уровень не грозит ни планете, ни кому бы то персонально. Множество учёных высчитывали схемы, и по ним получалось, что за среднюю жизнь человек не набирает и двадцати тысяч личного рейтинга. Естественно, романтики оставались, однако Чак был не из них.

— Я рада тебе, мой человекоподобный внук, — перевела тему волчица. — Однако сколько лет тебя не было тут? А ещё дольше не было твоих родителей. Они все ещё злятся на меня?

— Ну, как бы мы не говорим об этом.

Чак дожевал кусок. Индейка была приготовлена слегка сыроватой с расчётом под зубы фурри, и в этом читался молчаливый упрёк.

— А о чём же вы говорите? Об архитектурных проектах Брю? О твоей собачьей работе? Что может быть важнее разговоров о своей семье?

Чак замялся. Его взгляд вновь опустился, будто это он был виноват в старом конфликте между мамой и бабушкой, между дочерью и матерью.

— Я пришёл не за этим, — поднял взгляд человек и этим он нарушил правила клана.

Переводить тему, особенно когда тебе задали вопрос… за это в детстве волчонок мог получить лапой по шее, а весь молодняк в назидание был бы лишён лакомств. Но Чак не был фурри и воспитывался не в клане, хотя в его крови и текла волчья кровь. Он смотрел на волчицу, и она молчала, на её лице было удовлетворение, казалось ей понравилось, что её внук воспротивился правилам.

— У нас убийство с изъятием органов. Убит фурри волк, из наших, Микхаэль Альф.

— И ты расследуешь это дело? Какие мысли? — волчица подошла к окну, взглянув на город и отворачиваясь от внука.

— Органы изъяли в лабораторных условиях, а тело выкинули с высоты в подворотню. Мне кажется, это наезд на клан, — он сделал паузу, чтобы убрать бумажной салфеткой капли жира с лица и рук.

— И… — протянула старшая из рода.

— А на клан может наезжать только клан, — кивнул Чак.

— И? — теперь её “и” казалось пытливым, как будто она уже знала, что он сейчас скажет.

— А если это война, то нам надо быть вместе. И, да, я расследую это дело, — он повернулся к Самалит, наблюдая её отражение в стёклах офиса.

— Ты пришёл, чтобы заботиться о клане, или ты боишься, что следующими расчленят твоих родителей? — Самалит подняла серебряную бровь, повернув кончик левого уха в сторону Чака.

— Следующими? Ты думаешь, что это охота?

— Микхаэль не первый, кто погиб за последнее время. У нас погибло ещё двое, и мы тоже думаем, что на нас нападает какой-то клан. Они трусливы, чтобы объявить открытую войну, и потому отлавливают нас как зверей.

— Кто те двое? — полицейский внутри Чака насторожился.

— Насколько я помню, ты их не знал лично, но я скажу Джули, чтобы она дала тебе все материалы, собранные полицией.

— Вы обращались к частным сыщикам? — задал Чак вопрос, прекрасно понимая, что клан никогда не обратится в полицию с таким запросом.

— Зачем нам частные, если у нас есть ты? — улыбнулась Самалит.

— Да, мне поручили это дело, но я не смогу заниматься лишь им, у меня куча материалов. Может… — он не договорил.

— Никаких может, этим займёшься именно ты! — практически приказала волчица. — С твоим начальством я утрясу. С этой минуты ты нанят Альффэмили как детектив.

— Я не думаю, что я… — хотел что-то возразить Чак, но Самалит прервала его.

— Чего ты не думаешь? Не думаешь дожить даже до ста лет? Планируешь похоронить своих родителей, потому что у вашей семьи нет денег на эфку? Или ты хочешь остаться без модификаций? Клан даст тебе достаточно денег за то, что ты занимаешься делами семьи.

— Моя семья будет против, — покачал головой Чак.

— Это официальная работа, все деньги пройдут через полицейский департамент. Твоя зарплата вырастет в разы, и ты сможешь взять кредит на эфку, если ты уж так хочешь заработать её с большой буквы “З”, — волчица сменила тон на более мягкий. — Хотя я была бы рада подарить тебе и твоим родителям сколько угодно эфок, я даже оплатила бы твои генные модификации. Что у тебя сейчас есть?

— Только волчье обоняние, — произнёс Чак.

— А были бы клыки, стальные мускулы, хвост, наконец, — волчица повернулась к внуку.

— Причём тут хвост? — не понял Чак.

— Конечно же, хвост тут не причём! Пойми меня правильно, у меня внук — обезьяна.

— Человек, — поправил бабушку внук.

— Человек с нюхом волка и четвертью волчьей крови достоин трансформации в волка!

— Я подумаю, — пообещал Чак. — Рад был тебя видеть, баб. Буду держать тебя в курсе о ходе расследования.

— Война кланов — опасное дело. Твой бронежилет может не защитить тебя от неприятностей. Зайди в оружейную, ребята подгонят под тебя костюм.

— Хорошо.

— Под тебя и под эту твою лисодевочку, — прищурившись произнесла Самалит.

— Баб, ты что, следишь за мной?!

— Знаешь, внук, иногда неплохо, чтобы за тобой присматривали. А к лисодевочке ты присмотрись, у неё серьёзные покровители в правительстве.

— У меня есть к чему присматриваться, — отрезал Чак и более мягким тоном попрощался, как этого требуют правила, выйдя к Джули спиной вперёд.

Глава 4. Броня, дроны и хвосты

Сначала он спускался на лифте, потом шёл по пестрящим от абстрактных картин коридорам, чтобы снова войти в лифт, который утащит его на подземную парковку.

“Кто же мог быть настолько отмороженным, чтобы наехать на клан Бурых Клыков? Для кого семья Альф не внушает ни страха, ни уважения?” — крутилось в голове у Чака.

Лифтовые двери, исписанные маркерами, выпустили его к шлюпкам и обычным колёсным машинам, мирно стоящим рядами в ожидании своих владельцев. Он остановился, опершись локтями на серебристый пандус для инвалидов. Да, да, в мире, где любой орган можно было заменить на вполне настоящий, как ни странно, оставались и инвалиды, давая такой сумасшедший контраст! Вот ты идёшь по вылизанным коридорам Альффэмили и вот ты уже едешь на хулигански изрисованном лифте на парковку.

Чак достал из кармана штанов заначку — пачку с никотиновыми жвачками. Был в его жизни период, когда он пристрастился к сигаретам, но табачный запах — это настоящая вонь для псовых