кто именно является отцом ребёнка, определив его как одного из небожителей, побоялся навлечь на себя гнев высших сил. От себя он единственное что предложил, так это замаскировать растущий живот госпожи с помощью иллюзии, благо в магии лекарь немного разбирался и настроить правильный амулет сможет.

Все трое заговорщиков, окончательно сформировав план пошли с ним к своей госпоже, которая горевала не только от того, что у неё под сердцем зреет новая жизнь, но и от того, что её любимый перестал к ней являться. В последнюю их встречу он попросил не забывать его и позаботиться об их ребёнке. Находясь в смешанных чувствах, Мария согласилась на предложение своих слуг, зная, что её сыну или дочери будет намного лучше, если он или она окажутся как можно дальше от её строгого отца.

К удивлению всех заговорщиков, особо уговаривать герцога отпустить свою дочь в небольшое путешествие не составило труда, ведь он, видя, как та чахнет в четырёх стенах, чувствовал за собой некоторую вину за её состояние, даже не догадываясь об его истинной причине. Выделив деньги на аренду особняка в квартале Чужеземцев и отправив с единственной дочерью почти сотню охранников, герцог посчитал свой отцовский долг выполненным и занялся другими делами.

За полтора месяцев до предполагаемых родов, Мария со своими слугами погрузилась на корабль и отправилась на запад в сторону заката, туда, где находился остров Кортос. Путешествие прошло без проблем, в пути кораблю не мешали ни штормы, ни пираты, а ветер дул всегда исключительно в правильную сторону. Поблагодарив Дезну за такую удачу, юная Мария и её свита благополучно оказались в Абсаломе, городе Звёздного камня и обители живого бога.

Остров Кортос. Абсалом, квартал Чужестранцев, на границе с кварталом Плюща.

Оставшиеся до родов время, Мария никак не выдавала, что вот-вот должна родить, амулет иллюзий надёжно скрывал её изменившиеся габариты, а специально подобранные лекарем зелья и ванны избавляли от неприятных симптомов поздней беременности. Сама Мария, чтобы не вызвать лишние подозрения у навязанной ей свиты, вела себя как скучающая дочь аристократа: бродила по гигантскому городскому рынку, посещала театры и музыкальные выступления именитых бардов.

Когда подошёл срок, все четверо заговорщиков начали осуществлять финальный этап своего плана. Камердинер оповестил охрану, что госпожа плохо себя чувствует и не хочет покидать свои покои. Лекарь, вспоминая всё что знает об обращении с амулетами и не жалея денег, сдал всё, чтобы заглушить любые звуки из комнаты госпожи и как можно сильнее облегчить ей роды. Ну а старая служанка, всё это время готовилась к скрытному побегу из занимаемого ими поместья.

Как и ожидалось, роды произошли точно в срок, легко и без осложнений. На свет появился крепкий малыш, который смотрел на всё вокруг слишком серьёзным взглядом, и, кажется, заплакал только потому, что вспомнил, что младенцы так делают.

Обнимая своего сына, юная Мария искренне плакала, понимая, что, возможно, больше его никогда не увидит. Она разглаживала его чёрные волосики, в которых то тут, то там проскакивали небольшие искорки. Смотрела в его сияющие внутренним светом глаза, больше похожие на две упавшие с неба звезды. Разглядывала его пухленькое лицо, в котором просматривались как её черты, так и её любимого.

— Госпожа, — тихо прошептала старая служанка, стоящая рядом с ложем роженицы с корзинкой и плотным одеялом, — надо как можно быстрее унести его отсюда, господин будет…

— Я знаю, что отец будет в ярости, но… — молодая девушка, не справившись с эмоциями, заплакала, — может, я вижу его в последний раз, и…

— Мне жаль госпожа, что всё так получилось, но нам пора.

Подождав, пока лекарь поднесёт к губам юной госпожи флакон с успокоительным, в которое была добавлена изрядная доля снотворного, старая служанка сноровисто обтёрла, а потом спеленала бастарда. Старой женщине даже жалко было уносить на улицу такого красавца, ну ничего, её жизнь ей дороже.

Убедившись, что юная госпожа крепко спит, а лекарь и камердинер уже устраняют последствия родов, старая служанка выскользнула из покоев госпожи. Двигаясь в тенях, старая женщина с необычайной для её возраста скоростью выбралась из богатого поместья и, оказавшись за стеной, внезапно осознала, что не знает куда идти. В городе было много храмов самых разных богов, но под порог какого положить бастарда? Размышляя и продолжая двигаться, старая служанка не заметила, как оказалась на неизвестной ей ранее части города. Вокруг было темно, каждый шорох казался подкрадывающимся монстром, а каждая тень грабителем или убийцей.

В панике осмотревшись, старая служанка увидела то, что могло её спасти.

Высокая башня, стоящая чуть ли не в центре города — хорошее место для бастарда. Если его не выкинут в канаву, значит — хорошо воспитают, уж деньги у владельцев такой башни точно есть, от одного рта точно не обеднеют. Сдерживаясь от желания как можно быстрее рвануть куда угодно лишь бы подальше отсюда, старая служанка подбежала к двухстворчатой двери башни и положила корзинку с младенцем на нижнюю ступень лестницы. Немного поколебавшись, она всё же нашла в себе силы и несколько раз сильно ударила кулаком в дверь, подняв шум. Посчитав свой долг выполненным, старая служанка побежала обратно, пока её отсутствия не хватились в поместье, напоследок глянув на оставленного ей на произвол судьбы младенца, чьи глаза едва заметно светились в темноте. Небольшой шум за дверью башни придал старой служанке дополнительных сил, и она скрылась в темноте.

Одна из створок двери резко открылась и в дверном проёме показалась низкорослая фигура. Осмотревшись вокруг, чтобы найти хулигана, который потревожил её священный сон, дворфийка с удивлением обнаружила небольшую корзину рядом, на первой ступеньке. Прекрасно видя в темноте, она приблизилась к необычному подарку на пороге храма, в котором жила и служила последние лет двадцать.

Глаза дворфийки и младенца встретились, и, уже пожилая для своей расы женщина, только и смогла вымолвить.

— (дворф.) Во имя всех богов, что за чудовище оставило тебя здесь!

Быстро сообразив, что произошло, и ещё раз осмотрев ближайшие улицы, дворфийка ловко подхватила корзину с младенцем и занесла свою находку внутрь.

— Оторвись от своих звёзд, старый пердун, — прокричала она, обращаясь к кому-то невидимому, — у нас появились проблемы.

— Не могла бы ты быть потише, — раздался слегка дребезжащий голос откуда-то сверху, — я как раз заканчиваю составлению новой звёздной карты.

—