— Значит, я не зря провела десять лет своей жизни в Школе наставника Котты. Одеваться вот научилась. Так у тебя есть сестра?

— Да, младшая, Кирс. Ей девятнадцать. У неё уже появился молодой человек, и отец все боится, что она скоро нас оставит.

С главного тракта они повернули налево. Пролегающая через парк дорога, с обеих сторон которой к самой земле опускали свои пышные кроны осеннего цвета деревья, вела к большому особняку с высоким цоколем, огромными окнами, просторной террасой и резными периллами.

— Вот мы и добрались.

Они уже подъезжали к дому, который при детальном рассмотрении казался верхом архитектурного мастерства. Навстречу им вышел человек в простой одежде конюха, чтобы отвести лошадей в стойла, накормить и напоить.

Широкая каменная лестница поднималась к большой двухстворчатой двери. Киней придержал одну из створок, пропуская вперед свою гостью, а она могла только завороженно смотреть по сторонам. Пол выложен плитами, напротив главного входа — лестница на второй этаж, на галерею с периллами по краям, откуда виден первый этаж; по две колонны с каждой стороны; слева и справа полукруглые проходы-арки с дверями или без них, ведущие в другие помещения…

— Идем, — Киней дотронулся до руки Евы, видя, как она застыла возле входа. — Нас уже ждут.

Они прошли в одну из открытых арок и оказались в относительно небольшом помещении вроде гостиной с мягкими диванами и креслами у стен, камином и столом, накрытым на несколько персон.

— Вот и мы, — объявил Киней.

Ева не успела ничего сказать или даже рассмотреть сидящих в гостиной людей, как неожиданно оказалась в чьих-то объятьях.

— Ева, милая! — услышала она такой знакомый голос и на сердце сразу потеплело. — Боги, как я скучала!

— Лавина! Это правда ты?

Это была девушка с длинными светлыми вьющимися волосами и янтарно-карими глазами, ростом немного выше Евы. И это была ее лучшая подруга в школьные годы. По совместительству — единственная наследница торговой судоходной компании семьи Валенс Дюкс «Дюкс Первый».

— Я так рада видеть тебя.

Они улыбнулись друг другу после крепких объяти и повернулись к остальным.

Киней смущенно кашлянул. Он, видимо, не предполагал такого бурного потока чувств встретившихся после двух лет разлуки подруг.

— Имею честь представить вам нашу знаменитую Евангелину! — картинно начал он.

Она приветливо улыбнулась:

— Можно просто Ева.

— Это, — Киней указал на приветливого мужчину, в уголках глаз которого собрались морщинки, а в волосах появилась первая седина, — мой отец.

— Очень рад познакомиться с тобой, Ева, — У него был приятный густой голос.

— Добрый день, господин Квинт.

Киней указал на молодого человека, который, как и остальные, подошел поближе.

— Аристарк Брадроу, мой хороший друг.

— Рад знакомству, — он лучезарно улыбнулся.

— А это — моя сестра Кирс, — он указал на девушку с такими же темными волосами, как у него самого. Аккуратная прическа, атласное красное платье, подчеркивающее фигуру, утонченные черты лица — само воплощение элегантности.

— Рада знакомству.

— Взаимно.

На этом незнакомые люди закончились, и Квинт, хлопнув в ладоши, произнес.

— Вот и замечательно! Нам всем о многом нужно поговорить, но серьезные разговоры предлагаю оставить на потом. Так что прошу всех за стол. Наша гостья наверняка проголодалась. Скажите, чтобы принесли горячее.

Последнее было адресовано слуге, незаметно и неподвижно ожидающему около двери. Он поклонился и бесшумно вышел, а остальные задвигали стульями, выбирая себе место за небольшим семейным обеденным столом.

Глава семьи почему-то не садился, и приборов на столе было на пятерых. Ева, когда заметила это, вопросительно посмотрела на Квинта, и он весело сказал:

— Оставляю вас одних, ребята. Пообедайте, поговорите, а я к вам позже присоединюсь. Что мне, старику, делать среди молодежи? Не стесняйся, Ева, будь как дома, ты сегодня почетный гость. — Он направился к арке-проходу в зал с колоннами. — Ну, я как всегда в своем кабинете, если понадоблюсь.

Он вышел, и Лавина вновь обняла свою подругу.

— Ева, как ты изменилась! Определенно похорошела, хотя ты всегда была милашкой, но сейчас это, должно быть, заметно не только твоей подруге.

— Ты тоже изменилась, Вин. Такие шикарные волосы. Хорошо, что не стрижешь их.

— Я знала, что ты оценишь. Ты всегда уговаривала меня отрастить волосы, а я думала, что это не практично. — Лавина оценивающе оглядела Еву и нахмурилась. — Послушай, мне кажется, ты сильно похудела. Верней, не кажется, а так и есть. Это все из-за тюрьмы, да? Тебя там, наверно, совсем не кормили эти проклятые лентяи.

— Нет, что ты, я всегда была такой. Но кормили и правда неважно: засохший кусочек хлеба и чашка воды на весь день.

— Бедняжка! Значит, правду говорят, что они выделенные деньги себе по-тихому оставляют, а заключенных кормят тем, что уже никто не купит в лавке? Ну разве так можно? Давай, накладывай себе все, что хочешь, тебе нужно поесть. У господина Квинта очень хорошие повара, правда, Киней?

— Правда, правда. Не стесняйся, Ева.

Стол был полностью заставлен разными вкусностями. Названий некоторых блюд Ева даже не знала, потому что такие блюда не готовят обычные люди, их подают на праздничные столы в состоятельных домах или на приемы в королевском дворце.

— Что дамы будут пить? — спросил Аристарк.

— Вино, — сказала Кирс и указала на свой бокал. Остальные согласно закивали.

— Разумеется, — улыбнулся молодой человек. Ева заметила, как под копной его темно-русых волос блеснула серьга. Он небрежно махнул рукой слуге, молчаливо ожидающему указаний: — Ты слышал? Разлей всем нам вино.

— Ох, как же я переживала, Ева, ты не представляешь, — Лавина снова взяла ее руку в свои и посмотрела взглядом, полным страдания, правда, с некоторой долей театральности, пресущей любой знатной леди. — Я чуть с ума не сошла, когда узнала, что тебя взяли под стражу!

— Мы все здесь не на шутку перепугались, — поддержал Аристарк, а Ева подумала: «Мы разве знакомы?» — Первым об этом узнал Киней, он сказал нам с Лавиной, и мы тут же побежали в Школу и к нашим знакомым, которых смогли найти в городе. Хорошо, что успели собрать подписи вовремя!

Ева присмотрелась и понемногу начала вспоминать. Точно, она видела его в Школе опять же среди старших ребят, с которыми почти не общалась. Он был, наверно, старше ее года на четыре или пять и вроде бы тоже из богатой семьи.

— Я так благодарна вам всем, ребята, — девушка обвела всех признательным взглядом. — Вы так много для меня сделали.

— Ну что ты!

— Главное, теперь все в порядке.

— Это точно.

Лавина улыбнулась, вздохнула, а янтарные глаза почему-то стали печальными. Она опустила голову, и ее лицо скрылось за волнами золотых