точно не в трактир, там беглянку будут искать в первую очередь. И, пожалуйста, Арчи, не называй Дона и Марка ― бывшими друзьями, они просто меня не помнят, а я по-прежнему их люблю.

Фокусник смутился, отводя взгляд:

― Прости, Франни, больше это не повторится. Я понимаю тебя…

Нежно взяла его руки в свои ладони, почувствовав, как он вздрогнул и напрягся:

― Конечно, Арчи. А может, нам присоединиться к твоей труппе, как ты на это смотришь? Вряд ли такую «пропажу» будут искать в цирковом фургоне.

Он тяжело вздохнул, легонько пожимая холодные кончики моих пальцев ― на этот раз тело словно погладил тёплый, волнующий ветерок:

― Да, в другой ситуации это был бы отличный выход, не спорю, но не теперь, такое дело. Вчера меня пытались убить свои же цирковые: я повздорил с Хозяином труппы ― вступился за избитого мальчика-акробата. Этого уроду-Фокуснику не простили: во сне ткнули кинжалом под рёбра… даже не знаю кто, и выбросили прямо здесь в лесу.

Я ахнула:

― Но как же ты выжил, бедняжка?

Арчи отошёл на пару шагов и, распахнув куртку, показал корсет из толстых кожаных пластин.

― В последнее время у меня появились проблемы с позвоночником, вот недавно пришлось купить эту штуковину, такое дело… Тяжёлая, конечно, но, как ни странно звучит, с ней легче. А вчера она и вовсе спасла мне жизнь, ― он печально усмехнулся, застёгивая куртку, а я невольно залюбовалась его обаятельной улыбкой.

― Что за ужас, какие же всё-таки люди жестокие… Но что нам теперь делать? ― «прекрасная дама» была здорово напугана таким поворотом событий, растерянно выдёргивая листья и травинки из волос, всё больше походивших на спутанную гриву.

Новый друг и защитник думал недолго:

― Вот что, конь у тебя молодой и здоровый, выдержит двоих. Жаль, он маловато отдохнул в эту ночь, но гнать его не будем, направимся в ближайший город. Правда, ― тут он иронично усмехнулся, ― на самом деле, это далековато, но у меня там есть знакомый ― немного странный тип, конечно, но очень умный. Одно слово ― учёный. Надеюсь, он не откажет в помощи и даст дельный совет. Только тебе, красавица, надо замаскироваться, такое дело.

Сердце жалобно трепыхнулось, предчувствуя, что мне не понравятся его слова, но я сдержалась. Арчи внимательно осмотрел беглянку:

― Будем делать из тебя мальчика. Твои друзья, ― при этих словах он слегка поморщился, ― бросятся искать девушку, а уж точно не Фокусника с учеником.

Я схватилась за свои густые рыжие локоны, жалобно простонав:

― Арчи, неужели придётся их резать? Волосы ― моя гордость…

Рыцарь тут же покачал головой, поспешив успокоить:

― Обойдёмся без подобных жертв, такое дело. Франни, садись-ка вот на эту корягу и подсвети немного. Буду тебя гримировать, но сначала не туго заплети косу.

Я покорно выполнила все его требования. Арчи достал из походной котомки небольшой, потемневший от времени ящичек, начав кисточкой закрашивать брови и рисовать веснушки на белом от волнения лице. Аккуратно уложив косу вокруг головы, закрепил её шпильками, и в завершении этой процедуры напялил, правда, с трудом, лохматый парик с грубыми, неровно постриженными прядями, напоминавшими жёсткую солому.

Как настоящий художник, он отошёл в сторону, любуясь творением своих рук, и остался вполне доволен. Фокусник достал из той же котомки маленькое овальное зеркало в чехле, протянув его со словами:

― Только аккуратнее с ним, это очень дорогая для меня вещь.

Я взглянула на отражение и не поверила себе ― из зеркала на меня таращился конопатый деревенский мальчишка. Впрочем, весьма симпатичный…

― Арчи! ― прошептала я.

― Что-то не так? ― его голос звучал взволнованно.

― Знаешь, кто ты? Лучший в мире Фокусник ― за несколько минут превратил девчонку в мальчика. Даже я со своей магией не справилась бы с этой задачей лучше. Правда, парик ужасно жмёт, а в остальном ― всё отлично…

Арчи довольно засмеялся, облегчённо выдохнув. Мой рыцарь убрал свой гримёрный ящик в котомку и затушил костёр:

― Обещаю, парик я растяну, о красках тоже не волнуйся ― они плохо смываются, так что совершенно спокойно можешь умываться водой. А начнут стираться ― поправлю, это легко, такое дело. Осталось найти нормальный плащ ― твой сделан из дорогой шерсти, и на нём вензель семьи. А нам нужен простой, грубый, да и обувь попроще. Люди слишком наблюдательны, особенно если им заплатить. Так что не будем рисковать и поедем сейчас к одному хутору, там мне слегка задолжали…

― А зачем, Арчи? ― как дурочка поинтересовалась я, вскакивая на коня и помогая рыцарю устроиться впереди.

― Наведаемся к ним за нужной нам экипировкой, ― ответил он и развернул Грома в другую сторону, проявив себя ловким наездником. Про себя «наблюдательная Франни» отметила, что простой фокусник вряд ли знаком с такими заумными словами:

― Кто же ты на самом деле, мой рыцарь? Придёт время, обязательно узнаю, потому что обожаю тайны…

Мы ехали через ночной лес, не придерживаясь дороги. Вернее, её просто не было, но Арчи уверенно направлял коня, несмотря на то, что луна скрылась в облаках. Я пустила вперёд несколько магических огней, и этого хватило, чтобы примерно через полчаса остановиться у ограды большого хутора. Несмотря на нашу осторожность, сразу же злобно залаяли собаки. Мне стало страшно за уже спустившегося на землю неловкого Арчи: а что, если эти огромные псы погонятся за ним? Ему не убежать…

Фокусник посмотрел на моё озабоченное лицо, добродушно улыбнувшись:

― Не переживай, прекрасная Франни ― твой рыцарь очень любит животных и всегда находит к ним подход. Жди здесь и ничего не бойся, ― с этими словами он, как пишут в романах ― «растворился в темноте»…

Как только Арчи ушёл, я спрыгнула с коня и, закусив губу, стала вслушиваться в ночную тишину. Собаки вдруг разом замолчали, но, решив подстраховать своего героя, на всякий случай приготовила огненное заклинание. Пусть не думает, что Франни ― слабачка, хоть, честно говоря, именно так этой ночью я себя и вела…

Перед глазами сразу встали грязные, лапающие тело руки, и меня затошнило от отвращения и злости. Ну где же ты был в те минуты, мой боевой характер? Почему я не сожгла мерзкую тварь, не превратила её в жабу?

― Никогда, никогда больше не позволю к себе прикоснуться, это была минута слабости, стоившая мне очень дорого. Но я учусь на собственных ошибках и… ― шептала вслух,