– Но у вас высокие требования, – пробормотала Наташка.

– А я всегда готова помочь своим ученикам! Документы с собой?

Наташка лишь кивнула. Она чувствовала себя Элли, которую вместе с домиком закружило ураганом. Жаль только, даже если она упадет на голову Евгении Анатольевны, ту в отличие от злой Гингемы обязательно спасет прическа.

Школьная секретарша с сочувствием посматривала на Наташку и документы приняла мгновенно.

Евгения Анатольевна на этом не остановилась. Она пожелала непременно выбрать лучшую учительницу из тех, которые брали первый класс.

Лучшей учительницей, по мнению Евгении Анатольевны, была ее подруга, Ксения Сергеевна, первая учительница Наташки, такая же суровая монументальная дама, как и Евгения Анатольевна. Взглянув на нее, никто бы не заподозрил, что она любит детей. И правильно! Любые подозрения оказались бы неуместными. Детей она не любила совершенно, считала их чем-то лишним, неуместным и шумным. Основной ее задачей являлось наведение в классе дисциплины. Кстати, ее класс всегда переходил в среднюю школу под классное руководство Евгении Анатольевны. Наташка испытала настоящий ужас. Ладно, она пережила когда-то в качестве первой учительницы и ту и другую. Но дочери-то за что? Школьная секретарша снова посмотрела на Наташку и вдруг сказала:

– А знаете, Евгения Анатольевна, в классе у Ксении Сергеевны нет ни одного места!

– Ну, Леночка, – Евгения Анатольевна растеряла свою решимость, – может, ты что-нибудь придумаешь?

– Евгения Анатольевна, – почувствовав поддержку, Наташка воодушевилась, – но это же нечестно! Получается, моя дочь сразу оказывается в неравных условиях! Нет, вы всегда учили меня иному!

– Да, Наталья! Я рада, что ты это помнишь! Но вот видишь, к чему приводит твое легкомыслие! Если бы ты пришла на пару дней раньше, места бы в лучшем классе остались!

Наташка взглядом поблагодарила еле скрывающую улыбку Леночку, а Евгения Анатольевна продолжила:

– Леночка, но в каком же классе остались места?

– Только у Ольги Сергеевны.

Ольга Сергеевна была молодая и чудесная женщина, Евгения Анатольевна ее недолюбливала, поэтому, заторопившись по делам, строго повелела Наташке выяснить дату первого родительского собрания и покинула канцелярию.

– Как вы ее все боитесь, – рассмеялась Леночка. – Тут позавчера с сыном еще один ваш одноклассник мимо проходил, так они его обе поймали и в класс пристроили именно Ксении Сергеевны. Уж он выворачивался-выворачивался, так они его маме позвонили. Выхода у парня не осталось. Анатолий, а фамилию не помню.

Наталья даже замотала головой, отгоняя воспоминания, которые со вчерашнего вечера просто нападали на нее в самое неподходящее время.

До поликлиники оставалось буквально два шага, но часы на столбе показывали, что находиться там Наташка должна была еще пять минут назад.

Пару лет назад она на подобное опоздание даже внимания не обратила бы. Тогда у них главным врачом работал тихий Георгий Константинович. Часто нетрезвый, он хорошо понимал тяжелую жизнь своих участковых врачей, поэтому искренне старался не доставать их без необходимости. Но однажды кому-то из пациентов не понравилась длинная очередь в лабораторию в темном коридоре, облупленные стены поликлиники, текущий потолок. Этот пациент написал жалобу в Департамент здравоохранения с вопросом, почему не строят новую поликлинику. Приехала комиссия. Комиссии тоже не понравились старые стены и непочиненная крыша. Главному врачу предложили написать заявление об уходе, объяснив, что он не умеет работать с населением.

Правда, денег на ремонт не выделили, зато назначили нового главного врача, безвозрастную даму, отличавшуюся решительным и стервозным характером. Не будучи такой фундаментальной, как Евгения Анатольевна, она тем не менее также считала самым главным дисциплину. Больных презирала, врачей не уважала, называла их неудачниками. По информации осведомленных лиц, когда-то она имела частную клинику или поликлинику, но потом решила, что государственная служба – дело более привлекательное.

Осведомленные лица утверждали даже, будто уход прежнего главного врача во многом ею подготовлен. В любом случае любить новую начальницу никто не собирался. В первые дни своей работы она выделила тех, кто заслуживал ее расположения, в основном сплетнями и доносами. При этом никаких разговоров о себе не любила и не допускала, считая их неприличными. Не стеснялась на общей пятиминутке сообщить, что пересуды о собственной персоне до нее уже дошли и лучше бы подчиненным уделять больше времени работе, чем разговорам.

На должность главной медсестры притащила тетку с армейским прошлым и такими же привычками. Вероятно, на фоне злобности этой тетки собственный характер казался ей просто ангельским. Не особенно разбираясь в лечебном процессе, обе дамы фанатично относились к присутственным часам, документам и прочим формальным признакам работы. Иногда одна или другая рано утром вставали у дверей поликлиники, желая лично проверить, не опаздывает ли кто из вверенного персонала.

Наташка рысью преодолела оставшееся расстояние, влетела в дверь и обнаружила, что ей сегодня повезло: на входе не стоял никто из начальства, а одежды на вешалках в гардеробе было очень мало. Вероятно, больных напугала плохая погода. Везение это, правда, было относительное: все не добравшиеся до поликлиники по поводу дождя бабушки наверняка уже дозваниваются до регистратуры, чтобы вызвать участкового врача на дом, но ведь есть небольшой шанс, что не у всех это получится.

В любом случае у своего кабинета большой очереди Наташка не обнаружила. Пять человек прошли довольно быстро, поскольку каждый из них просто хотел закрыть больничный. Приступив к приему без двадцати девять, к половине десятого Наталья Павловна всех отпустила. Попросив медсестру Марину позвонить ей на мобильник, если кто-нибудь явится, она вышла в коридор и направилась в сторону маленькой кухни, где обычно врачи пили чай. Там уже собралась теплая компания из двух участковых врачей и одного заместителя главного врача по лечебной части.

– О, Наташка, привет! Кофе будешь? – приветствовала ее Тамара Николаевна, врач с соседнего участка.

С Тамарой Наталья дружила, они подменяли друг друга на вызовах и на приеме.

– Лучше чай! Чай полезнее! – вступила Татьяна Петровна. Ее участок находился далеко. Она относилась к любимчикам главврачихи, поскольку всегда все про всех знала и щедро делилась с ней информацией. – Наташенька, у меня потрясающий зеленый чай, для сердца, для тонуса!

– Ой, да перестаньте вы! – вступил заместитель главного, проще говоря, начмед Сергей Владимирович.

С Сергеем Владимировичем Наталья училась в одной группе в институте, они даже встречались на первом курсе, потом поссорились, до третьего курса не разговаривали, зато к окончанию института по-настоящему подружились. Они считали друг друга надежными, делились радостями и бедами.

В трудные девяностые Сережка пытался стать бизнесменом, торговать машинами, открывать кафе. К кризису девяносто восьмого года, когда разорился его последний книжный киоск, он достал свой диплом, окончил платную ординатуру и приступил к поискам работы. К сожалению, платную ординатуру он нашел по терапии, все хорошие места по специальности неизменно оказывались занятыми. В это время Наташка, желая немного заработать после развода, уже пришла в районную поликлинику. Георгий Константинович искал себе заместителя, Наташка привела Сергея, и его немедленно оформили на работу.