- До сих пор не понимаю, зачем ты дала ей имя, - проворчала Орлянка.

- Как же я могла оставить её безымянной? - вздохнула Светлокрылая. - Она же родилась на свет!

- Вот именно - родилась! - фыркнула Орлянка. - А пожить-то и не пожила совсем, разве что вздохнуть успела разок! Звёздное племя само назвало бы её как-нибудь.

Лучик почувствовал, что Светлокрылая дрожит всем телом. Значит, разговоры о Зябличке её все-таки огорчают? Тогда он больше не будет о ней вспоминать! Он прильнул к матери, прижался щекой к её щеке.

- А у меня песок в ушах, - пропищал Лучик, стремясь поскорее отвлечь маму от грустных мыслей.

- Неужели, милый? - всполошилась Светлокрылая. - Сейчас мы его прогоним…

Лучик закрыл глаза и замурлыкал, ощутив прикосновение тёплого материнского языка к своим ушам. Вскоре он почувствовал, что Светлокрылая расслабилась и перестала дрожать.

«Значит, успокоилась, - подумал он про себя. - Вот и хорошо. А я совсем не помню Зябличку… Интересно, это плохо? Я должен её помнить?»

Тёмная тень загородила выход из палатки.

- Ты его успокоила? - услышал Лучик нетерпеливый голос Песчаника. - Чем быстрее он продолжит копать, тем лучше. И так столько времени потеряли!

- Куда ты так торопишься? - вздохнула Светлокрылая. - Я его еле-еле отмыла, только что закончила чистить ушки.

- Не беспокойся, он больше не запачкается, - пообещал Песчаник. - Мы потренируемся делать другую работу.

Лучик поднялся и посмотрел на мать.

- С тобой всё будет хорошо? Точно? - промяукал он, растерянно хлопая глазами. Судя по голосу Песчаника, он твёрдо решил вытащить Лучика из детской и заставить закончить тоннель, но разве он мог уйти, если мама расстроена? Ведь Звёздное племя оставило Лучика утешать её!

- Как хочешь, дорогой, - невпопад пробормотала Светлокрылая, глядя куда-то в недоступную Лучику даль.

Лучик почувствовал укол обиды. Значит, мама не хочет, чтобы он остался? Он встал, сердито взмахнул хвостиком.

«Наверное, она хочет, чтобы я больше тренировался и поскорее стал сильным, как Песчаник!»

Лучик выбрался из гнёздышка и снова посмотрел на Светлокрылую.

- Ну, я пошёл.

Она не ответила. Она продолжала смотреть в стену.

- Идём, Лучик! - заторопил сына Песчаник, уже успевший выйти наружу.

Лучик нехотя поплёлся к выходу, но заметно повеселел, увидев, как просияли глаза Песчаника при виде его.

«Отец так меня любит! Я должен постараться стать таким, каким он хочет меня видеть, чтобы он не расстраивался, а мог мной гордиться!»

- Я всегда знал, что маленькие неудачи тебя не остановят! - сказал Песчаник, подталкивая Лучика хвостом. - Давай попробуем передвигать камни. Хочешь? Ты знаешь, что тоннельщики могут сдвигать с места камни, которые весят больше, чем они?

- Правда? - пискнул Лучик, семеня рядом с отцом.

- Ещё бы! Это один из главных наших секретов! - Песчаник подвёл сына к груде камней, высившейся за палаткой старейшин. - Давай-ка начнём вот с этих камешков. Для первого урока сойдут и такие маленькие.

«Маленькие? - Лучик несколько раз моргнул, глядя на камни. - Ничего себе маленькие - размером с хорошего воробья!»

Песчаник подошёл к ближайшему камню, остановился и поманил Лучика хвостом.

- Обхвати его передними лапами, навались всем телом и попробуй покатить, понял?

Лучик шумно сглотнул, не сводя глаз с камня.

- А он меня не раздавит?

- Знаешь, что нам говорит первое правило тоннельщиков? - сощурился Песчаник. - Мы всегда сильнее, чем думаем о себе!

Вдруг сбоку от Лучика мелькнуло что-то рыжее.

- Ага, я осалил тебя за хвост! Теперь ты кролик!

- Ничего не осалил!

- Осалил!

Корешок и Земленосик с визгом гонялись друг за другом вокруг Охотничьих Камней, поднимая целые вихри снега. Вереск вокруг них колыхался, будто под ветром.

Песчаник подтолкнул Лучику камень.

- Вот, перекати-ка его.

Лучик оторопело уставился на здоровенный камень.

- Почему я всегда должен быть кроликом? Мне надоело!

- А вот и не всегда! Но сейчас ты точно кролик!

Лучик прижал уши, чтобы не отвлекаться на весёлые вопли своих приятелей по детской, и положил передние лапы на камень. Навалился грудью, закряхтел, пытаясь использовать вес своего тела, чтобы сместить камень с места. Его бока задрожали от натуги, живот свело судорогой, но камень и на волосок не сдвинулся.

- Давай попробуем камушек поменьше, - предложил Песчаник.

Когда Лучик послушно перешёл к новому камню, из палатки старейшин показался Косолап. Его чёрная фигура казалась тенью на фоне выбеленного инеем вереска.

- Маловат он ещё, чтобы камни двигать, - пробурчал старый кот. - Всего два дня, как из детской вышел, а ты ему скалы подсовываешь!

Песчаник мгновенно вскинул голову и сощурился:

- Учиться никогда не рано! Тем более, такому сложному делу, как работа тоннельщика.

Косолап уселся, обернув хвостом лапы.

- Я сдвинул свой первый камень только после того, как стал оруженосцем, - проронил он, не глядя на Песчаника. - И то, мне никто не предлагал сдвигать с места валуны с меня ростом!

Лучик почувствовал, что должен во что бы то ни стало защитить отца от нападок старого Косолапа.

«Неправда, отец всё правильно делает! И я обязательно сдвину этот камень!»

Он зашипел от натуги, всем телом навалился на камень и изо всех сил попытался его подвинуть. Когти Лучика беспомощно скользнули по гладкой поверхности камня. Задние лапы подогнулись, и малыш со сдавленным писком шлёпнулся на землю.

- Ну ты даёшь, Червячок! - донёсся с Охотничьих Камней радостный хохот Земленосика. - Повтори-ка ещё разок, чтобы я запомнил этот приём!

Дрожа всем телом, Лучик повернулся к нему и мяукнул сквозь слёзы:

- Перестань! Я только учусь!

- Не обращай внимания, - посоветовал ему Песчаник. - Земленосик - будущий загонщик, ему никогда не понять нас, тоннельщиков. Если у загонщиков главное достоинство - это быстрота, то для тоннельщика - терпение.

Лучик мгновенно сник. У него не было никаких достоинств тоннельщика! Сейчас ему больше всего на свете хотелось лазать по Охотничьим Камням вместе с добрым Корешком и вредным Земленосиком, возня с землёй и камнями внушала ему только отвращение. У него не было терпения! Почему он должен ковыряться в грязи, когда другие играют в «кролика» на скалах?

Его невесёлые размышления были прерваны громким голосом Вересковой Звезды.