Я смотрела на своего похитителя ничего не понимающимиглазами и почувствовала, как сильно закружилась моя голова, буквально всепоплыло: кресла, столы, люстры…

– Ты не ослышалась. Это самое настоящее пожизненноепохищение. Ты очень красивая, Анна.

Даже сейчас, когда ты без грима и выглядишь не самым лучшимобразом… Видимо, и вправду говорят, что настоящую красоту ничем не испортишь.Ничем…

– Я не понимаю, к чему вы клоните… – произнесла я почтибезжизненным голосом.

– К тому, что я выкрал тебя не с целью выкупа. Я выкралтебя для того, чтобы пожизненно поселить тебя в этом замке.

– Зачем?! Неужели вы считаете, что мне негде жить?!Поверьте, у меня с жилплощадью все в порядке…

– Я в этом не сомневаюсь. Дело в том, что ты оченьнравишься моему сыну. Так сильно, что с некоторых пор он не может ни есть, ниспать, ни ходить в туалет. Из-за любви к тебе он стал мочиться в постель.

– Что он стал делать?!

– Мочиться в постель.

– Зачем?!

– Как ото зачем?! Ты что, никогда не слышала?! Есличеловек писает в постель, это значит, что у него недержание мочи. Мой бедныймальчик так сильно нервничает, просто бредит тобою, сделался совсем больным. Ноэто временное явление. Я думаю, что после того как он тебя увидит, от егонедугов не останется даже следа. Сегодня у него день рождения, ему исполняетсяни много ни мало, а семнадцать лет. Он стал совсем взрослым и заслуживаетхорошего подарка. И ты знаешь, какой подарок я хочу ему сделать?

– Какой?

– Я хочу подарить ему тебя.

– Меня?!

– Ты только представь, в какой восторг придет моймальчик! В последнее время он так сильно увлечен компьютером… Мне вообщеникогда не нравилось его увлечение… Он испортил глаза еще больше, а ведь у негои так было плохое зрение.

Думаю, увидев тебя, он моментально забудет о компьютере.Такая красавица, как ты, излечит любого, даже от самой страшной хвори…

Мне показалось, что я медленно, но верно схожу с ума. Всенапоминало фильм ужасов. Меня хотят подарить какому-то ребенку, будто моесобственное мнение ничего не значит, что я лишь понравившаяся вещь… И это внаше цивилизованное время! На дворе разгул эмансипации и феминизма. А туттакое…

– Надеюсь, это всего лишь неуместная шутка? – Мойголос заметно дрожал, но в душе еще теплился огонек надежды.

– Шутка?! – Мужчина моментально изменился в лице иподошел ко мне ближе. Его нижняя губа затряслась, а на лбу показалось несколькоглубоких морщин. – Я похож на шута?!

– Нет. По-вашему, умеют шутить только шуты?

Истерично разведя руки в стороны, я тихонько всхлипнула и почтиплача произнесла:

– То, что вы себе здесь позволяете, будет вам оченьдорого стоить. У вас еще есть время доставить меня на прежнее место.

– Мне это ничего не будет стоить. У меня уже давно всесхвачено и за все заплачено… – Мужчина заржал как лошадь. – Если честно,то вот смотрю на тебя и не понимаю, что именно мой сын в тебе нашел. Ну, в киноты неплохо играешь… Так мы все актеры по жизни. Ведь если к тебе присмотретьсяповнимательнее, ты всего-навсего обыкновенная баба, каких полным-полно.

– Ну так и отпустите меня, если я обыкновенная, –сказала я каким-то неуверенным голосом. – Обязательно найдется девушка,которая захочет познакомиться с вашим сыном: по собственному желанию.

– Отпустил бы, но я не смогу оставить своего сына безподарка в день рождения.

– Но ведь он для меня ребенок…

– Ему всегда нравились женщины старше… Со своимисверстницами ему не интересно. Он слишком развитый мальчик.

Я хотела возразить, но не смогла. Слегка отстранившись отнезнакомца, я закрыла лицо руками и заревела…

…Я плохо понимала то, что происходило дальше. Полупустая,незнакомая комната… Незнакомая женщина, строившая из моих волос красивую,романтичную прическу… Восхитительное, легкое, полупрозрачное, воздушное платьеиз тонкого кружева, сидевшее на моей фигуре, словно влитое… Бархатные,нежно-розовые туфли на тоненьких шпильках… Все было слишком красиво и слишкомнереально. А затем заиграла музыка. Ее первые аккорды окончательно спутали моесознание: я перестала чувствовать грань между глубоким сном и действительностью.

– С днем рождения, сынок! – донесся до моих ушейторжественный голос. – С днем рождения! Ты только посмотри, какойсказочный подарок я тебе приготовил! Думаю, тебе будет намного приятнеепроводить время с моим подарком, чем с твоим бестолковым компьютером. Ещесовсем недавно ты мог созерцать такую красоту только по Интернету. Твой папочкалюбит тебя, и он не мог не угадать то, что обрадует тебя больше всего на свете…

Обо мне говорили как о неодушевленном предмете. Я тупосмотрела перед собой, пытаясь хоть немного понять обстоятельства, в которые мнедовелось попасть…

…Красивый зал. Множество гостей. Несколько сдвинутых столов,уставленных различными яствами. Торт, стоявший прямо по центру, потрясающийлюбое, даже самое изощренное воображение… И конечно же, именинник, при видекоторого я издала пронзительный крик и бросилась прочь. Мой похититель вцепилсяв меня мертвой хваткой и со словами: «Сделай свою физиономию приветливее» –потащил меня к чудовищу, ласково называемому сыночком.

Я нисколько не преувеличила, когда мысленно назвала молодогочеловека чудовищем. Это был жуткий урод неопределенного пола и возраста, забезобразной головой которого виднелся ужасающий горб, превышающий размеры этойголовы.

Совершенно не правильное лицо с перекошенной заячьей губой…Не правильный нос, свернутый набок, не правильное тело.., словноматушка-природа решила посмеяться и собрала все самые изощренные отклонения иошибки в одном человеческом теле. Наверно, такие люди рождаются крайне редко ипо всей вероятности долго не живут. Я где-то читала, что только одних внешнихуродств не бывает: если человек уродлив внешне, то он обязательно изуродованвнутренне.

Я с ужасом взглянула на его протянутые руки, длина которыхявно не соответствовала его короткому телу, и прошептала:

– Бог мой, сделай так, чтобы все это мне толькоснилось…

– Это Лещик. А это Анна. Та самая, по которой тысходишь с ума. Она настоящая. Можешь пощупать.

Мужчина толкнул меня к так называемому Лешику и расплылся всчастливой улыбке. Предугадать реакцию урода было довольно сложно, потому чтона его изувеченном лице напрочь отсутствовала мимика.