Предвестья половодья постепенно появляются и внизу, на окраине пустыни: еще задолго до него небо заволакивается обложными, скрывающими горизонт тучами, затем принимаются дуть неистовые ветры, часто сопровождаемые ливнями; самому наводнению предшествует какой-то слышный за десятки километров странный храп или хрип. И вот в вади показывается вода, она медленно продвигается вперед, вспениваясь на прокаленной солнцем гальке. Это еще не волна, а всего лишь предвестница первой волны. За ней, наконец, идет и сама волна — желтоватая от грязи, несущая в себе вырванные там и здесь растения.

Положим, паводок начинается в 15 часов — тогда к 16 часам уровень воды поднимается до отметки в 1,4 метра. Он может даже несколько снизиться к 17 часам, но потом река вздувается очень быстро и достигает пика высоты — в 2,4 метра. Полчаса спустя ее уровень резко падает, к 21 часу он на отметке в 1,3 метра, к 24 часам снижается до 0,5 метра, а к 6 часам утра наводнение заканчивается.

Но пока оно продолжается, волны вырывают деревья с корнями, подмывают берега, захватывая с собой и землю, и камни, и валуны, даже скалы. Они сносят земляные дамбы, затопляют прибрежные поля, уничтожают запасы кормов. Горе постройкам, расположенным слишком близко от берега: не выстоять им перед напором воды! Горе разбредшимся по лугам стадам, горе крестьянам, застигнутым паводком на полях: они будут унесены потоком! Горе этим полям, не защищенным достаточно высокими и прочными насыпями: плодородная почва с них будет смыта! В ходе обычного паводка по вади проходит вода объемом в 400 кубических метров в секунду, в ходе исключительно сильного — до 1500 кубических метров в секунду. После него даже окрестная пустыня являет собой картину разорения, хотя разорять там вроде бы нечего.

Гениальность крестьян древней Аравии в том, что они сумели поставить себе на благо мощь стихийного бедствия. В течение тысячелетий они учились — и научились — ломать волну, а затем удерживать воду простыми запрудами. Первоначально свои опыты производили они там, где на простор из теснин выходили сравнительно небольшие вади, поступление воды из которых не превышало нескольких кубометров в секунду. Им были известны те места ската, где вода задерживается, возможности местности относительно устроения полей и садов; им были хорошо известны и извилины реки, где они могли бы сравнительно легко соорудить водохранилища. Они научились пускать потоки в заданном направлении на заранее подготовленную площадь и управлять ими посредством щитов из дерева и камня. Таким образом, они обеспечили отвод большой части воды в зоны орошения, где оседали мельчайшие — и наиболее плодородные — частицы ила.

Этот долгий период ученичества охватывал собой по меньшей мере IV(?) и III тысячелетия до н. э. Затем крестьяне принимаются за обуздание потоков все более могучих и, соответственно, за орошение площадей все более обширных. В III тысячелетии они берутся за освоение вади Зана и вади Марха, за укрощение их неистовых паводков.

Решение непростой задачи предполагает организацию направляемой на орошаемые земли водной массы (для тонкого контроля над ней и в состоянии движения, и в состоянии покоя), то есть управление паводком. Сноровистость сабейцев позволяет им ежегодно, а иногда и не раз в году, возобновлять орошение полей без значительной деструкции ирригационной системы. Проблема состоит в том, как направить могучие потоки, внезапно устремляющиеся по широкому руслу вади, на площади, предназначенные заранее. Противостоять паводкам способны лишь каменные сооружения. И вот в руслах, остающихся сухими большую часть года, возводятся мощенные щебнем волноломы, которые укротят бешеный напор низвергающейся с заоблачных высот водной массы. За ними встают длинные, отчасти каменные, отчасти глинобитные, стенки, между которыми разделенные струи устремятся к намеченным пунктам.

Недавно в Ма'рибе посреди ложа Заны были обнаружены монументальные гидротехнические сооружения. Самое древнее, наверное, из них — это шлюз в паре километров ниже выхода вади на равнину, датируемый второй половиной III тысячелетия. В начале же II тысячелетия, то есть спустя несколько веков, выше по течению возводится еще один шлюз. Оба следуют одной и той же модели: это, прежде всего, длинные каменные молы (в первом случае их три, во втором — четыре), расположенные параллельно и на расстоянии один от другого в 3–4 метра. Их головы, ориентированные навстречу волне, тщательно закруглены, а их хвостовая часть продолжена массивами каменной кладки. Молы соединены каменными гребнями водослива, снабженными пазами, которые достаточно широки, чтобы по ним «ходили» подъемные щиты из дерева. Примыкавшие к молам земляные насыпи давно уже исчезли, размытые паводками.

Не устаешь дивиться качеству каменной кладки — тому, насколько старательно каменные блоки обтесаны, насколько плотно пригнаны они один к другому, как искусно соединены они между собой посредством штырей и гнезд. Если предположительные даты возведения этих конструкций подтвердятся, даты очень отдаленные, — они станут точками отсчета для истории строительства в Южной Аравии.

Позади этих сооружений — водораспределительные каналы, проложенные в грунте. Сначала тянутся главные каналы шириной от 7 до 8 метров. Они заканчиваются большими каменными затворами, снабженными вертикальными желобами, по которым поднимался и опускался заградительный щит. Вслед за главными — каналы более узкие, ведущие к распределителям. Распределители представляют собой довольно простые конструкции со множеством отверстий, которые могут разновременно или одновременно открываться и закрываться. Вода должна достигать полей со скоростью не слишком большой (чтобы не размывать насыпей), но и не слишком малой (чтобы успеть равномерно разнести по всему полю плодородные частицы ила). Через равные временные промежутки посредством дренажа из каналов отводится вода на начало, то есть на относительно приподнятый участок, орошаемого поля. Ограниченное множеством оросительных желобов поле принимает четырехугольную, иногда даже квадратную форму. Размеры его находятся, очевидно, в зависимости от объема доставляемой на него воды.

Системы подобного же рода действуют и в большинстве вади, спускающихся с горных высот на плоскость с довольно правильными промежутками. Города Тамна' в вади Байхан, Хаджар Йахир в вади Марха, Шабва в вади 'Ирма и Райбун в вади Дав'ан — каждый из них, в ходе истории, создавал в «своем» вади собственную ирригационную сеть, что и становилось основой для их развития. Повсеместно действовал один и тот же принцип, принцип, требующий отведения большой, если не большей, части неистовых паводковых вод на поля. Повсеместно и сооружения однотипны: это — стены-отражатели, направляющие паводок посредством заградительных щитов в каналы.

Ил, источник богатства, одновременно оказывается и источником серьезных технических проблем. Поля вместе с водой получают изрядное количество песка и грязи, вследствие чего их уровень, естественно, поднимается — со средней скоростью 0,7 сантиметра в год или, по меньшей мере, 0,7 метра в столетие. Разумеется, это всего лишь теоретический расчет, поскольку паводки, по силе и по количеству приносимого ила, значительно между собой разнятся, да и поля обводняются не в одно и то же время. Как бы то ни было, орошаемые земли неумолимо поднимаются до 30 метров, если считать от базового уровня, в Ма'рибе, до 50 метров в других местах.