порою лишние килограммы. Иногда из-за его пристрастий страдали и мы трое. Например, как тогда, на ручье — газировку пришлось допивать мне, Марго и Антону, которого пришлось спешно оторвать от изучения камней.

— Тим, о боже, завязывай уже с этой пакостью, — простонал муж, отрываясь от бутылки с таким видом, будто только что выпил концентрированную лимонную кислоту. — Или хотя бы пей без нас. При всей нашей любви к тебе не думаю, что кто-то хочет заработать гастрит.

— Тоха, друг, если я буду бухать без вас, то во-первых, я быстро сопьюсь, а во-вторых, вы обидитесь, — расхохотался Тим. — Смотри, осторожней с советами — а то до привала ничего у нас из бухла не останется.

— Мы тебя не будем тащить, — в тон ему ответил Антон. — Да, Катя? — муж подмигнул мне.

— Конечно, — мгновенно поняла я намёк. — Мне хватило в тот раз, когда ты выскочил из машины в одних трусах и носках, заорал про сушняк и кинулся к ближайшей луже.

Этот интересный случай действительно был два года назад, когда мы вчетвером вернулись в Москву с дня рождения его младшего брата.

— Катюха, да не было этого! — попытался оправдать себя Тим под громкий смех остальных. Сам, впрочем, при этом улыбаясь. — Я ничего такого не помню!

— Да? Тогда тебя, наверное, надо было в этой луже и оставить. А кстати, ты хотя бы запомнил, как до этого за столом, когда Люся с Андреем поцеловались, ты начал всем хвастаться, как они тебя возбудили, и кричал про большую грудь твоей жены?

— Ещё и образно всё это руками показывал, — смеясь, ответила Марго. — Не, иногда сама не понимаю — как живу с таким придурком? Пожалуй, я была бы не против, если бы тебя изолировали куда-нибудь подальше от меня и всех нормальных людей.

— Да ладно, конфетка, всем было весело. Катюха смеялась, а ты вообще от ржача упала под стол, — ответил явно довольный собой Тим.

— Минутку, а где тогда был я? — нахмурился Антон. — Почему я не помню этого зрелища?

— Друг, тебе бухать много нельзя. Тебе, как обычно, малой дозы хватало — после неё ты сразу спать завалился, а мы продолжили веселиться.

— А, точно. Между прочим, ещё я просил тебя следить за гостями, — с иронией произнёс Антон.

— Друг, ну ты точно был пьян. Я ещё удивился этому, но, честно, пытался держаться, как мог.

— Ой, сказочник! Ты же первый и побежал всем наливать ещё, — заметила Марго.

— Ладно, сдаюсь. Но кстати, хорошо, что мы это вспомнили. А знаете, почему?

— Нееееет, — простонал Антон, поняв ответ.

— Дааа! — торжествующе воскликнул Тим, хватая свою жену за левую руку и поднимая ту вверх вместе со своей. Марго сориентировалась — по быстроте её реакции не уступали мужу — но всё же выронила находящуюся в правой ладони бутылку с уже набранной водой обратно в ручей.

— Нет, Тим, нет. Даже не мечтай. Вердин, я задницу тебе оторву, ты понял?!

Смотря на высокую, стройную фигуру мужа, который ловко карабкался сейчас по камням в спортивных штанах и белой футболке, через которую уже проступал пот, к своему лучшему другу, я, смеясь и качая головой, шла к ним и вспоминала, сколько лет эти двое уже присутствуют в моей жизни.

Мы трое выросли в одном городке, закончили одну школу и позже, в Москве, даже один вуз — правда, в разное время. Тим Вердин, сын друга моего папы, был одноклассником Антонаи, как уже понятно, тем ещё засранцем и хулиганом. Это я, конечно, образно — несмотря на недостатки (да и у кого их нет), Тим очень хороший человек и замечательный друг, на которого всегда можно положиться. Ещё он целеустремлённый, находчивый и совсем не глупый — наиболее красноречиво это выразит то, что в школе, несмотря на дурное поведение, оценки у него были почти все выше четвёрки. В последующем у Тима также, естественно, не возникло проблем ни с поступлением на инженерный факультет, ни с его успешным окончанием.

С ним я начала общаться даже раньше, чем с Антоном, хоть сперва и по причине, связанной с последним. В детстве, бывая у папы на работе в колхозе, изредка замечала там шумного кудрявого темноволосого мальчика, сына дяди Лёвы, однако не заговаривала с ним, так что наше реальное знакомство произошло несколькими годами позже.

Тим не только изучал коллективное хозяйство, принципы работы механизмов и расчетов, но и помогал выполнять посильную работу. «Пусть лучше здесь полезному учится, чем, как обычно, ранетки тырит с огородов и падает с заборов», — объяснял дядя Лёва. Но если раннее обучение мастерскому и инженерному делу пошло Тиму на пользу в плане получения навыков и самоопределения в жизни, то в остальном он не изменился, периодически заставляя отца хвататься за голову. Заключал спор со школьным трудовиком и даже директором на бутылку виски, убеждая в своей правоте; дважды при «заимствовании» папиных Жигулей попадался органам правопорядка — в связи с отсутствием прав, а во второй раз ещё и подвыпившим; однажды вообще случайно разыграл самого мэра Красногорска. Вот список самых «выдающихся» достижений Тима только за его семнадцать лет проживания в городке. В течение этого времени дядя Лёва и его жена тётя Маша, повар детского сада, приобрели практически все навыки дипломатии, неустанно совершенствуя их в улаживании очередных щекотливых ситуаций, в которые попадал старший сын. Ходили шутки, что второго, родившегося на десять лет позже первого, они назвали Тихоном в надежде на «магию говорящего имени». К слову, она сработала: в отличие от брата, Тихон Вердин всегда был и оставался примерным. Хотя, скорей всего, дело было в наиболее объяснимых факторах — таких, как разность процессов генетического наследования особенностей (в частности, центральной нервной системы) и более строгого воспитания.

При всём при этом Тима любили и уважали как взрослые, так и сверстники. Весёлый, добрый, готовый помочь и починить что угодно, он был душой любой компании и никогда не испытывал недостатка в приятелях. Одним из его лучших друзей был одноклассник Антон Бирюченко.

За что мне всегда нравилась моя школа, помимо высокого для областного учебного заведения уровня подготовки — это отсутствие классового неравенства. В том, что дети чиновников учились вместе с отпрысками обычных деревенский жителей соседнего Поздняково, не было ничего необычного. Странным можно было счесть лишь факт, что сын главы администрации стал близким приятелем одного из самых внушительных балбесов школы. Хоть и сам по себе Антон был совсем не скучным и достаточно подвижным, на фоне друга прилежный ученик и спортсмен выглядел как образец спокойствия и