И я верю, что этот порядочный молодой человек — ответ на многие наши молитвы.

Я наконец-то улыбнулась. Любовь Ари не знала границ, но я все равно не могла успокоиться, потому что она ошибалась. Порядочный человек — это последнее, кем он был. Должно быть, он хороший актер. Не многие могли скрыть от Ари свои истинные намерения, особенно, когда дело касалось тех, кого она любила.

— Давай посмотрим, как ты выглядишь, ладно? — Ари взяла меня за руку, и я встала со стула. Красный. Он доминировал во всем. Легкая юбка, струящаяся вокруг моих ног и касающаяся пола, украшена золотыми языками пламени. Подходящий корсет, который облегал мою грудь, оставляя живот и плечи открытыми. Рубиновые заколки, которыми она заколола мои волосы, сверкали в золотом свете люстры, макияж на моих губах был похож на кровь, а накрашенные веки — на пламя.

Я старалась не скривиться. Неважно, ненавидела ли это; я не собиралась причинять Ари боль после всех трудов, которые она приложила, чтобы выполнить приказ моей матери.

— Прекрасна, как и всегда, — сказала Ари, положив свою ладонь на мою руку, глубокая печаль на секунду заполнила ее взгляд, но потом она моргнула, и все исчезло. Может быть, она не так уж и одурачена, как кажется.

— Спаси…

— Не уходи. — Кэсси обняла меня сзади, глядя через мое плечо в зеркало. — Пожалуйста. Ты можешь бросить его и отправиться на прогулку со мной и Алексом. Ты не увидела и половины фестиваля.

— Я не могу…

— Можешь, — заскулила она, поворачивая меня лицом к себе.

Я сделала глубокий вдох.

— Я была там прошлой ночью и посмотри, что из этого вышло.

Лицо Кэсси вытянулось.

— Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. — Ее взгляд скользнул к Алексу. — Чтобы ты была с тем, кого действительно любишь.

— Все в порядке, Кэсси. Пока ты в безопасности и счастлива, со мной все будет в порядке. Я никогда не любила так, как ты, и на самом деле уже не важно, с кем я в конечном итоге окажусь. Мы будем вместе целый месяц, а потом я… — Я не закончила, не желая расстраивать ее еще больше. — Ты только зря тратишь время. Иди, развлекайся.

Кэсси фыркнула, обняла меня в последний раз, прежде чем сделать шаг назад.

— Это все равно нечестно.

— По крайней мере, тебе не придется беспокоиться о том, как он выглядит, Лея, — поддразнил Алекс, подходя к Кэсси и притягивая меня в крепкие объятия. — Зная Лилит, он обязательно будет красивым; она переживает о следующем поколении. — Он подмигнул, и я застонала, не желая думать об этом.

— Вот почему она предлагала тебя, Алекс, — вмешалась Кэсси, ее огонь вернулся. — Хорошо, что Ари об этом даже не слышала, потому что ты мой. — Она завизжала, когда Алекс обнял ее за талию и закружил, а затем притянул к себе, целуя.

* * *

Наши шаги эхом отдавались от стен из черного дерева, когда я плелась рядом с Ариадной, а Рокки и Клэй шли за нами по пятам. Пытаясь отвлечься от предстоящих событий, я сосредоточилась на лампах, расположенных через одинаковое расстояние. Их золотистый свет отбрасывал тени на искусно выполненные картины рядом, изображавшие мифических существ с клыками, рогами и крыльями.

— Ты так похожа на свою мать, Марию, — пробормотала Ари, наблюдая за мной. — Я тоже была с ней, когда она встретила твоего отца в день своей свадьбы. — Мария. Это имя я слышала нечасто. Имя моей настоящей матери и лучшей подруги Ари. — Она была всего на месяц старше, чем ты сейчас, — продолжала Ари.

— Такова традиция. — Я попыталась представить себе женщину, которую видела каждый день, но о которой почти ничего не знала. — Связать себя узами брака в семнадцать лет, родить следующего наследника и завершить Вознесение в восемнадцать.

— Да, — сказала Ари, зажмурившись. — Надеюсь, ты сможешь продолжить эту традицию, если на то будет воля императрицы. — «Так и будет». Мои руки сжались в кулаки.

— Моя мать была напугана? — спросила я, жалея, что так и не узнала женщину, чье место я скоро займу.

Ари усмехнулась.

— Конечно. Это вполне естественно перед встречей с незнакомцем, который станет неотъемлемой частью твоей жизни.

— Я думаю, это хорошо, что она влюбилась в него. — По крайней мере, так мне всегда говорили.

Лицо Ари вытянулось.

— Она была очень похожа на тебя, Калеа. Ее все почитали, и она очень серьезно относилась к своей роли. Любовь к Кроносу не было частью этой ответственности, но это помогло ей. То, что он, ты и Кэсси были с ней до Вознесения, помогло сделать ей этот путь легче.

«Любовь». Я любила Кэсси, Ари, императрицу и даже Алекса, но всех по-разному; и все же я никогда не была влюблена, и даже если бы захотела, вряд ли у меня будет такой шанс. Я всегда тайно надеялась, что, даже если мне не удастся выбрать его, как это сделала моя мать, я все равно смогу влюбиться в мужчину, с которым мне предстоит связать свою жизнь.

Пытаясь отвлечься, я посмотрела на картину, на которой был изображен грифон в полете во время грозы. Такое прекрасное создания. «Нужно навестить Стрелу». Я всегда хотела прокатиться на ней, но, конечно, это было слишком опасно. Я представила, как Кэсси насмехается надо мной. Улыбка тронула мои губы, но исчезла в следующую секунду.

— Мария! — раздался громкий голос, нарушая безмятежность.

Я развернулась, мой желудок скрутило. Полный мужчина, пошатываясь, шел по коридору ко мне, его голубые глаза были слишком яркими, а походка нетвердой, когда голем в доспехах шел за ним.

Ари заслонила меня собой.

— Кронос. Это Калеа, а не Мария.

Мужчина моргнул, он убрал пряди светлых волос с глаз, внимательно рассматривая меня. Я неуверенно улыбнулась ему, внутренне съежившись. Может быть, это и к лучшему, что у меня нет времени узнать мужчину, с которым я буду связана. У нас не будет времени влюбиться друг в друга. У меня не будет времени разбить его сердце и душу, как Мария разбила душу Кроноса.

— Кристалл? — Я вздрогнула, когда он упомянул имя моей тети, которая умерла до моего рождения. Я мало что знала о ней, но, по словам Ари, я была похожа на нее больше, чем на свою мать.

— Нет, это Калеа, — практически прорычала Ари. — Твоя дочь.

Кронос шмыгнул носом, вытирая его тыльной стороной ладони. Его черты лица омрачились, когда он расправил плечи и прищурил глаза.

— У меня нет дочери, — его голос был невнятным, и он, спотыкаясь, прошел мимо нас со своим