— Я действительно знаю недостаточно ваш чудный язык, ноэто скорее моя беда, чем вина, — ответил «Дронго».

— Вы приехали сюда по просьбе мистера Харрисона?

— Да. Об этом меня просил и мистер Росс. Росс, сидевшийв углу, кивнул головой, не решаясь прерывать допрос.

— Вы понимаете, как это все некрасиво выглядит? —спросил Дюбуа, пристально глядя на «Дронго» своими маленькими проницательнымиглазками, — вы не знаете французского, но выдаете себя за француза;впервые приезжаете на виллу и тут же происходит убийство; вы впервые вчераувидели Харрисона и его сразу убивают. Очень неприятные совпадения. Простите,мистер… «Леживр», но я послал запрос насчет вас в ООН и «Интерпол». Надеюсь выправильно понимаете мои мотивы?

— Не беспокойтесь, мистер Дюбуа. Я все понимаюправильно. И потому отвечу на любые ваши вопросы.

— Благодарю вас за понимание ситуации, — вздохнулДюбуа, — мне очень хотелось, чтобы в этом щекотливом деле мы поняли другдруга.

— Я был свидетелем данного дела, причем главнымсвидетелем. При подозрениях в убийстве нельзя исключать любые, даже самыеневероятные версии, — предположил сам «Дронго».

— Вы действительно слышали крики Харрисона? —спросил Дюбуа.

— Конечно, я узнал его голос.

— И вы сразу выбежали в коридор?

— Да, почти сразу. Марта Холдмен была со мной. Мыуслышали крики и выбежали в коридор. Затем добежали до двери и здесь, я этоточно помню, мы услышали крики еще раз. Вот тогда я начал выламывать дверь.

— А когда вы ворвались в комнату, Харрисон был мертв?

— Да, он лежал на полу весь в крови, не подавая никакихпризнаков жизни. Здесь Марте Холдмен стало плохо, и я побежал в гостинуюпозвать людей и взять стакан воды. Едва я добежал до гостиной, как здесь ужебыли Стивен Росс и Боб Слейтер.

— А какое впечатление производит на вас этот Слейтер?

— Он художник, творческая личность. Видимо, тайновздыхает по Анне Харрисон. Но ничего серьезного у них, наверняка, нет… Слейтерслишком мягок и нерешителен, а Анна Харрисон явно не захочет рисковать своимположением, связываясь с таким любовником.

— А ваш друг Стивен Росс? — спросил Дюбуа, бросаябыстрый взгляд на своего учителя. «Дронго» покачал головой:

— Мы знакомы более десяти лет. Это абсолютно исключено.

— В таком случае, — раздраженно сказал ПьерДюбуа, — мне остается предположить, что этот убийца испарился, исчез, неоставив никаких следов. Не мог же его унести на самом деле дьявол.

— Конечно, не мог, — согласился «Дронго», —надо думать. Здесь скрыта какая-то тайна.

— Как этот чертов убийца мог выстрелить и куда он делоружие? — зло сказал Пьер Дюбуа. — Может быть, он стрелял из окна?

— Не получается, — покачал головой«Дронго», — я сразу же осмотрел оба окна. Вы напрасно так волнуетесь.Может быть масса способов уйти незамеченным даже из закрытой комнаты. Если быдверь не была закрыта изнутри, я бы мог предположить, что голос и крики Харрисонапросто записали на магнитофонную ленту. Сначала убийца стреляет в Харрисона, азатем, выходя из комнаты, включает магнитофон. И когда мы прибегаем, там уженикого нет.

— Здорово, — не удержался Дюбуа, — я об этомдаже не подумал.

— Но этот вариант полностью исключается. Во-первых, ячетко слышал именно голос Харрисона и даже шум борьбы. Во-вторых, дверь былазакрыта изнутри. Значит, убийца ушел через окно или в этой комнате есть ещекакой-то ход.

— Мои люди мучаются там с самого утра. Как только онинайдут хоть небольшой тайник, я сразу сообщу вам. — пообещал Дюбуа.

— Во всяком случае, я хочу, чтобы вы знали, господинкомиссар. Все, находящиеся в доме, включая жену и сына покойного, не любилиего. Потенциально убийцей может быть любой из них, даже я сам, настолько онсумел вызвать у меня антипатию за несколько часов нашего знакомства. Так чтоподозреваемые мы все.

— Я знаю, — вздохнул Дюбуа, — можете бытьсвободны.

Вторым был вызван Роберт Харрисон, Сын покойного держалсяуже более уверенно, очевидно, соображая, какое именно наследство получит он врезультате этой смерти. От вчерашнего испуга почти не осталось никаких следов.

— Где вы были в момент убийства, господинХаррисон? — спросил у него Дюбуа.

— Я надеюсь, вы не подозреваете меня, — немногообиделся Роберт, — моя жена плохо почувствовала себя, и я был вынужденпроводить ее наверх, в нашу комнату.

— Вы слышали крики своего отца?

— Не очень хорошо. Я думал, он, как обычно, громкосмеется. Но Клаудиа вдруг испугалась и стала уверять меня, что это крики опомощи.

— Вы сразу спустились вниз?

— Да, то есть нет, — немного поколебавшись,ответил Роберт, — моя жена была так напугана, что не отпускала меня отсебя. Мне пришлось сказать ей несколько ободряющих слов. После чего яспустился.

— Вы не заметили ничего подозрительного?

— Нет, господин комиссар. В комнате уже стояли почтивсе наши гости. Я, едва увидев труп отца, сразу бросился звонить в полицию.

— Вы раньше отдыхали на этой вилле?

— Один раз были здесь проездом. Отец не любил, когда кнему часто приезжали, — развел руками Роберт.

— Я хотел бы поговорить с вашей женой, — сказалДюбуа.

— Она себя очень плохо чувствует и, наверно, не сможетс вами разговаривать. Впрочем, она не сообщит вам ничего нового, — покачалголовой Харрисон.

— И все-таки пусть она спустится вниз, — попросилкомиссар.

— Хорошо, — недовольно сказал Роберт, — япопрошу ее спуститься вниз.

После его ухода Росс покачал головой:

— Здесь кроется какая-то загадка, Пьер. Я чувствую, чтоздесь какая-то нелепость. Преступление не укладывается в обычные рамкичеловеческих представлений. Убийца же не мог исчезнуть сам по себе. Мы где-тоошибаемся.

— Мои люди уже третий час исследуют эту комнату,пытаясь обнаружить в ней какой-либо тайник. Но пока безрезультатно, —вздохнул Дюбуа, — кажется, в эту комнату можно было попасть только черездверь. Следующей комиссар вызвал Клаудиу Харрисон. Испуганная женщинаподтвердила рассказ мужа почти дословно, добавив, что Господь Бог покаралЭдварда Харрисона за его грехи. Последняя фраза очень заинтересовала комиссара.

— Вы не любили своего свекра? — спросил он уКлаудии.

— А за что было его любить? — в свою очередьспросила женщина, — он постоянно издевался над всеми, насмехался надсвоими близкими. Мистер Росс видел его всего один вечер близко, но и тот можетподтвердить мои слова. Нет, — убежденно сказала Клаудиа, — этоГосподь покарал его.