но как так судить о человеке лишь по одному взгляду? Он ведь и слова не…

— Пха… пха-ха! — я аж хохотнул.

Они на меня медленно повернулись.

Ай, ясно. Ну и пошла ты нахер, старая манда! Отказываешь? Да и ладно! Такая тупица как ты в принципе решения правильного принять не сможет! Я просто вашу академию снесу через месяц, и ничего вы мне уже не сделаете.

— Я сказала что-то смешное, молодой человек? — в её голосе появилась такая сталь, какую я у мужчин в этом мире не слышал, — Я что, дала повод надо мной смеять…

— Да. Да, ха-ха! Глупее противоречия я в жизни не слышал! Ну как такое можно было сказануть?

Фредерик всеми силами, всем видом говорил мне заткнуться. Он показывал глазами на выход. Показывал на людей, которые нас услышали! «Заткнись, Витя! Ты не представляешь, во что ввязываешься!», — наверняка пытался он сказать.

Но не-е-ет, я уже разогнался! И плевать, что все на нас смотрят!

— Глаза не созидателя, а разрушителя? А что есть созидание без разрушения, м, госпожа Лилия? Съедая кусок мяса, вы строите свой организм, но разве вы только что не разрушили чужой? А откуда добыли шёлк для вашего платья? Без разрушения мир переполнится, без созидания исчезнет. Это не плохое и хорошее — это две части обычного. ВЫ, Лилия, так живёте лишь благодаря НАМ! Как и наоборот! И кто считает иначе — просто лицемер!

Фредерик тяжело сглотнул. С каждым моим словом он всё больше жалел, что вообще меня сюда позвал, но…

Знаете, под конец его взгляд стал совсем иным. Он… оказался со мной согласен? Теперь он меня не стыдится — теперь он недоумевает, почему Лилия оказалась такой мандой с такой тупой причиной меня отшить.

И всё потому, что я, сука, прав.

Это же изменения я заметил и в аристократах, нас окружавших. Они закивали и зашептались, стоило мне закончить.

Лилия же заиграла скулами и неотрывно смотрела мне в глаза. Что она пыталась там отыскать? На что она рассчитывала? Я не знаю. И мне плевать. Строишь из себя философа? Любишь попиздеть? Ну давай попиздим, чё, посмотрим как ты переспоришь некроманта с тремя сотнями лет за спиной.

— Что вы думаете об этом артефакте, Виктор? — вдруг, ни с того ни с сего, она указала на чёрную чешуйчатую перчатку, — Это часть брони самого Тэоса Великого. Завораживает, не правда ли?

И что это? Чего она добивается? Впрочем…

— Бред, — ответил я.

— Прошу прощения?

— Это не броня Тэоса. Он бы такое не носил.

— Но археолог утверждает…

— Дебил ваш археолог. Тэос всегда следовал своей философии. Он верил, что святой облик столь же важен, как и святая душа, и святые деяния. Чёрный, чешуйчатый доспех с когтями? — хмыкнул я, оглядывая экспонат, — Бред. Кому как не Тэосу, паладину света, знать о важности обличия и веры.

— То есть, я правильно понимаю… вы называете организатора этой всей выставки… дебилом?

— Да.

— Понятно… — она оглядела перчатку, а затем улыбнулась, — Я тоже так считаю. А значит и выставка теряет ценность, — она отвернулась и пошла, — Увидимся в Академии, Виктор. Не забудьте зайти.

И, ещё раз оглядев экспонаты, она вздохнула, покачала головой, и окончательно скрылась в стороне выхода.

Мы с Фредериком встретились взглядом.

У него в голове явно зрел какой-то ответ, но француз банально не успел — меня тут же обступил честной народ.

— Не буду отрицать, что подслушивал. Но и не могу не восхититься вашим ответом, молодой человек, — ко мне вышел седой мужик и протянул, — Кирилл Огнев, приятно познакомиться.

— Э-э… Виктор. Виктор Князев, — пожимаю.

— Присоединяюсь. На мой вкус слегка резковато, но есть ли разница, если в точку? — ухмыльнулся мужчина помоложе, — Рад познакомиться, Михаил Рубанов.

Посыпались имена. Не одно и не два, а столько, что я перестал даже запоминать! Практически каждый начинал с комплимента моей речи, и заканчивал своим мнением, что это всё же дерзковато, но правильно.

Я почувствовал себя не в своей тарелке. Со мной знакомился весь высший свет. Меня нахваливала аристократия этой страны! И я даже примерно не знал, что им такого отвечать. Эм… ну… спасибо? Знали бы вы как мне насрать на ваше мнение, вы бы расплакались.

Но весь этот балаган прекратился, лишь стоило над ухом раздаться демоническому голосу:

— Босс, есть проблема. До девки домогаются.

И всё. Для меня это было словно спусковой крючок.

«Ох, твою мать!»

«Пугающее присутствие»

Весь мой образ, силуэт и тело наполняется энергией чистого Страха! Люди моментально от меня шарахаются, будто я только что пообещал вскрыть им брюхо. Проход освободился.

Я и ловко проскакиваю между людьми. Заворачиваю за колонну. Выхожу к месту, где сидела девушка.

И вижу.

Вижу парня, сидевшего на диване рядом с ней. В костюме, с печаткой. Аристократ. Выше и шире меня. Устроившись настолько близко, что их ноги буквально друг к другу прижимаются, он безостановочно ей что-то рассказывал.

Затем я осмотрел на девушку. И уж поверьте, я насмотрелся на её переживания. Я сразу узнаю, когда ей некомфортно.

И ей некомфортно. Очень.

Но лишь стоило сделать шаг, как меня остановил голос:

— Босс, есть вторая проблема. В зал вошли два человека с печатками Розы, о которых вы предупреждали. Та брюнетка и её парень.

Ох, ну да твою-ж мать!

Глава 4

Блядство… блядство! Так вот кто из Розовцев должен был здесь оказаться!

Я резко обернулся и посмотрел назад. Никого. Вход далековато, а сам я стою за большой мраморной колонной, и сразу нас не увидеть.

Так, хреново. Что делаем? Проблемы две, Линнет и София, и думать нужно быстрее, потому что ни то, ни то, отлагательств терпеть не будет!

Хотя София ничего и не сделает, но это лишние вопросы, внимание, и головняк. Это лишняя информация, которую она сможет передать Розе перед моим ударом. Оно мне НАХРЕН не надо. На моей стороне неожиданность, и если София меня спалит, я её нахрен лишусь!

Линнет. Этого парня то я попустить смогу, убить при необходимости тоже. Но это будет концом как её репутации, так и моего не начавшегося похода в Архив. Нужно сделать всё быстро и адекватно…

…

Ладно, просто быстро.

«Сначала Линнет», — кивнул я сам себе и развернулся.

Отключаю «Пугающее Присутствие» и быстро иду к дивану. Девушка, сидевшая с бокалом в руках, уже даже не улыбалась, как она привыкла при любом разговоре. Тусклое, поникшее лицо, и взгляд, направленный в пол. Я узнаю его из тысячи — «Когда это уже закончится»

Парень же обнаглел ещё больше. Он так впечатлился красотой Линнет, что был готов делать что угодно, лишь бы хоть немного к ней прикоснуться. Прижимался ногой, невзначай трогал руку во время разговора. Он боялся, да, он чувствовал себя некомфортно, но его животная, похабная натура мажорчика пересиливала банальную вежливость. Он привык всё получать. Он хотел её получить. Линнет была для него трофеем. И её терпеливость он воспринимал как свои победы.

Но… зря. Он это очень зря.

— Госпожа, всё в порядке? — подошёл я.

Девушка резко на меня поворачивается. Она распахивает глазки, чуть приоткрывает рот в улыбке, а на её лицо мигом возвращаются краски! Даже взгляд засверкал!

А вот парень медленно перевёл на меня взгляд. Полный злобы! Зависти! Я прервал его домогательства! Да как я смею⁈

Тц. Червь.

«Жуть», — я направил энергию Кошмара.

Парня моментально передёрнуло. Его словесный понос остановился, а рука, уже тянувшаяся к девичьему предплечью, замерла. Ему показалось, что из темноты на него кто-то смотрит. Что скоро случится что-то плохое. Что здесь что-то не так!

— Госпожа, вас хочет видеть отец, — выдумываю на ходу и подаю руку, — Пройдёмте отсюда?

И Линнет… не сдержав улыбки, кладёт свою ладошку поверх. Я этого… не ожидал. Не знаю зачем вообще предлагал руку. Но её ответ меня удивил — я думал она меня недолюбливает.

Но что-ж ты такая неуверенная-то?..

— Т-так, стоять! — брюнет пересиливает Жуть и берёт себя в руки, — Молодой человек, поспешите объяснить, кто вы такой⁈

— Личный телохранитель Линнет и её сопровождающий, — перевожу на него взгляд, — А что?

— А то, что прелестная Линнет не закончила со мной диалог!

— Имеет право.

Он поднимается. Здоровый, сука. Шире и выше меня, выглядит внушительно. Да и объективно симпатичнее. Природа его не обделила, в отличие от моего тела. Жаль мозгов минимум.

— Если бы она хотела покинуть мою компанию — так бы и сказала, — он повышал голос, — И это ЕЙ нужно прощаться, если хочет куда-то уйти! А никак