— У Сейшельского, — повторил Кивсяк. — Про Сейшельские острова слыхали?

— Рак вряд ли о них слышал, — вмешался Кашалот, — а вот я даже мимо проплывал, и не раз.

— Говорят, райский уголок, — мечтательно произнес Гепард, — и всё там огромное: черепахи — гигантские, орехи — самые крупные в мире, до четверти центнера весом…

— И Кивсяк там живет соответствующий, — подхватил Серый Кивсяк, — большущий, не мне чета. Так вот, даже у него всего лишь двести семьдесят восемь ног. Прилично, ничего не скажешь, но до тысячи все-таки далеко.

— А у тебя сколько ног, коли не секрет? — спросила Сова.

— Сам хотел бы знать, да всё никак не соберусь сосчитать. Поверите ли, минутки свободной выкроить не могу, занят — не продохнуть: опавшую листву в удобрения перерабатываю. Вроде бы и не такая уж почетная работенка, но мне нравится: чувствую, что полезное дело делаю для общества и, главное, для лесного сообщества. Что было бы без нас, кивсяков, ну хотя бы в вашем коапповском лесу и на вашей поляне? Вся земля оказалась бы заваленной опавшими листьями! И пришлось бы вам…

— Да-да! — пропищала Стрекоза, с ужасом представившая себе эту апокалипсическую картину, — и пришлось бы нам сгребать их в кучи и сжигать, как люди в парках делают!

— А кому хочется превратиться в пепел? Кстати, на эту тему песенка есть. Французская. Так и называется: «Осенние листья». Хотите, спою? — и не дожидаясь ответа, Кивсяк запел:

Осенние листья лежат на земле,

Шуршат, не скрывая смертельной тоски,

И молят так жалобно нас: «Силь ву пле,

Не уползайте от нас, кивсяки»…

Разговор с Кивсяком и особенно песня отвлекли мысли всех от кислотной проблемы. Вернее, всех, кроме Кашалота — он не забывал об этой проблеме ни на мгновение. И поэтому напомнил:

— Извините, Кивсяк, но появившись перед нами, вы первым делом спросили, нужна ли нам кислота. Надеюсь, не из праздного любопытства?

— Ах, да, — спохватился Кивсяк, — это вы меня извините, это я нечаянно увел разговор в сторону. Кстати, вам для чего кислота? Хотя мне-то какое дело… Понадобилась — могу выручить, а для чего она вам — не моя забота. И, кстати, ползти за ней никуда не придется, она у меня с собой. Без кислоты нам бы туго пришлось в жизни. С давних пор было немало охотников закусить жирненьким кивсячком, и наши далекие предки, естественно, мечтали добавить к этому блюду такую острую приправу, чтобы она отбила у охотников охоту. С тех древних времен до нас дошла старинная песня с таким припевом… — и Кивсяк опять запел:

Есть всегда у Кивсяка мечта —

Кислота, кислота,

Самая заветная мечта —

Кислота, кислота!

— И она сбылась, эта мечта! — воскликнул он, окончив петь. — Природа снабдила кивсяков отличнейшей кислотой! Мы ее держим в пузырьках, а пузырьки прячем внутри тела. От каждого пузырька трубочка идет и заканчивается дырочкой на брюшке, но не посредине брюшка, а сбоку… Сейчас покажу, вот только на спину перевернусь… — Кивсяк лег брюшком вверх и в таком положении спросил: — Разглядели?

Все склонились над брюшком, откуда должна была поступить вожделенная кислота.

— И впрямь, — подтвердила Сова, — по обеим сторонам брюшка два ряда дырочек махоньких.

— Из них-то я кислоту наружу и выдавливаю, — пояснил Кивсяк. — В случае чего сворачиваюсь в спираль и… — тут он снова запел (очевидно, у него имелись песенки на все случаи жизни):

В округе нашей, знает всяк:

Имеет кислоту Кивсяк!

Обходят все меня дорожкой дальней,

Поскольку запах у нее миндальный…

Ведь я миндальничать не стану

И мигом кислоту достану!

Это я от врагов так защищаюсь. Но мне и для друзей кислоты не жалко. Подставляйте посуду. Мало будет — других кивсяков позову, нас на каждом гектаре по нескольку миллионов.

Кашалот от души поблагодарил Кивсяка за щедрый подарок — его предложение пришлось очень кстати, так как кислоты, которую должна была сдать Гарпия, конечно, не хватило бы для гравировки. Удильщик уже протянул банку, чтобы даритель выдавил в нее свою кислоту, но тут Стрекоза поинтересовалась, какая у него кислота — до нее задать Кивсяку этот вопрос никто почему-то не догадался.

— Наверное, тоже муравьиная? — предположила она.

— Да нет, — благодушно отвечал Кивсяк и, в свою очередь, удивленно спросил: — Разве вы не поняли? О ней же в песенке прямо сказано — «запах у нее миндальный». А какая кислота так приятно пахнет? Неужели не знаете? Ладно, подскажу: самая обыкновенная кислота с очень простенькими молекулами, они состоят всего лишь из трех атомов — атом водорода, атом углерода и атом азота… Ну, всё еще не сообразили? Да синильная же, синильная! Понюхайте — пахнет горьким миндалем, верный признак!

Услышав название кислоты, которой по доброте душевной собирался поделиться с ними Кивсяк, коапповцы оторопели: все были наслышаны о том, что милое вещество с таким именем — страшнейший яд. Особенно ошеломляющее действие это произнесенное безмятежным тоном название оказало на Удильщика. Дело в том, что он обожал детективные повести и романы, а их персонажи то и дело травили друг друга цианистым калием, то есть калиевой солью синильной кислоты (эти сведения Удильщик тоже вычитал в одном из «дюдиков» — так он именовал произведения детективного жанра).

Его реакция была молниеносной: славный член-корреспондент КОАППа в ужасе отбросил банку, еще секунду назад готовую принять смертоносную жидкость, и с воплем: «Спасайся кто может!!» нырнул в озеро. Его «крик души» произвел впечатление разорвавшейся бомбы. Все, кроме Человека, бросились врассыпную: Кашалот и Рак последовали за Удильщиком и скрылись в глубинах озера, Сова и Стрекоза в панике улетели на другой конец поляны, Гепард в несколько гигантских прыжков достиг председательского пня и укрылся за его толщей…

Кивсяк таким неожиданным поворотом событий был весьма озадачен.

— Ну и дела, — произнес он