Я быстро нашел, что ответить, и продолжил:

– Ну, мы вообще-то так и не поздоровались…

– А как здороваться с тобой надо?

Не меняя выражения лица, она на носочках подошла ко мне, напоминая по грации львицу на охоте. Чмокнула меня в губы, сразу же повисла на шее и спустя секунду нарастающе захохотала: «Привет, блин!»

Я был ошарашен таким ее поведением и, чтобы не выдать себя, спародировал ее вплоть до выражения на лице.

– Привет, блин!

– Дурак! Проходи уже!

– И куда ты меня ведешь?

– Какой ты торопыжка!

– В смысле? Я без чаю не кончаю!

Она сначала улыбнулась, а после осуждающе посмотрела на меня, как будто разочаровалась. Я сразу же подхватил эти слова и подал их иначе:

– Вот так хозяйка, даже чаю не предлагает.

На лице ее вновь появилась улыбка.

– Ты правда хочешь? – попыталась она сказать с более сдержанным лицом.

– Да нет, настроение тебе поднимаю.

Она шлепнула меня по плечу и кивнула в сторону комнаты, обернувшись ко мне спиной. И мой взгляд, как у любого полигамного самца, упал на ее зад.

– О, господи!

– Что? – она сразу же возразила.

Я понимаю, что сказал вслух, и сразу же парировал:

– А ничо…

Вновь раздался смех: «Дурак!» Усевшись на кресло, я смотрел на нее, а она что-то рыскала в шкафу, из-за дверцы которого я даже не видел содержимого, да и вообще меня это не волнует. Я скорей хотел включить какой-нибудь фильм, чтобы наконец отвлечься и убежать подальше от своих фантазий. Продолжая пялиться на ее выпирающий упругий зад, я пытался отвести взгляд на все что угодно, но мой взгляд будто приковали.

Закрыв дверцы шкафчика, она посмотрела на меня и улыбнулась, и я заметил, что ее улыбка стала значить для меня больше, чем в любой другой раз.

– О чем думаешь?

– О тебе.

– Интересно, и что же ты надумал?

– Думаю, какой фильм подобрать под твое настроение.

Она улыбнулась мне по новой и села недалеко от меня.

– Боюсь, у нас нет выбора…

Сохраняя самообладание, не выдавая своих истинных желаний, я смотрел ей в глаза, но отчетливо видел соски, которые манили меня.

– Я не понимаю, о чем ты.

Прежде чем ответить, она покривила губы и отвела взгляд куда-то в сторону. Показав мне свою обнаженную шею. От этого мои пальцы впились в обивку кресла, да так, что она затрещала. Я в шаге от того, чтобы накинуться на нее. Услышав треск натянутых нитей обивки, она резко кинула взгляд на меня, посмотрев сначала на мои пальцы, а затем и на всего меня.

– Интернет отключили за неуплату.

Да уж, чуть только за полночь и уже отключили. Но с одной стороны это к лучшему, свет не придется выключать и тени от мелькающего экрана не будут меня манить. Мы просто будем общаться, и диалог буду заводить я, на самые отдаленные темы по отношению к сексу. И я уверен в том, что у меня это получится, ведь только стоит мне открыть рот, она с упоением слушает мою речь и не смеет перебить, она рано поняла, что нравится мужчинам.

– Но, знаешь, можно попробовать что-то другое…

Я чуть не выдал свое возмущение и то, о чем я думаю, пришло мне первое на ум после этих слов. Я продолжал молчать, пронизывая ее взглядом.

– Сейчас. – Она встала и вновь потянулась к шкафчику, но уже к соседнему, открыв дверцы, вытащила то, о чем я подумал бы только в тысячный раз и то это навряд ли. Я думал о кожаном костюме, веревке, кляпе и розгах, обо всех интимных игрушках и мое томление сняло сразу, как только она вытащила кассету для видеопроигрывателя.

– Ох, ни фига! – я так резко встал и подошел к ней, что даже испугал ее и заставил попятиться. – Это же раритет!

Она была удивлена моему восторгу и вопросительно спросила, наклонив немного голову:

– Посмотрим?

Я взял в руки кассету и прочел название, оно мне совсем незнакомо. Подключив провода, вставил кассету, и на меня сразу нахлынула ностальгия, звук гудящего видака откинул меня далеко в детство, когда я с сестренкой смотрел мультики, записанные для меня братом. И теперь я уже совсем не думаю о ее теле, я с вожделением смотрю в мелькающий экран. И несколько секунд ожидания еще больше погрузили меня в детство. На экране замелькала картинка, а затем и полноценное видео со звуком. Это была реклама кока-колы, той самой, что сейчас уже не показывают. Большая фура, на которой написан слоган газировки, рассекает по снежной дороге мимо домов, и эта песня, Санта Клаус окончательно убили во мне все грязные мысли.

– Это фантастика!

– Да уж не думала, что это вызовет у тебя такой восторг…

Я посмотрел на нее возбужденным взглядом ребенка и продолжал сидеть прямо перед телевизором.

– Я думаю, на кровати тебе будет удобнее.

И пока она поправляла покрывало кровати, я сел на то же кресло и смотрел рекламу 90-х. Закончив и усевшись на край кровати, поближе ко мне, она смотрела на меня и мотала головой.

– Как ребенок…

И вот когда реклама закончилась, пошло вступление фильма, которое разочаровало меня, какой-то азиатский или китайский фильм, которые для меня не были эталоном кинематографа. Их фильмы скучны и хочется поскорей его выключить.

Дождавшись новой рекламы, она встала с кровати и ушла куда-то в сторону коридора. Шум воды из-под крана дал понять о роде ее занятий. Вернувшись, она погасила свет, чему я не придал никакого значения. Немного погодя я стал ерзать в кресле вдвое больше, чем вначале.

– Тебе неудобно?

Это было какое-то нестандартное кресло, для меленьких людей, что ли, к тому же оно было старое и не везде мягкое.

– Немного некомфортно.

– Это видно, садись на кровать. – Она уступила мне место, и я занял позу полулежа, а она уже села рядом. Минута за минутой она придвигалась ближе, а потом и вовсе прижалась ко мне, положив голову на плечо.

– Ого!

– Что?

– Это, конечно, заметно, но я не думала, что твое плечо – как моя голова.

– Не придумывай.

– Правда! Такое жесткое, когда ты напрягаешься, и такое мягкое, когда расслаблен.

Я уже думаю, что она начала подкатывать ко мне, но, вспомнив то, что ее парень был вдвое меньше меня и довольно худощав, я отбросил это секундное сомнение.

– Ничего я не напрягаюсь.

– Да? А сможешь напрячь?

Не отрывая взгляда от скучного фильма, я сделал то, что она попросила.

– Вот это да…– Она начала лапать всю мою руку, отчего