– Ползи в сторону той разлапистой ели! – приказал парень, указывая рукой куда-то вперед.

Пересилив себя, я встала на четвереньки и медленно стала продираться сквозь кустарник. Хруст от ломающихся веток стоял такой, что можно было бы даже не скрываться, если монстры не были глухими, а они таковыми точно не являлись, то они могли запросто нас найти.

Наконец, кустарник закончился, я вывалилась на обычную траву, рядом с большой елью, ветви которой свисали до самой земли.

– Под нее живо, – Саша подтолкнул меня к дереву. Изнемогая от усталости, я заползла под хвойные лапы и прислонилась к стволу.

– Так, – глубоко вдыхая, пробормотала я. – И какой у нас план?

– Сначала нам нужно передохнуть. Долго оставаться на одном месте нельзя, поэтому у нас есть десять минут.

Я потерла рукой лицо, пытаясь унять зуд от ссадин. Наверное, я выглядела просто ужасно. Исполосованное ветками лицо, спутанные волосы, обкусанные губы. Ужас. Саша улыбнулся и выудил у меня из волос веточку.

– Спасибо, – прошептала я, горло перехватило от пережитого стресса, и мне пришлось потратить много сил, чтобы сдержать слезы и истерику. Для этого время пока не пришло. Хотя, а вдруг и не придет? Вдруг, я погибну через эти десять минут?

На глаза навернулись слезы, потому что я поняла, как переживать будет мама, как больно будет моей семье, если я умру.

– Эй, ты чего это? Нам же удалось выбраться! – он коснулся моего плеча.

– Мне страшно, – призналась я, быстро вытирая слезы со щек, уже начинающие жечь раздраженную кожу.

– Хочешь чистосердечное признание? – поинтересовался парень, взглянув мне в глаза. Я кивнула, хлюпнув носом. Сейчас я как никогда чувствовала себя маленькой девочкой, а не героем и борцом, какими нас хотели видеть в Академии. – Мне тоже ужасно страшно. Это не нормально, если человек не боится умереть. Так что, давай, вытирай слезы и пойдем.

Мы выползли из-под ели и побрели, куда глаза глядят. Улочки казались одинаковыми, нигде нам не встречались люди. Я подумала, что все кончено, и нас скоро вернут обратно в Академию, но тут из-за угла показалась химера. Заметив нас, она оскалилась, показывая здоровенные клыки.

Мы поняли все в одно мгновение, и, резко развернувшись, побежали в обратную сторону. Недавно поврежденная нога снова заболела. Я бежала, что есть силы, пока лодыжка отзывалась тупой болью. Скрипя зубами, мне удавалось не сбавлять темп.

– Так дело не пойдет. Ты постарайся бежать вперед, а я попробую ее задержать.

Я попыталась поспорить, но Саша был непреклонен. Тогда я всучила ему в руки арбалет и болты к нему.

– Спасибо, – тихо шепнула ему на ухо, медля.

– Беги! Пожалуйста, пусть моя смерть не будет напрасной, и хотя бы ты выживешь! – заорал он, заставляя меня испуганно вздрогнуть.

На глаза снова навернулись слезы, но я заставила утихнуть истерику, и опять побежала, прихрамывая на больную ногу. Добежав до поворота, я обернулась, чтобы увидеть, жив ли еще парень, но тут же отвернулась, не желая знать.

Пробежав еще несколько улочек, я стала задыхаться. Легкие горели, в горле пересохло, нога так сильно болела, что мне казалось, будто ее жарят на медленном огне.

Я опустилась на колени, пытаясь восстановиться после изнурительной пробежки. Ком в горле предупреждал о скорых слезах, но я понимала, что реветь рано. Не сейчас. Зареви я, и из-за насморка не смогу дышать, а значит, если придется снова бежать, собьется дыхание. И тогда мне конец.

С огромным трудом я поднялась. Мне пришлось заставить себя передвигать ноги, только бы не оставаться на одном месте.

Пошатываясь и чуть ли не падая от усталости, я брела по проспекту. Это не для меня. Геройства, беготня, смерти. Нет, я не хотела быть участником этого, не мое.

– Пожалуйста, я просто хочу домой. Верните меня обратно, на Землю, – пробормотала я и поняла, что земля уходит из-под ног. Я стала падать.

Но упала я не на асфальт, а на мягкую постель, еле-еле раскрыв глаза, смогла увидеть яркие лампы и женщину, хлопочущую около меня. Резкий запах нашатырного спирта привел меня в чувство, все ссадины обработали какой-то мазью, и тут же отправили в свою комнату. Лазурит, оказавшийся за дверью медкабинета, с радостью довел меня до места.

2 глава.

. Приняв ледяной душ, чтобы немного взбодриться и вернуть себе возможность ясно мыслить, я вернулась в свою комнату, через некоторое время в которой объявились все, кроме Саши. Его кровать так и осталась застеленной. Истерика отступила так же быстро, как и появилась. Реветь уже не хотелось, я просто была морально опустошена. Поужинав, мы тут же легли спать. Словом не обмолвившись, все отвернулись к стенам, чтобы не видеть друг дружку.

Через некоторое время я услышала сдавленные всхлипы. Кто-то из ребят пытался сдержать слезы, но у него или нее это плохо получалось. Перед глазами проносились кадры сегодняшнего дня. Не знаю, чего добивалась Академия, но мы точно не отделаемся только стрессом.

Раны, полученные на задании, уже затянулись, это было довольно странно, потому что обычно такие ссадины заживают окончательно только через неделю или две.

Я перевернулась на спину и посмотрела в потолок, слабо белеющий в темноте. Мне казалось, что сон сегодня меня не навестит, слишком много переживаний, чтобы спать. Я обдумывала дальнейшие события, которые могли тут приключиться. На следующем задании я умираю, и все. Конец. Саши уже нет, а значит, ему не удастся мне снова помочь. А без чьей-либо помощи я становлюсь совершенно беззащитной.

Никогда прежде я не брала в руки оружия, ну кроме одного раза, когда ездила с отцом в тир, но это не считается. Как может здесь выжить такая, как я? Обычная слабачка, любящая книги.

Заворочалась Агния, всхлипнул Вениамин, что-то пробормотал Глеб. Я села на кровати и обхватила колени руками. Открылась дверь, кто-то вошел в комнату с фонарем и освятил все кровати.

– Эй, мы пытаемся спать вообще-то! – недовольно крикнула Агния, будя своим криком даже тех, кто спал.

– Ночная проверка, – четко выговорил Аспид, еще раз посвятив на Агнию, той пришлось зажмуриться. – Вашим Лазуритам будет доложено о нарушении правил.

– Что? О каком нарушении? Это вы врываетесь в нашу комнату и светите всем в лицо! – на кровати сел недовольный Глеб.

– В это время все должны спать! – рявкнул Аспид.

– Что здесь происходит? – в проеме показался один из наших Лазуритов. Аким.

– Вы их Лазурит? – Аспид перевел свой фонарик на Акима, чтобы видеть его лицо, или, может, чтобы ослепить.

– Да, и уберите фонарь, а то я могу и свой достать, – твердым уверенным голосом попросил молодой человек.

Аспид опустил руку с фонарем.

– Если они не хотят спать, то есть много методов заставить их это делать, – угрожающе произнес мужчина.