город, имели возможность подовольствоваться обворожительными видами. Лазурное небо перешло в состояние песочного пляжа, только не такого жаркого и убивающего, коий виделся в галлюцинациях детей, а уютный, комфортный. Федины глаза просто блистали от предвосхищения событий, а Анины скорее от того, насколько он рад. Она вообще была эмпатичной, и хорошо чувствовала эмоции других. Ей было самой приятно, что её возлюбленный почти осуществил свой план, хоть это, объективно, конченная уголовщина и беспредел, как ни посмотри, но она, конечно, уже не могла смотреть объективно. Ну что ж, пока они оба мечтали, тем временем машина уже прибыла. И всё по классике: на обочину, возле тайно обозначенных координат, известных теперь трём людям. Хотя Аня эти координаты не знала, просто видела приблизительно, сколько и куда они ехали. Впрочем, без знания конкретных цифр, найти это место нереально. Хирург никогда не опаздывал.

— Ну а вот и последний шаг — пожимая руку уже пришедшему чуть ранее положенного времени доктора.

— Как я понимаю, все условия выполнены?

— Все до единого.

Разговор обещал быть долгим. Эта ночь крайне важна: нужно было обсудить вообще все условия, детали и прочее, критично важными были даже самые мелкие мелочи. Аня сидела на табуретке в сторонке и ждала, как верный пёс хозяина.

Серёжа уже оклемался и вышел из офиса, девочке, соответственно, вкололи доп. дозу снотворного. Его телефон разрывался от звонков родителей, увидев это в пропущенных вызовах, он осознал, что домой лучше не приходить, но придти пришлось, никуда не денешься. Родители стали выведывать, где же он “шлялся”, цитирую любимые формулировки матери. А он и сам не успел здраво и полноценно уложить в голове произошедшее. В итоге криков и оров, а также ремня, они его раскололи и он принялся выкладывать, как есть. Рассказал про мужчину, угощавшего его пилюлями, что он приводил ему клиентов, даже что сделал со своей подругой. Правда, на этом моменте даже они не поверили, вот насколько абсурдными и невероятными были эти действия. Ну как не поверили, не поверила мать, а отец решил, что это скорее самодеятельность, и тоже не придал большого значения этому. Но вот что касается пилюль, им стало ясно, что (снова цитата) “этот урод должен быть наказан” и первым делом они стали прозванивать “работодателю” их сына, но все номера были не доступны, к тому же они оформлены на левых лиц. Тогда они отправились в офис, но он, само собой, закрыт. На утро они тоже ничего бы не добились, администраторша, если и стала бы что говорить, то подтвердила бы, что такой кабинет у них снимался, но никаких других данных дать бы не могла. Вариант был пойти в полицию, но а что сделают они? Пробьют по камерам? Номера на машине уже сменены, а по лицу… Да, по лицу можно было вычислить, но вот загвоздка: его нет в базах, ни в одной базе. Все документы оформлены либо на Аню, либо на Карину, это его жена, кто не помнит. Он ведь не рождался тут, вычислить его невозможно. Прогадал наш хитрец только в одном — смарт-часы девочки. Телефон, разумеется, выкинуть он догадался, но про часы позабыл. Про них чудом вспомнили и родители Серёжи, и, как только догадались, стали будить родителей его одноклассницы.

Время тянулось уже к двум ночи, а беседа была в самом разгаре.

— Да, смотрите, дело обстоит так: сначала я перемещу ваш мозг в тело, предварительно вытащив старый. Далее я клонирую клетки вашего мозга с помощью стволовых. Далее буду медленно извлекать ваши старые клетки, заменяя новыми. Таким образом, информация из старых перетечёт в новые, и целостность сознания сохранится, может, с минимальными искажениями. Но эту операцию нужно будет проводить раз в переселения два-три, так как лимит с делениями мы снимем, но ресурс всё равно будет истощаться. А на первый раз достаточно просто переместить мозг.

— Да, меня полностью устраивает расклад. Вам я тоже добуду тело, чтобы вы могли жить также бесконечно и проводить операции.

— Было бы славно, но про меня пока рано говорить. Вам важен пол?

— Вы знаете, да — посмотрев под свои брюки — было бы очень жалко расставаться с ним.

— Ладно, это тоже исправимо, плод я хорошенько обработаю так, как угодно вам. Ещё пожелания какие-нибудь есть? Ну там, цвет волос, глаз?

— Хоть я и не сильно разбираюсь в этом, но не делайте лишних действий, только самое необходимое, это пол и мои модификации. Эх — добавляя секунду спустя — сюда бы, конечно, того чародея, думаю, он и в генной инженерии смыслил, а ежели нет, быстро бы научился.

— Судя по тому, что тем пилюлям, что вы практикуете, несколько сотен лет, вы, очевидно, правы.

Какая же славная ночка. Двое элегантных джентльменов, скрестивших ноги и выпивавших дорогой виски, в тёмной, как сама смерть одежде, говорят о передовых технологиях. И с ними забытая дама, в сторонке, в метрах трёх от столика. Нет, никакие они не джентльмены, раз про даму забыли. Но она из другого сословия, ей не положено слушать про такие дела. Но дама эта оказалась с предчувствием: какая-то машина остановилась у обочины около их машин. Она встала и тут же похлопала Федю по плечу.

— Что такое, радость моя, заскучала? Ну двигай стул к нам, и тебе нальём, а то в самом деле: оставили тебя одну скучать тут, мы уже почти договорили, немножко осталось.

— Нет-нет, вон, машина какая-то странная.

Хирург с Федей посмотрели на машину — и правда, что-то неладное. Из машины выбежало двое разъяренных мужчин, один с битой, и две женщины.

— Это родители девочки, по всей видимости, Артём Сергеевич, как-то смогли вычислить. Ну что ж, приготовьтесь к шоу, сейчас будет смешно.

Хирург не сдвинулся и даже не дрогнул, но внимательно, увлечённо наблюдал, открыв отсек в рукаве с наточенным скальпелем. Идя на встречу с таким подозрительным человеком, как Фёдор, в начале их общения Артём не мог не предпринять такую меру. Ну а сейчас пригодилось на деле, правда, не против заказчика.

Тот, что с битой, как коршун, подлетел к деятелям в чёрном и встал в метре посередине, прямо напротив третьего стула, со спящей девочкой за столиком.

— Вы что, предуры, совсем оборзели? Что вы с ней сделали?

— А, это? — не отводя глаз, показывая большим пальцем на девочку — это ваша дочь, ну… или — заискивающи смотря на другого мужчину — или вон того человека.

— Я в курсе, капитан очевидность. Вы — маньяки что ли, козлы?

— Гражданин,