Белка промолчала, но в глазах ее зажегся хищный блеск. Было очевидно, что в ближайшее время квартира семьи Гринберг будет прочесана по квадратам.

— Пашк, ты про Барона-то расскажи! — попросил заинтригованный Атаманов. — И что это за кандомбле такое?

— Да просто все… — Пашка бешено застучал пальцами по клавиатуре компьютера. — Вот он, красавец наш, смотрите.

Все кинулись к монитору. На нем светилось множество картинок, и все они изображали черного человека в цилиндре. На некоторых он улыбался лукаво и нагло, как стоящая перед ними статуэтка. На других был суров и печален, на третьих — злобно скалил острые зубы. Пашка оказался прав: Барон Самди, видимо, был в самом деле популярен. Черная физиономия смотрела с плакатов, картин, фотографий, набросков. Даже мультяшный Самди весело ухмылялся с экрана ноутбука.

— Кандомбле — это религия черных рабов, — задумчиво сказала Соня, и все как один повернулись к ней. — Черных людей, вывезенных в трюмах кораблей из Африки в Бразилию, на Кубу, на Гаити… Они ничего не могли взять с собой, кроме своих богов. А на новом месте им начали усиленно навязывать христианскую веру. Они не сопротивлялись… да и выбора у них не было. Но наравне с новыми святыми рабы сохранили и своих богов. В итоге получилась такая смесь… христианства и африканского язычества. На Кубе это — сантерия, в Бразилии — кандомбле, на Гаити — вуду. Барон Самди относится, кажется, именно к богам вуду на Гаити.

— Так ты все-таки эту книжку прочитала! — восхитился Пашка. Соня только вздохнула.

— Ух ты, вуду, здорово! — оживилась Полундра. — Это же зомби, да?! Телемертвецы всякие, кровища и…

— Ерунда это все! — сурово отрезала Соня.

— Почему ерунда? — с серьезным лицом пожал плечами Пашка. — На Кубе, например, колдуны вовсю себе оживляют мертвецов — чтобы они у них огороды вскапывали! Бесплатная рабочая сила, так сказать, и…

— Полторецкий!!!

— Молчу, молчу…

— А Барон Самди, — Соня повернулась к статуэтке на столе, — считается покровителем кладбищ и перекрестков. Он — проводник между миром живых и миром мертвых. И при этом, по-моему, страшный раздолбай, вроде тебя! — снова сердитый взгляд в сторону Пашки. — Всюду лезет, все может устроить, когда-то оказал услугу Верховному богу, и теперь Барону Самди можно ВСЕ! Правда, при этом он нежно относится к детям и очень не любит, когда они болеют. Такая вот разносторонняя личность!

— Яс-с-сно… — медленно сказала Полундра, поворачиваясь к статуэтке. Ей показалось, что Барон Самди подмигнул ей из-под цилиндра, и Юлька невольно вздрогнула.

— Вернемся к нашим баранам! — провозгласил Пашка, выключая компьютер. — Зачем нашей Терезе было таскать этого товарища в цилиндре с собой?

— Может, он ее собственный, — пожала плечами Белка. — Мало ли… возила кому-нибудь показать…

— Он здоровый и тяжеленный. — Пашка с усилием приподнял барона. — Не железный, конечно, деревянный… но основание-то камнем отделано! Видите — черные камни полированные! А черепушка… по-моему, золотая! И еще неизвестно, из чего сделаны эти четыре глаза!

— Господи! — испугалась Соня, вглядываясь в череп. — Так сколько же это все стоит?! И эта ваша Тереза тащила его куда-то в рюкзаке?!

— И была при этом заревана и перепугана до смерти, — добавил Пашка. — К ней там скины начали приставать, так она их, кажется, даже не сразу заметила.

— И смылась, как только поезд остановился, — мрачно сказал Батон. — Всех распихала. Чуть не по бошкам на платформу выбежала — и все…

— Вах, я вспомнила!!! — закричала вдруг Натэла так, что зазвенели подвески люстры. — Я вспомнила, что я у нее спросила! Я спросила, кто такая Мама Бриджит!

Тишина в комнате воцарилась мертвая. Все с изумлением смотрели на Натэлу. А та метнулась в прихожую, примчалась оттуда со своей сумкой и вывалила на стол рядом с Бароном Самди «Магию вуду», подаренную Пантелеичем. Торопливо перелистала ее и придвинула к друзьям.

С глянцевой страницы смотрела на них, добродушно усмехаясь, толстая негритянка, сидящая на корточках. Изо рта у нее торчала сигара, между колен стояла большая черная бутыль. Негритянка была одета в кипенно-белую блузку и такую же юбку. Подпись под фотографией гласила: «Мама Бриджит».

— Я еще вчера заметила! — воодушевленно рассказывала Натэла, переводя взгляд с одного лица на другое. — Я вчера всю книгу пересмотрела, всех этих… богов вуду… Под каждым — нормальная подпись! Вот, смотрите сами, Шанго — бог гнева и грома! Йеманжа — богиня воды! Олодумарэ — верховный бог… А эта — просто Мама Бриджит! Какой же Бриджит она мама? И почему она здесь, если она не богиня, а просто чья-то мама?

— Может быть, эта Бриджит — богиня? — осторожно предположила Белка.

— А почему ее тогда зовут не по-африкански? Бриджит — это европейское имя! Я так и не смогла понять! И, когда мы начали говорить с этой Терезой, я подумала… Если она — мулатка, то, может быть, знает… Я показала ей книгу и спросила про Маму Бриджит! — Натэла пожала плечами и закончила: — Она сразу же вскочила и убежала! И все!

— Итак, парни, что все это значит? — тайгеровской фразой вопросила Полундра.

— Это значит, что вы опять влезли в историю, — со вздохом ответила Соня. — Ни на день нельзя никуда отпустить! Девочку эту, конечно, надо найти. И вернуть ей эту… этого Барона. С золотым черепом. Он ведь не ее собственный, а родителей! Они уже, наверное, с ног сбились! Ведь такая дорогая вещь!

— Но где же ее искать? — Натэла присела на диван и уставилась на Барона Самди. — У нас ничего нет, кроме книги. Из института лингвистики с Кропоткинской. Сама Тереза там учиться не может. Значит, учится кто-то из родителей или, может, старшая сестра или брат. А мы ведь даже фамилии ее не знаем!

— Она сама учится в школе иностранных языков где-то на Таганке, — медленно сказал Пашка. — Она же вас туда приглашала, правильно? Надо посмотреть… Щас, шелупонь. — Он снова застучал по клавишам. Все воодушевленно переглянулись, но через несколько минут Пашка с кислой физиономией сообщил, что ни одной школы с углубленным изучением португальского, а также театральной студии на Таганке нет.

— Выходит, что наша шоколадка все про себя сочинила!

— А зачем ей сочинять? — пожала плечами Юлька. — Она же нас даже на спектакль пригласила! Все равно бы пришлось дать адрес!

— Ребята, ну-ка вспомните получше, как Тереза говорила! — воззвала Натэла. — Я точно помню: «Приходите к нам на Таганку!» В школу, куда же еще? Или, может… Пашка, посмотри, может, там Дом культуры какой-нибудь есть?

Но и Дома культуры на Таганке тоже не нашлось. Пашка заглянул на всякий случай даже на сайт знаменитого Театра на Таганке, но там не шло никаких бразильских спектаклей. С минуту в комнате царило унылое молчание.

— По-моему, Барона стоит показать нашему Соломону Борисовичу, — задумчиво сказала Соня. — Это ведь не дурацкая поделка для туристов, а дорогое произведение искусства! Может быть, оно ему известно! Может быть, таких на всю Европу три штуки!