Она замолкла, и Девин сообразил, что брак начал распадаться практически сразу после того, как она забеременела. Видимо, Трэвис, избалованный легкими победами, без труда вскружил голову впечатлительной девушке. А затем бросил ее. Пожалуй, теперь понятно, почему она так настроена оставить Ракету у себя. Занятно, до чего похожими оказались их судьбы.

Ханна опустила руку и собралась было приложить ее к животу тем же жестом, что и вчера, однако спохватилась и нерешительно сжала кулак. Казалось, она не знала, куда девать эту маленькую, нежную ручку, и Девин, подойдя на шаг ближе, завладел ее пальцами. Стоя рядом с ней, он прижал ладонь Хаины к теплой, шелковистой шерсти жеребца чуть пониже уха.

— Им нравится, когда их гладят вот тут, потому что это напоминает материнскую ласку.

— Я знаю! — быстро отозвалась Хаина, и что-то заставило Девина крепче сжать ее пальцы. У него и в мыслях не было дотрагиваться до нее. Однако в конюшне царил полумрак, а огни карнавала и шум толпы доносились словно откуда-то издалека. Благоухание, исходившее от Ханны, будоражило кровь.

Высоко в небе взорвался еще один заряд фейерверка. Жеребец захрапел и попятился, И снова Ханна отшатнулась в сторону. Ошибки быть не могло: она боялась лошадей!

Девин не отпускал ее руку. Подумать только: пять лет замужем за ковбоем, явно любит лошадей, — и так их боится! Выходит, Трэвис ничему не успел ее научить. Девин развернул Ханну лицом к себе и только сейчас почувствовал, что она вся дрожит. Похоже, ее пугают не только лошади… Тем хуже для этого подонка Трэвиса!

— Не бойтесь.

— Я и не боюсь. — Напряжение, как электрический ток, перетекало от нее к нему, и все же она не отстранилась, словно желая подтвердить свои слова.

— Неужели Трэвис ничему вас не научил?

— Я знаю, как ухаживать за Ракетой, если вы к этому клоните.

— Будьте с ней поосторожнее, — предупредил он и понял: несмотря на обиду и настороженность, она прислушалась к его словам. Это напомнило ему поведение пугливой и недоверчивой лошадки.

— Мы с ней отлично ладим.

— Ну, если так… — Глаза ее блеснули, и он сообразил, что она лжет. Он не знал, в чем дело, и, что было хуже всего, глядя сверху вниз на ее бледное лицо, на темные глаза, на чуть приоткрывшиеся губы, почувствовал, что ему все равно. Он не думал сейчас ни о Си-Джее, ни об элементарной осторожности — ничто не удержало его от последнего шага. Тела их едва ощутимо соприкоснулись. Глаза Ханны округлились от изумления, но она не отстранилась. Девии наклонился и поцеловал ее мягкие полные губы.

Ему показалось, что, она ответила на его поцелуй, однако секунду спустя он уже не был в этом так уверен.

Ханна резко отскочила и отвесила ему пощечину.

— Да как вы смеете! — Грудь ее высоко вздымалась, а губы и щеки порозовели.

Девин задумчиво потер ладонью щеку, размышляя, не стоит ли попробовать еще разок. Однако нельзя сказать, что он накинулся на нее без предупреждения. Намерения его были вполне ясны, а потому Девин поинтересовался:

— О чем это вы?

— О поцелуе!

Он закусил губы, чтобы не рассмеяться. В глазах Хаины сверкали молнии — настоящий фейерверк.

— А мне показалось, вы ответили на мой поцелуй.

— Это потому, что вы застали меня врасплох!

Если так, тем больше у него оснований предпринять еще одну попытку, однако он сдержался.

— Вы хотите сказать, что даже не догадывались, как мне хочется поцеловать вас?

Ханна поспешно отвела глаза, не в силах обманывать его.

— Может быть, и догадывалась… — Казалось, она рассердилась. — Но вам не следовало это делать!

Не следовало, согласился Девин про себя, но, прежде чем он успел признать свою вину, Ханна запальчиво добавила:

— Неудивительно, что ваш сын понятия не имеет, как полагается вести себя с женщинами!

Девин с трудом подавил захлестнувшую его ярость.

— Давайте не вмешивать сюда моего сына!

И вдруг он увидел, что уже поздно: Си-Джей стоял в дверях конюшни, в упор глядя на них. Интересно, давно ли он тут, подумал Девин. Судя по выражению лица Си-Джея, он видел, как его отец целовал Ханну. И видел, как он получил пощечину за поцелуй!

Ханна тоже заметила Си-Джея и густо покраснела.

Девин только вздохнул, когда она повернулась и быстро вышла на площадь, кивнув на ходу Си-Джею. Мальчик не удостоил ее ответом и медленно подошел к отцу. Девин только тут обратил внимание на палочки сахарной «ваты», которые сын держал в руках.

— Вот, я купил это для Элли, она ждет снаружи, — Было ясно, что Си-Джей сердится из-за этого поцелуя.

Долг перед сыном был в эту минуту для Девина важнее всего. Он попытался сказать себе, что будут в его жизни и другие женщины, и более подходящие вечера, чтобы поухаживать за ними. Впрочем, утешение получилось неубедительным.

— Наверное, нам стоит уложить вещи, если мы хотим выехать до полуночи.

— А я думал, ты решил задержаться еще на одну ночь, — несмело заметил Си-Джей, и по его неуверенному тону Девин догадался, что он боится, как бы отец не увлекся Ханной Риз всерьез.

Понимая, что Си-Джей готов признать сейчас лишь разрыв отца с Джолин, но никак не связь с другой женщиной, Девин обнял мальчика за плечи.

— Мне кажется, сегодня мы с тобой натворили достаточно.

— А фейерверк смотреть пойдем?

— Ну мы же обещали дамам, было бы невежливо взять и исчезнуть.

Плечи мальчика напряглись, и Девин ощутил, какая борьба идет в его душе. Ему явно хотелось остаться из-за девочки, своевольной Элли, однако он не хотел, чтобы оставался отец — из-за Ханны Риз. Похоже, парень начинает разбираться в жизни, хотя это дается ему тяжело. Девину стало стыдно, но затем, когда Си-Джей неохотно протянул ему палочку сахарной «ваты», он испытал облегчение.

— Может, тебе тоже пригодится?

— Спасибо, сынок. Пожалуй, это поможет поддержанию мира, пока мы не отправимся домой.

Они стояли на площади, запрокинув головы и глядя на фейерверк. В небе вспыхивали радугой разноцветные огни, озаряя Ханну, а Девин, держа в руке угощение для нее, едва сдерживал огонь, бушевавший внутри. Си-Джей героически стоял рядом с отцом.

Решив устроить краткую передышку в работе, Ханна прислонилась к дверям конюшни, с наслаждением подставив лицо свежему ветру. Ракета фыркала внутри, принюхиваясь к свежему сену, и Ханна улыбнулась, слушая, как Джастин что-то увлеченно рассказывает лошади.

Ей очень хотелось, чтобы у него было все, что нужно для счастья. Теперь, когда страх потерять ранчо неотступно преследовал ее, Ханна не раз думала о том, как родителям ее было нелегко из года в год отвечать отказом на ее детские просьбы купить лошадь.