решительно порвав с канонами и идеалистической эстетикой академизма. Возглавил группу бунтарей один из самых талантливых учеников Академии художеств Иван Николаевич Крамской – будущий блистательный мастер жанровой, исторической и портретной живописи. Через несколько лет по его инициативе, а также при деятельном участии известных живописцев Григория Григорьевича Мясоедова, Николая Николаевича Ге и Василия Григорьевича Перова на кооперативных началах было создано «Товарищество передвижных художественных выставок», сыгравшее огромную роль в процессе становления и укрепления новой реалистической живописи. Выработанный передвижниками прогрессивный в то время по отношению к академизму метод критического реализма позволил правдиво отображать жизнь и историю народа. Многочисленные передвижные выставки сделали «Товарищество» самой авторитетной художественной организацией России, окончательно нарушив монополию Академии. Сегодня уникальное собрание произведений художников-передвижников хранится в Государственной Третьяковской галерее. Ее основатель – известный московский предприниматель, коллекционер и меценат Павел Михайлович Третьяков – был страстным почитателем новой национальной демократической школы живописи. Разделяя идеи русского просветительства XIX века, он начал приобретать произведения художников-передвижников, оказывая им тем самым не только существенную материальную помощь, но и огромную моральную поддержку.

Профессорами обновленной Академии художеств, в которой предстояло учиться Игорю Грабарю, стали художники-передвижники Владимир Егорович Маковский, Илья Ефимович Репин, Иван Иванович Шишкин, Архип Иванович Куинджи, руководившие, соответственно, жанровой, живописной и пейзажной мастерскими. Они кардинально изменили принципы преподавания, отныне основанными не на классицистических образцах и далеких от жизни темах, а на точном детальном изображении современной действительности и природы. Гипсовые слепки с античных скульптур и идеально прекрасные натурщики, словно сошедшие с греческих и римских барельефов, сменились типичными, как будто выхваченными из самой гущи народа моделями. Одного из таких стариков-натурщиков Грабарь изобразил на этюде, написанном во время обучения в головном классе Академии. Художник стремился максимально точно выразить самое существенное в человеке, внешне достоверно передать все его достоинства и недостатки. Используя тонкую штриховку и тщательную светотеневую разработку, он смог отразить основные характерные черты модели. Пристальное изучение натуры, искренний интерес к человеку, желание найти новые средства художественной выразительности позволили Грабарю создать правдивый запоминающийся образ умудренного жизнью пожилого человека. Этюд очень понравился преподавателям, и талантливого ученика сразу же перевели в натурный класс, а через год с небольшим и в живописную мастерскую Ильи Ефимовича Репина. Столь стремительному успешному преодолению первых ступеней обучения Грабарь во многом обязан легендарному академическому педагогу Павлу Петровичу Чистякову, с которым познакомился еще за два года до поступления в Академию художеств. Этот замечательный мастер рисунка и композиции был единственным из профессоров дореформенной Академии, которого не отправили в отставку. Однако Павла Петровича все же отстранили от преподавания, назначив заведующим мозаичной мастерской. Но, как образно и метко писал Грабарь,

«…скорее Академию можно было отставить от Чистякова, чем Чистякова от Академии. Не имея своей аудитории в стенах Академии, он создал ее у себя на квартире, во флигеле по 3-й линии, занятом мозаичной мастерской. Тут по субботам собирались избранные из учеников… и здесь он царствовал безраздельно…»[14]

По мнению Ильи Ефимовича Репина и других крупных художников, среди многочисленных академических преподавателей в то время не было никого, кто мог бы сравниться по уровню мастерства и знанию законов изобразительного искусства с Чистяковым. Прославленный педагог воспитал за свою долгую жизнь многих известных художников, в том числе и самого Репина. Учениками Павла Петровича были такие крупные мастера живописи, как Виктор Михайлович Васнецов, Михаил Александрович Врубель, Василий Дмитриевич Поленов, Валентин Александрович Серов, Василий Иванович Суриков. Многим из них он запомнился также своей простотой в общении и добродушно-лукавым нравом. Одно перечисление имен этих выдающихся русских художников свидетельствует о том, что педагогический метод Чистякова сыграл огромную роль в развитии русского искусства второй половины XIX – начала XX века. Павел Петрович, который сам окончил Академию художеств, а затем стажировался в Париже и Риме, начал преподавать с 1872 года. В основе его педагогической системы лежало стремление обучить будущего художника объективным законам искусства, выведенным в результате длительного изучения натуры. Это объединяло ее с известными европейскими школами Антона Ажбе, Шимона Холлоши, Фернана Кормона, представлявшими единое прогрессивное направление художественной педагогики того времени. После поступления в Высшее художественное училище при Академии художеств Игорь Грабарь не прекращал занятия у Павла Петровича, который дал ему прежде всего ценные практические профессиональные навыки. Метод Чистякова, несомненно, оказал большое влияние на творческое развитие молодого художника, на достижение им того высокого уровня мастерства, который позволил быстро преодолеть все начальные ступени обучения и перейти в мастерскую Ильи Ефимовича Репина.

Успехи Грабаря кажутся еще более значительными, если вспомнить, что в эти годы вместе с ним учились такие талантливые молодые художники, как Константин Богаевский, Аркадий Рылов, Николай Рерих, Константин Сомов, Анна Остроумова-Лебедева, ставшие впоследствии ведущими живописцами и графиками, произведения которых вошли в золотой фонд русского и советского искусства. Ярким свидетельством высокого уровня мастерства учеников Высшего художественного училища является превосходный портрет молодого Грабаря, написанный Филиппом Андреевичем Малявиным, создавшим запоминающийся, выразительный и меткий по психологической характеристике образ. Он изобразил его стоящим в свободной непринужденной позе в натурном классе в окружении непременных принадлежностей художнического ремесла: палитры и кистей. В портрете убедительно переданы органично присущие Грабарю такие черты характера, как эмоциональность, порывистость, импульсивность. Малявин – один из самых способных учеников репинской мастерской – написал портрет темпераментными, быстрыми, смелыми мазками в технике alla prima, что означает с итальянского «в один присест». Действительно, художник закончил его всего за один сеанс, в то время как принятый традиционный метод ведения живописной работы предполагал постепенное нанесение масляной краски при полном высыхании предыдущего слоя, что увеличивало время работы над картиной, портретом или натюрмортом. Написанный Малявиным портрет достаточно сдержан по колориту, а между тем в историю русского искусства этот художник вошел как мастер экспрессивных форм и смелой декоративной красочной гаммы, создающей завораживающую стихию цвета. Портрет Грабаря вызвал восторженные отзывы не только учеников, но и маститых преподавателей.

Сам Игорь Эммануилович также высоко оценил живописное дарование Малявина и впоследствии относил его к тем мастерам, которые «в противовес художникам, исповедовавшим культ линий и форм, решились сосредоточить все свои помыслы на самой живописи…»[15]

В академические годы Грабарь продолжал активно сотрудничать с журналом «Нива», что, кроме финансовой независимости, безусловно, расширяло кругозор и позволяло упорно, изо дня в день оттачивать литературное мастерство. Примечательно, что именно этот журнал «открыл» Грабарю «окно в Европу», отправив его в Германию и Италию в качестве художественного критика для освещения международных выставок изобразительного искусства. Это было поистине щедрым вознаграждением за