужно было платить, и платой стали Куалли-Акат – Огненные Волны. Вспышки на Тлалли оборачивались для Итойи полыхающими ураганами, раскаленным воздухом, пожарами и землетрясениями. Случалось такое не часто – но и, увы, не редко. Гнев Тлалли серьезно повлиял на рельеф планеты, сделав его неровным, полным рытвин и покрытых камнями долин, оставшихся на месте раздробленных гор. За долгие годы своих исследований земляне больше не встречали такой звезды.

Повлияли капризы Тлалли и на формы жизни, развившиеся на планете. Флора была скромной, в основном сухой, скрывающейся в пещерах и между камнями. Все, что рисковало цвести на открытом пространстве, рано или поздно выжигалось.

Похожая ситуация сложилась и с фауной. Моря были немногочисленны и неглубоки, земляне даже ставили под сомнение, что жизнь на планете зародилась именно там. Животные и насекомые обитали в основном под землей, на поверхность выходили лишь по необходимости. Птицы как вид не вывелись вообще.

Казалось, что на такой непростой планете разуму не место, однако сложилось иначе. Чтобы защититься от слишком яркого сияния и вспышек на Тлалли, итальтика сформировались слепым видом, способным на ограниченную телепатию. Эта способность позволяла им выживать в любых условиях: строить каменные города, устойчивые к огню, на поверхности, поддерживать развитый лабиринт под землей. Они привыкли к тому миру, в котором живут, другого они все равно не знали, и даже вспышки Тлалли, которые они предчувствовали с помощью телепатии, казались им вполне нормальным явлением. Норма ведь рождается в сравнении… Земляне без труда привыкли к своим суровым зимам, которые любого итальтика вогнали бы в ужас.

Когда земляне наконец разобрались во всем этом, состоялся первый контакт. Нападать на чужаков итальтика не стали, но и соглашаться на сотрудничество не спешили. За долгие годы существования вида война стала их обычным состоянием, одной из основ бытия. Земляне же, предлагая помощь, требовали, чтобы битвы прекратились окончательно.

Сначала это казалось итальтика невозможным. За свою историю племена если и объединялись, то исключительно чтобы идти войной на другие объединившиеся племена. Требование работать вместе со вчерашними врагами казалось им немыслимой диктатурой. Они попробовали торговаться, однако земляне были неумолимы. Инвестировать в планету, где постоянно то драки, то трупы строительную площадку завалили, инопланетяне были не готовы.

Первыми на смену порядка пошли маленькие племена. Их дела были плохи, некоторые находились на грани вымирания. Они впервые выступили единым фронтом – и неожиданно оказались большинством населения планеты. Крупные