В этом бизнесе слишком много наличных, чтобы держать их под матрасом.

Следующие два часа я разрабатывал методологию исследования, распределял задачи и устанавливал сроки. Если Лучиано использует деньги для покупки зданий, я видел аномальный рост цен в конкретных сферах деятельности.

Ровно в четыре часа в дверь моего кабинета постучали. Это О’Мэлли сопровождал невысокого мужчину с залысинами и проницательными глазами за очками в тонкой оправе.

— Босс, мистер Фейнберг здесь по рекомендации мистера Кляйна.

— Проходите, мистер Фейнберг, — я указал на кресло напротив своего стола.

Когда О’Мэлли вышел, плотно закрыв за собой дверь, я внимательно посмотрел на посетителя.

— Кляйн сказал, что вы бывший банковский ревизор.

— Двадцать три года в профессии, — кивнул Фейнберг. — Десять лет в Национальной ассоциации банков, затем частная практика. Теперь консультирую по специальным вопросам.

— Что вы знаете о Merchants Union Bank? — спросил я без предисловий.

Фейнберг на мгновение задумался, затем негромко хмыкнул.

— Маленький банк с большими амбициями. Основан в 1914 году. Изначально обслуживал преимущественно итальянскую общину. Сейчас расширился, но ключевые клиенты остались прежними. Председатель совета директоров Антонио Весперини — кузен сенатора Альберто Весперини. Это дает определенную политическую защиту.

— А неофициальная сторона? — я подался вперед.

Фейнберг осторожно огляделся, хотя мы были одни в кабинете.

— Ходят слухи, что некоторые частные сейфы в этом банке содержат больше наличных, чем общие хранилища, — он понизил голос. — И что управляющий филиалом в Маленькой Италии, Франческо Сильвио, приходится дальним родственником одной известной семье из Палермо.

— Насколько уязвим этот банк?

Фейнберг поправил очки и прищурился.

— Вы задаете интересные вопросы, мистер Стерлинг. Как любой небольшой банк, он уязвим для классического набега вкладчиков. Но есть и специфическая уязвимость, чрезмерная концентрация крупных депозитов. По моим оценкам, примерно шестьдесят процентов всех средств банка приходится на два десятка крупнейших клиентов. Если несколько из них внезапно изымут свои вклады…

— Банк будет вынужден продавать активы с убытком, чтобы выполнить обязательства, — закончил я за него.

— Именно так. Но чтобы создать такую ситуацию, нужен катализатор. Причина, по которой вкладчики потеряют доверие.

Я откинулся в кресле, разрабатывая в голове план.

— Что может стать таким катализатором для небольшого, но уважаемого банка?

Фейнберг задумчиво постучал пальцами по подлокотнику.

— Классические варианты: слухи о финансовых трудностях, неожиданная смерть или арест ключевого руководителя, публикация в прессе о сомнительных операциях, — он помолчал. — И, конечно, самое эффективное, комбинация из нескольких факторов, создающих эффект снежного кома.

— А если добавить сюда расследование фискальных органов?

— Банк не протянет и недели, — твердо сказал Фейнберг. — Особенно учитывая специфику их клиентуры. Никто не захочет, чтобы их финансовые дела попали под лупу властей.

— Мистер Фейнберг, как вы смотрите на возможность более подробной консультации по этому вопросу? — я смотрел ему прямо в глаза.

— С большим интересом, мистер Стерлинг, — он слегка улыбнулся. — При условии соответствующего вознаграждения и, разумеется, полной конфиденциальности.

— Разумеется, — я кивнул. — О’Мэлли обсудит с вами детали.

Когда за Фейнбергом закрылась дверь, я еще некоторое время сидел неподвижно, выстраивая в уме комплексный план. То, что начиналось как оборонительная мера против Лучиано, постепенно превращалось в полномасштабную финансовую операцию.

Вечером того же дня, продолжая просматривать имеющиеся данные, я получил подтверждение своих подозрений. Merchants Union Bank действительно был ключевым звеном в финансовой цепи Лучиано. Через него проходили платежи за нелегальный алкоголь, там держались крупные суммы наличных, там же, вероятно, отмывались значительные средства.

И теперь я знал, как нанести удар, который парализует его бизнес, не оставляя следов.

* * *

Следующие два дня я интенсивно работал, координируя усилия своей команды по текущим делам и готовясь к встрече с Мэдденом. Нужно не только разработать план атаки на финансовую систему Лучиано, но и предложить Мэддену новую стратегию организации его собственного бизнеса.

В среду вечером я прибыл в «Синий лебедь» для конфиденциальной встречи. О’Мэлли, как обычно, сопровождал меня, внимательно сканируя окружающую обстановку.

Заведение выглядело как обычно: полутемный зал, заполненный посетителями средней руки, негромкая музыка трио в углу, официанты, снующие между столиками. Но я заметил усиленную охрану. У каждого входа стояли крепкие мужчины с настороженными взглядами.

Метрдотель проводил нас в задние помещения, где в небольшом кабинете Мэдден уже ждал нас с двумя своими лейтенантами.

— Стерлинг, — он кивнул, указывая на кресло напротив. — Спасибо, что пришли.

Я отметил, что он выглядел напряженнее обычного. События последних дней явно сказывались и на его нервах.

— Итак, — начал Мэдден после формальных приветствий, — вы говорили о перестройке моей дистрибуционной сети. Я готов слушать.

Я достал из кожаного портфеля несколько схем и карт, которые подготовил заранее.

— После анализа атаки Лучиано на ваши склады и бары, я выявил ключевую уязвимость вашего бизнеса, — я разложил карту Нью-Йорка с отмеченными точками. — Слишком большая концентрация ресурсов в немногих ключевых локациях. Три основных склада, пять ключевых транспортных маршрутов, два центра распределения.

Один из лейтенантов Мэддена, крупный мужчина с массивными руками и шрамом через всю щеку, хмыкнул.

— Это стандартная схема. Так работают все.

— Именно поэтому она уязвима, — возразил я. — Предсказуемость создает уязвимость.

Я положил на стол вторую схему, с совершенно иным распределением точек.

— Как я уже предлагал, вместо трех крупных складов предлагаю создать сеть из двадцати мелких хранилищ, замаскированных под легальные предприятия: прачечные, мясные лавки, авторемонтные мастерские, — я указал на карту. — Каждое хранит лишь небольшую часть общего запаса. Если противник обнаружит и уничтожит одно, или даже пять, это не парализует всю систему.

Мэдден внимательно изучал схему.

— Мы же уже обговаривали, что это требует гораздо больше людей для охраны и координации.

— А вот это не обязательно, — я покачал головой. — Ключевой принцип, децентрализация ответственности и информации. Каждый участник сети знает только свое звено цепи. Никто, кроме вас и нескольких ключевых лейтенантов, не знает всю схему целиком.

— Как коммунистические ячейки, — задумчиво произнес Мэдден. — Если одну раскроют, остальные продолжат работать.

— Именно так, — я был впечатлен его осведомленностью. — Но есть и вторая часть плана, более инновационная. Насчет нее я и хотел поговорить.

Я достал еще одну схему.

— Предлагаю изменить не только размещение, но и бизнес-модель. Вместо прямого управления всеми точками распространения, создайте систему. Назовем ее франчайзингом.

— Фран… что?