– Ты хочешь сказать, что корона может показать будущее? – спрашиваю я. – Как такое вообще возможно?

В глазах Брюса танцуют огоньки.

– В Корону Судьбы вставлен Камень Видения Саранона. Он способен являть своему владельцу видения прошлого, настоящего и будущего. Но корона показывает их лишь тому, кому суждено достичь величия. Отсюда и название.

– Круто, Адалин! – восклицает Альфи.

Но она только хмурится.

– Некоторое время назад, – продолжает Брюс, – Зимней королеве было видение, из которого следовало, что Адалин – долгожданная Летняя принцесса Царства Фейри, которой суждено со временем стать новой Летней королевой. Вот почему нашей дорогой принцессе предначертано величие, и поэтому ей тоже могут приходить видения от короны.

Адалин бросает на Брюса сердитый взгляд.

– Во-первых, я не чьё-то что-то долгожданное. Я – это просто я. – Она наклоняется, глядя Брюсу прямо в глаза. – А во‐вторых, если ты ещё раз назовешь меня принцессой, я переверну тебя вверх тормашками и посажу в твой мозг бегонию. Ты меня понял?

Мы с Альфи обмениваемся улыбками. Брюс кашляет и отводит взгляд.

– Давайте без грубостей, – ворчит он, – я всего лишь пытался объяснить, почему корона так важна.

Я задумываюсь над словами Брюса. Камень Видения! Каким образом Горгомот использует способность видеть картины прошлого, настоящего и будущего? Чтобы это понять, не нужно быть астрофизиком. Будь у Горгомота способность предсказывать будущее, мы бы скоро оказались по колено в варенье из морских водорослей и пончиках с колбасой. Не говоря уже о пожизненном порабощении и страданиях. Неудивительно, что дедушка так встревожен.

– Если Камень Видения попадёт в руки Нечистого, – продолжает Брюс, – он с его помощью сможет поработить Девять Царств и подчинить каждого из нас своей воле.

– Это да, плохи дела, – соглашаюсь я. – Но королева зимних фейри – это суперсила, не так ли? Горгомот не сможет её свергнуть.

Брюс шумно вздыхает.

– Нечистый – грозный чародей, и у него несметное полчище гоблинов. Королеве может не хватить сил сопротивляться его напору.

– Но на её стороне дедушка, – говорю я. – С ней ведь всё будет в порядке, верно?

Адалин кивает, но не смотрит мне в глаза.

– Конечно.

М-да, слабое утешение. Но дедушка ушёл, и мы уже ничем не можем ему помочь. Нам ничего не остаётся, кроме как ждать. Мы съедаем наши сэндвичи. Проходят минуты. Я стараюсь сохранять спокойствие, пытаюсь думать о чём-то другом.

– Итак, – говорю я Адалин, – когда ты это узнала?

– О том, что я принцесса? – Адалин вздыхает, перелетает через комнату и садится на край дедушкиного верстака. – Извините, что не сказала вам, – говорит она. – Это просто…

Похоже, она не может подобрать нужные слова, но, кажется, я её понимаю. Люди непременно будут относиться к тебе по-другому, как только узнают, что ты принцесса. Если Адалин хотела, чтобы мы с Альфи узнали её такой, какая она есть на самом деле, а не такой, кем она должна быть, я отлично её понимаю.

– Всё в порядке, – успокаиваю я её.

Она благодарно улыбается.

– Это случилось около года назад, – говорит она. – Я работала в прачечной. Но не за столом приёмки, как сейчас, а там, где кипят события. Ну, вы ведь знаете?

Я киваю и сажусь на диван. Альфи садится рядом со мной.

– И вот однажды мой начальник подлетает ко мне с позеленевшими от волнения ушами и говорит, что кое-кто хочет меня увидеть, – продолжает Адалин. – Оказалось, это была королева.

– Вот это да! – восклицает Альфи.

Адалин кивает.

– Ага? Итак, королева не дала себе труда как-то смягчить эту новость, а просто вывалила её на меня. Сказала: «Послушай, малышка. Ты – Летняя принцесса». А я типа в ответ: «Принцесса? Ваше величество, вы ошиблись, вы спутали меня с какой-то другой фейри».

Адалин спрыгивает с верстака, её лицо становится оживлённым, и она разыгрывает для нас всю сцену.

– Но она типа говорит: «Нет, это правда. Это было в видении. Это твоя судьба».

Глаза Адалин сверкают.

– Она сказала это так. Сссссууудьба. Знаете, что я сказала в ответ?

Альфи наклоняется вперёд.

– Что?

Адалин хитро улыбается.

– Я сказала «судьба-злодейка, поймать сумей-ка».

– Да ты что! Ну, ты даёшь! – Альфи хлопает в ладоши.

– Ты сказала это королеве? – спрашиваю я.

Если честно, я сражена наповал. Нет, я всегда знала, что Адалин девушка дерзкая. Такие, как она, что называется, пленных не берут, но мы говорим о Зимней королеве. Один её морозный взгляд – и бац! Ты эскимо.

– Совершенно верно, – сердито говорит Адалин, проводя рукой по своему ирокезу. – Никто не будет приказывать мне, что делать. Или кем быть.

Она снова садится на верстак.

– Эй, Альфи, – говорит она, явно желая сменить тему, – не желаешь показать нам фокус?

Брюс стонет, но Альфи не нужно просить дважды. Он вскакивает на ноги и широким жестом выхватывает из кармана рубашки белоснежный носовой платок. Он занимается сценической магией уже пару лет, и у него здорово получается.

– Это мой счастливый платок, – поясняет он. – А теперь смотрите внимательно.

Он машет платком в воздухе, а затем суёт его в кулак. Клянусь, я ни на мгновение не отрывала глаз. Но когда он разжимает руку, платка уже нет.

Адалин радостно хлопает в ладоши, но Альфи ещё не закончил. Он поднимает пустые руки и медленно поворачивает их, показывая со всех сторон. Затем протягивает руку и вынимает носовой платок из-за уха Адалин.

– Бу-га-га!

– Потрясающе! – восхищается Адалин. – Как ты это сделал?

Альфи сияет.

– Вся фишка в том, – говорит он, – чтобы отвлечь аудиторию. Заставить её сосредоточиться на одном, пока вы заняты другим.

– А я думаю, это волшебство, – признаётся Адалин. Она аплодирует, и даже Брюс говорит, что это было «не так ужасно, как в прошлый раз».

Альфи снова садится на диван. Его взгляд тотчас падает на Меч Расплаты и пояс, который дал ему дедушка.

– Слушай, – говорит он. – Взгляни-ка на это.

Он протягивает ремень через сжатые пальцы. Я всегда думала, что это обычный старый ремень из чёрной кожи, основательно потёртой за многие века. Но теперь Альфи, прищурившись, смотрит на что-то.

Адалин подходит ближе, и мы все рассматриваем пояс. На одной стороне кожаной полоски виднеется цепочка едва заметных знаков, усеянных золотыми блёстками. Я обвожу пальцем буквы. Их сорок девять, а вместе они – полная абракадабра.

П А Т У У Ж Е Ё А У Д У Ж Д У С О Л Л Б Т З Г Ё Д

Ц А З У Т Т О Т А Ш М Ш Н А М Д А Н Г Д Н У Д С

– Что это такое? – спрашивает Адалин.

Я качаю головой.

– Я не знаю. Дедушка о них никогда не упоминал.

В следующий