— Жадина! Сам-то небось только салом и питаешься тут.

— Ага. Перепелиными яйцами и котлетами из соловьиных языков. Закончили — проваливайте.

Каша и впрямь уже закончилась. Все встали, собрались было выходить, но тут их перехватил хозяин.

Диррел выглядел как вчера — белый фартук чуть ли не до пят, засученные чуть ли не до плеч рукава. Несмотря на крепкие мускулистые руки было видно, что лет ему немало — борода почти седая, лицо все в морщинах. Еще он постоянно щурил глаза — видимо, проблемы со зрением.

— Привет, Диррел! — сказал Калей.

— Здравствуй и ты, — ответил ему хозяин. — А что это у вас, новенький появился?

Он прямо посмотрел на Раина.

— Ага, земляк наш, из Терпа. Тоже на севере застрял. Вчера пришел, Раином звать. Да ты его видел уже, он помогал репу грузить.

— Здравствуй, Раин. Пойдем-ка, потолкуем.

У Раина захолодело внутри, но Калей и Феликс вроде бы были спокойны.

— Как освободишься — иди в лагерь, там запишись, — сказал Феликс. — Потом возвращайся и иди к Восточным воротам, там встретимся. Если меня не будет — подождешь, лады?

Раин кивнул. Диррел сел за ближайший стол, махнул рукой — садись, мол, тоже.

— Ты на севере где был? В Трайлоке? Вы же на ярмарку приехали, так?

— Ну… да.

— Где твой шатер стоял?

— А… это. На Речном ряде, а что?

— На Речном? — Диррел резко подался к нему. — А ты видел там такой большой шатер, с синей каймой и еще… еще флаг наверху был, с солнышком?

Его губы тряслись, по щекам текли слезы.

— Там… там мой сын был, с женой, и Вирн с ними поехал, и еще … еще две внучки мои, две девочки мои.

— Нет, не видел, я… — мысли Раина путались, но трактирщик уже не слушал.

— Они сами этот флажок сделали, расписывали всю ночь перед отъездом, хотели, чтобы у них самый нарядный шатер был, так радовались, с зимы самой готовились…

Кто-то подошел. Раин вскинул глаза — давешний стражник, Рик. Он мотнул головой — иди, мол, сам сел рядом с трактирщиком. Тот ткнулся лбом ему в плечо, затрясся.

Раин, пошатываясь, отошел. Рядом оказался Савон.

— Детей и внуков Диррел в Трайлоке потерял, — голос его звучал глухо. — Жена его, Селида, сейчас лежит, не встает.

— Я же, — Раина начало трясти. — Я же не знал, что… так.

— Конечно не знал. Иди.

Савон слегка подтолкнул его в спину.

— Нет, ты не понимаешь. Ты не понимаешь. Я..видел этот шатер, с солнышком. Я… — Раина зашатало, он чуть не упал. Савон обхватил его, тряхнул сильно и зло.

— Ты видел, как семью Диррела убили твои солдаты. Я понял. Иди и никому об этом не говори. Не один Диррел тут, в Пригорье, пострадал.

Раин прошел несколько шагов, потом сел прямо на дорогу и заплакал.

Вывел его из этого состояния Рик. Подошел, помог встать.

— Многие свою семью там потеряли, — сказал он. — Ну что ж поделать. Жить надо дальше.

Раин кивнул. Рик похлопал его по плечу и пошел в ратушу.

До лагеря беженцев Раин добрался более менее успокоившись. Там его надолго не задержали — в длинной палатке сидело два писаря, его внесли с длинный список как уроженца Тарпа. Дали даже место — в палатке номер шесть, верхний ряд, от входа справа. Раин сказал, что спать там, скорее всего не будет — нашел пристанище в городе. Ему равнодушно сообщили, что это его право и что если он хочет кушать из общего котла, то ему придется участвовать в работах по благоустройству лагеря. Раин сказал, что принимает это к сведению, но столоваться в лагере не намерен. На том и распрощались.

До восточных ворот он добрался без приключений. Феликс уже ждал его там — точил лясы с двумя стражниками в прилепившейся к частоколу сторожке.

— Ага, вот и он, — объявил он собеседникам, увидев подходящего Раина. — Ну ладно, доскажу когда вернусь.

Усатый стражник махнул ему рукой.

— Ну, готов к труду?

— Готов.

— Это хорошо, так как покамест делать нам нечего. Правда Брунник хочет, чтобы кто-нибудь ему верши починил. Не знаю, откуда он их взял — подозреваю, что спер. Умеешь верши латать?

— А что такое верши?

— Иначе их еще называют мордами. Такие корзины без дна, вставлены одна в другую. Рыба заплывает, потом не знает как выплыть.

— Никогда не видел.

— Эх-ма… я забыл, что ты вообще умеешь делать?

— Программировать.

— Зашибись. Самое востребованное в здешних местах умение. А еще что?

Раин пожал плечами. Интересовало его совсем другое.

— А как ты сюда попал, по какой вводной?

— Я-то, — Феликс покрутил головой, выискивая что-то по улице. Они шли по слободе, разросшейся за пределами ограждающего Пригорье частокола. — Я, брат, не успел ничего сделать. Зашел в Рохане, хотел там развиваться, и — ба-бах. И я в лесу. Пополз в Изенгард, там, сам понимаешь — ничего. Решил мотать в Пригорье, наткнулся на обоз — собирались на север. Вот я к ним на беду и прибился.

— Почему на беду?

— Потому, что обоз был соляной, и взяли меня без всяких разговоров, рваного и босого.

— А что в этом такого?

Феликс хмыкнул.

— А в том, что тут — соляная монополия. Каждый мешок соли, идущий на север, должен быть маркирован королевским знаком. А я попал к контрабандистам. И шли мы не по тракту, а рядом с ним.

— Ну и? Пришли же!

— Если бы. Возчик из меня никакой. Был. На переправе колесо заклинило и слетело, два мешка с воза — бульк. А что бывает с солью, которая попадает в воду? Правильно. А что бывает с тем, кто потерял два мешка соли?

— Что?

— Били меня. Убили бы, но почему-то оставили там, в лесу. Декабрь, прохладно, знаешь ли… я оклемался кое-как и пополз за ними. Слава богу, с водой проблем не было. Жрал ветки, как зайчонок. Мозгов-то нет — надо было на тракт выруливать, он недалеко был, а откуда ж мне это знать? Шел по следам.

В итоге в Пригорье приполз и если б не Савон — там бы и околел. Он случайно на меня наткнулся, как-то еще и распознал своего. Я, вроде как, лежал в горячке и матерился. Он меня выходил…

— Ничего себе, — Раин был впечатлен. — А те контрабандисты?

— Я как смог — сразу же Рику о них рассказал. Взяли их, в Форносте взяли. Надеюсь, что вздернули.

— А скажи, — после паузы задал Раин мучивший его вопрос. — До армии и до войны один я дело довел?

— Ага. Савон