Но это был личный просчёт Аркадия — сильно недооценил энергоёмкость проекта «Стекло». Из-за этого произошла задержка проекта — нужно было сразу закладывать максимум и строить мощную ГЭС на пару лет раньше. Нужные технологии-то уже есть, а вот времени всё меньше и меньше…

— Идём — мне нужно выпить, — позвал его Сталин, нашедший запыленные глиняные бутылки.

*7 июля 1935 года*

— Слетай туда мухой и подави этот сраный опорник! — приказал старший лейтенант Васильев. — Даю тебе танк — скажешь лейтенанту Илларионову!

— Есть! — козырнул старшина Говоров. — Взвод! По машинам!

Уже вторую неделю идёт битва у Гвадалахары.

Стремительное наступление на Мадрид проходило очень успешно, до поры до времени.

Глубокая операция, с применением 3-й танковой дивизии, в которой имеет честь служить старшина Иван Анатольевич Говоров, проломила оборону националистов, обратив их в бегство, а также заперев некоторые их воинские формирования в окружении, но у Гвадалахары наступление сначала замедлилось, а затем и вовсе остановилось, по причине встречи с глубокоэшелонированной обороной.

Иван до сих пор не понимал, почему он всё ещё на войне. Вроде бы договорился с собой, вроде бы даже собрался подать рапорт, но потом случилась Испания и он сам не заметил, как записался добровольцем…

И вот он снова там, где чувствует себя нужным — в зоне боевых действий.

«В этот раз точно всё», — в очередной раз попытался себя убедить Говоров. — «Этот раз — последний».

Танкистов он нашёл быстро, столь же быстро объяснил приказ старшего лейтенанта Васильева, после чего танк Т-14 возглавил колонну из трёх БТР-2 и поехал туда, где он по-настоящему нужен.

Проблемный опорный пункт находился прямо перед деревней Тортола-де-Энарес и сильно мешал продолжению общего наступления.

Фалангисты выработали тактику борьбы с танками — импортные противотанковые пушки оказались бессильны против новейших Т-14, но кое-что могут и они. Обнаружилось, что если бить по гусеницам и приборам наблюдения, танки можно вывести из строя и, тем самым, сбить натиск.

Поэтому испанские националисты освоили маскировку своих ПТ-орудий, что не только позволяет им наносить первый удар, но ещё и скрывать орудия от авиаразведки, что тоже очень важно, учитывая советскую авиацию, царящую в небе.

— Всем проверить и перепроверить экипировку! — приказал старшина Говоров и сам последовал собственному приказу.

Бронежилет на месте — эта штука спасла ему жизнь и здоровье минимум семь-восемь раз. Однажды он выковырял из грудной дюралевой пластины два крупных осколка, не дошедшие до тела пару миллиметров. Мелкие осколки, задержанные защитной тканью, он даже не считал. Конечно, они бы вряд ли нанесли какой-то серьёзный ущерб, но наверняка это неизвестно.

ППД-31, оборудованный дульным тормозом и барабанным магазином на 60 патронов — это особенная модификация для СпН, которую Иван выменял на двадцать пять сухпайков и четыре бутылки довольно-таки недешёвого вина от местных. За каждый барабан сверх ему пришлось отстегнуть ещё по две бутылки вина — благо, он умеет налаживать контакт с гражданским населением…

Вино он выменял у одной местной бабки за сухпайки, а вот за дополнительные сухпайки пришлось платить рублями, капитану Ушкову, служащему в батальоне МТО.

Путём нехитрой комбинации, сухпайки превратились в вино, а вино и дополнительные сухпайки превратились в ППД-31 и пять барабанов к нему — всё это стало возможным лишь благодаря тому, что по соседству с 1-й ротой 5-го батальона некоторое время стоял 2-й батальон СпН…

А дальше он договорился с командиром, сдал штатный ППД-25 на склад, после чего ему в военный билет вписали серийный номер нового автомата.

Был вариант купить у спецназовцев штурмовой комплект из защитной ткани, но они заломили слишком большую цену, поэтому Говоров отказался.

«Вредно им будет столько пить…» — подумал он.

Но спецназовский старший сержант расхваливал комплект так, будто это его дочь на выданье — и пулю пистолетную держит с пяти метров, а ещё его усилили местной сталью — нагрудник держит чуть ли не пулю винтовочную. Брехня, конечно — винтовочную пулю держит только броневик или танк.

Одно ясно — СпН разрешают гораздо больше, чем остальным. Говорову, например, прилетело бы по каске, заметь его кто-нибудь из офицеров с бутылками вина. Да, Васильев бы, скорее всего, отмазал, но всё равно было бы неприятно…

Наконец, они прибыли к опорнику и начали высадку.

Иван ужом проскользнул между кустами и занял подходящее укрытие. Прежде чем начать стрелять, лучше оценить обстановку.

Сразу же заработала 30-миллиметровая автоматическая пушка танка. Гулкий грохот сопровождался небольшими пылевыми султанчиками на территории опорника — пулемёт, паливший по броневикам, сразу же замолк.

С БТР-2 тоже вёлся огонь по позициям противника — для этого на них установлены башенки с крупнокалиберными пулемётами Дегтярёва.

Лейтенант Илларионов не стал заострять внимание на пулемётах, а больше фокусировался на проявивших себя противотанковых пушках.

«Будь больше ХТ-14 — не было бы сейчас проблем…» — подумал Иван, через 4-кратный бинокль рассматривая бетонные укрепления противника.

ХТ-14 — это химический танк, оснащённый новейшим огнемётом, способный метать огнесмесь на дистанцию до 150 метров. ДОТы любой конструкции выжигаются дотла обычно за залп или два — единственным недостатком ХТ-14 является их малое количество в войсках и очень неохотное применение командованием.

Техника секретная, никак нельзя, чтобы она попала в руки врагу, поэтому-то и применяется она очень ограниченно, но всякий раз это приводит к тому, что националисты просто оставляют свои позиции.

Крупнокалиберные пулемёты с БТРов залили вражеские окопы медью, свинцом и сталью, а Говоров решился и махнул рукой — пора брать фалангистов за задницу…

Он поднялся на ноги, побежал на вражеские окопы и открыл огонь из своего пистолета-пулемёта.

Вжатые в землю националисты отстреливались очень вяло, поэтому Иван без проблем добрался до первой линии окопов и начал бросать гранаты, одну за другой.

РГУ-1, оборудованные самодельными «банками», содержащими не 6500 шариков, а примерно 10000, разорвались в окопах, взметнув в небеса снопы готовых осколков.

Метал их он не один, остальной взвод тоже раскидал свои гранаты по окопам, поэтому зона сплошного поражения охватила метров сто окопа.

Старшина Говоров перемахнул через бруствер и рефлекторно дал короткую очередь по первому обнаруженному противнику, но тот, как оказалось, был уже мёртв — ему оторвало обе руки и вмяло лобную часть шлема внутрь черепа, не говоря уже о том, что лица у него больше нет.

В окопе лежало ещё два трупа разного состояния, но они Ивана не интересовали. Ему нужно подавить пулемёты, чтобы сюда могла беспрепятственно зайти пехота.

Контратака